Вовка – центровой – 6 - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тренером сборной, как и в трёх предыдущих матчах будет Якушин. И Хитрый Михей поставил Фомина в нападение на его законный правый фланг. Из молодёжи будет только Виктор Шалимов в защите. На воротах в этот раз будет стоять «Тигр» он же — Алексей Хомич. Четвёртого сентября погода решила москвичей порадовать. Не надо несмотря на дождь ехать. Отличная солнечная погода — Бабье лето.
А игра состоится именно на стадионе «Динамо» в Петровском парке. И все билеты на семидесятитысячный стадион уже проданы. Аншлаг.
Глава 17
Событие сорок девятое
«В Голливуде актрисы, певицы и проститутки были примерно в равном положении. Все они начинали одинаково. Худшее, что могла сделать девушка, — это отказать тем парням.»
Мэрилин Монро
Вовка бы хотел, чтобы с трибун за его передвижением по полю наблюдали зелёные глаза девочки Наташи, но их там не будет… Э… Её там не будет. Жаль, он должен пару красивых голов забить. Матч опять будут показывать по телевизору, и опять будут снимать для документального кино. Первый опыт показа нарезки матчей в Скандинавии и Ирландии с интервью игроков и тренера в кинотеатрах страны оказался не просто положительным, а страшно положительным. Очередь в кассы выстраивалась на километры. Это москвичам хорошо, они пусть и не эти матчи видели, но другие с участием любимых всей страной футболистов, а в остальной стране ни телевидения пока, тоже только Москва и Ленинград ещё чуть-чуть к этому чуду приобщены, ни тем более Боброва с Фоминым и Бесковым. А тут на большом экране и такие игры, где «наши» всех громят. И вот он, как живой — Бобров, вон Соловьёвы, и даже Фомин бегает в коротких трусах.
Нда. Дивчуль на этот фильм сходило не многим меньше, чем мужчин. Так что решили ещё один такой фильм сделать только теперь сборная СССР будет играть дома. Ещё больше голов будет.
Его Наташи не будет на стадионе по той простой причине, что она поступила в институт и, как и заведено, студентов-первокурсников отправили в колхозы Московской области на уборку картофеля. Поступила Наташа в ГИТИС. Только актрисой не станет. Станет…
Ну да, по порядку. Конец июля был на дворе, Фомин вернулся с вояжа Динамо на юг и как раз с югов вернулось и семейство Аполлонов, её женская составляющая. Сам Аркадий Николаевич съездил в Гагры всего на неделю и вернулся в Москву. В Спорткомитете дел полно. Встал вопрос о вхождении команд из СССР в различные федерации. Чтобы выступать на чемпионатах Мира нужно быть членом федерации по этим видам спорта, а СССР пока только в ФИФА вступил и в Федерацию конькобежного спорта с хоккеем на льду. Так, что работы у Аркадия Николаевича полно и часть связана с поездками за границу. Эти дуболомы капиталистические не в Москве штаб-квартиры федераций разместили, а чёрте где, то в Лозане, то в… До фига где.
Вернулись Аполлоновы, а через три дня Наташа с красными глазами заявилась на генеральскую квартиру, и дверь открыла по примеру отца, брякнув ею о косяк, так что штукатурка посыпалась. Вот ведь, семейка, придётся и здесь прокладку из старого мяча прибивать, а то разрушат доверенную квартиру.
— Вова, у тебя паспорт есть? — не разуваясь, прямо с порога огорошила гостья.
— Есть. И тебе доброе утро, — ну, странное начало.
— Здравствуй. Бери паспорт, одевайся в парадную одежду и пошли, — тон был не терпящий возражений. Ну, дак, порода, генеральская дочь.
— Загорела-то как. Покажи разницу? — чмокнул Наташу в носик красный Вовка.
— Вот сходим и покажу. Всё покажу! — грозно прозвучало. Типа: «Ну, я тебе покажу». «Я тебя поцелую, потом. Если захочешь».
— Заманчиво. А куда пойдём? — Фомин какой-то подвох чувствовал, но понять пока не мог.
— В ЗАГС! Одевайся, и парадный костюм надень.
— В ЗАГС? Свидетелями будем? — странное место.
— Нет, жениться будем! — и слёзы крокодиловые побежали.
— Я слышал, что невесты плачут перед замужеством, но что так обильно не знал, — Вовка подошёл к «невесте» и прижал к груди, стал по голове поглаживать, успокаивая. Но добился обратного, плач перешёл в рёв. Ну, в смысле навзрыд заревела — заплакала.
Вовка прижал девушку поплотнее и продолжил гладить по голове. Рыдания длились минут пять, потом рёв перешёл во всхлипы, и шмыгания носом.
— Паспорт бери, пойдём, — наконец почти успокоилась брачующаяся.
— Наташа, я тебя люблю и хочу жениться. Можешь не сомневаться, но пойти с тобой никуда не могу, мне восемнадцать только через две недели будет. И я, конечно, человек современный, но нужно же у родителей руку дочери попросить. Аркадий Николаевич в курсе про поход в ЗАГС? Или сюрприз будет?
— Он меня в ихтиологический институт отправляет! — опять слёзы из зелёных глаз побежали.
— В ихтиологический? Ну, странный выбор. Согласен.
— Я в актрисы хочу! — ножкой в белых туфельках притопнула. — В Щуку хочу. И мама тоже! А папа не пускает, говорит, что лучше в ихтиологический меня отправит, чем в этот вертеп.
Фомин газеты читал. Попробуй их не прочитай, где ещё можно информацию в это время взять? Нет интернета и телевидения, а по радио новости, естественно, говорят, но там ничего нового в этих новостях не узнаешь. А в стране идёт очередная борьба. И одним из первых в этой борьбе пострадал ГИТИС. Недавно статья была в «Правде». Были и до этого. Из последней выходило, если лозунги отбросить, следующее. В 1943—1948 годах ГИТИС возглавлял Стефан Мокульский. Этого товарища уволили в начале 1949 года в ходе так называемой «борьбы с космополитизмом» — после опубликования в «Правде» статьи «Об одной антипатриотической группе театральных критиков»; тогда же из института были уволены многие преподаватели. Так что Аркадия Николаевича понять легко. Отправлять дочь сейчас в театральные институты и училища для его поста и звания просто недопустимо, да и страшно за дочь. Брякнет чего не подумав и кердык и ей и всей семье.
— Степанида Гавриловна! — гаркнул Фомин, вызывая из своей каморки «сожительницу». На удивление Стеша сразу появилась, а так пойди
