«Золотой» конвой - Алексей Супруненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кто такие? Куда направляетесь? Разве не знаете, что немцы прорвались?
— Слыхали, — ответил шофер ЗИСа.
— Нас из госпиталя на разведку послали. Раненых надо в Вязьму доставить. Вы тут видать дали немцу прикурить?
Офицер довольно улыбнулся. Его ровные белые зубы очень контрастировали с перепачканным машинным маслом лицом.
— Наш сводный отряд заткнул образовавшуюся брешь, и теперь они сюда не сунутся, — гордо доложил офицер парням из санитарной машины. То, что это был сводный отряд можно догадаться по петлицам присутствующих. Пехота, танкисты и даже НКВДшники присутствовали на дороге.
— Получается, что дорога свободная? — еще раз уточнил Митюшин.
— Конечно. Можете ехать в Вязьму.
— Это хорошо. Теперь вернемся за раненными и продолжим путь, — порадовался новости Костя. Тут в его сторону подошел старший лейтенант в форме народного комиссариата внутренних дел.
— Документы покажи, — потребовал он. Танкист отошел в сторонку.
— Конечно, — не отказался Митюшин, доставая солдатскую книжку. Офицер посмотрел документы, окинув взглядом автомобиль.
— Сам едешь?
— С санитаром. Начальник госпиталя узнал о прорыве фронта и послал в разведку. Нам раненных из Издешково забрать надо, — соврал водитель.
— Я бы на вашем месте пока не спешил. Немца мы отогнали, но боюсь это только разведка. Постой пока, а я поговорю с полковником, что он скажет насчет безопасности, — попросил старший лейтенант и сам скрылся за грузовиком с красноармейцами. Командир сводного отряда ему как раз и не нужен был, главное скрыться из глаз водителя санитарной машины. По непредсказуемому стечению обстоятельств группа Шнайдера оказалась в эпицентре немецкого прорыва и ее, против воли Ганса, включили в сводный отряд по ликвидации прорвавшейся разведки. Чтобы не раскрыть свое истинное лицо, пришлось воевать со своими. Шнайдер уже обдумывал варианты, как ему под благовидным предлогом покинуть отряд, когда неожиданно появились те, кого они так долго искали. Обер-лейтенант сделал вид, что поверил в байку об эвакуации раненных красноармейцев. Машина вроде и с красным крестом на борту, но ни какого отношения к санитарной службе не имела и об этом говорила форма водителя и его документы. Несомненно, это была машина золотого конвоя, и теперь необходимо было разузнать, где находится он сам. Командир диверсантов поманил пальцем к себе своего подчиненного.
— Слушаю вас, товарищ старший лейтенант, — нарисовался перед ним Шульца.
— Санитарную машину видишь?
В ответ кивок головы.
— Это машина конвоя. Заберешься незаметно в кузов и по прибытию ее к месту дислокации, обозначишь ракетницей место. Мы будем дежурить на трассе, — тихо поставил задачу Шнайдер. Шульц растворился в толпе красноармейцев. Неожиданно где-то впереди послышалась ружейная пальба. Бойцы сводного отряда засуетились. Майор приказал выдвинуться на звуки выстрелов. Лязгнули гусеницы Т-26, и затарахтел мотор броневика. Шнайдер зашагал к грузовику Митюшина.
— Полковник сказал, что раньше завтрашнего утра на трассу лучше не соваться. Сам слышишь, что еще не со всеми мы покончили. Рисковать не стоит. Завтра сможете выдвинуться в сторону Вязьмы, — обнадежил Митюшина Шнайдер. Тот понимающе закивал головой. Костик развернул ЗИС и покатил обратно, не заметив, как к нему в кузов запрыгнул боец в форме войск НКВД.
— Считай, пронесло! — радостно заявил водитель.
— Завтра будем в Вязьме, и закончится эта история с «золотым конвоем». Может, и ты от меня отстанешь? — надеялся Митюшин.
— Хорошо бы, — согласился Володя.
— Так, где вы ценности спрятали? — попытался еще раз узнать Кузнецов. Константин ухмыльнулся. Не зря призрак так переживает за золотишко. Все-таки решил поживиться за государственный счет.
— У нашего лейтенанта все на карте отмечено. Он ее отдаст в Москве, кому следует и пусть они сами решают, что с кладом делать. Теперь это не наша забота, — ушел от ответа Константин. Напрягать Костю с кладом не было смысла, по крайней мере, сейчас. Не хотел тот раскрывать тайну, хотя из этого ему ничего не светило. Вот тут, как все за народное добро переживают. Было бы весьма неплохо закончить эти путешествия в 41-й год и еще иметь карту их лейтенанта в качестве моральной компенсации. Только ведь ее никто не даст, если даже он пообещает сдать найденные ценности государству.
На обратном пути Константин поведал, как они отбивали атаку уголовников, как он познакомился с Ленькой. Рассказал о леснике и его внучке. Болтали одним словом, как старые друзья, только вот о золоте ни слова. Когда свернули с трассы, Владимир посмотрел на часы. До звонка будильника оставалось не так много.
— Послушай Константин, выручи по старой дружбе, — неожиданно попросил Кузнецов. Митюшин с интересом покосился на призрака. Со слов гостя из будущего, они теперь как старые друзья.
— Мне бы выспаться хоть немного. Мог бы ты ночью со мной побыть, чтобы я опять по кустам не лазил? Я бы материализовался часиков в одиннадцать и побыл у тебя пару часов. Мне ведь тоже отдых нужен.
Слово материализовался, резало ухо, но суть его Костя понял.
— Хорошо, буду у своей машины, — не отказал в просьбе Митюшин. ЗИС заехал в просеку. Стало прохладней, и птички запели. Неожиданно гость из будущего высунулся из бокового окна двери и стал пристально озираться назад.
— Что ты там увидел? — не понял таких движений красноармеец.
— Показалось, что кто-то выпрыгнул у нас из кузова, — пояснил Кузнецов. Костик посмотрел в зеркало заднего вида.
— Показалось. Там никого нет.
— Наверно, — не совсем уверенно ответил пассажир.
— Кто там мог быть? Ерунда это все, — настаивал на своем Костя. Кузнецов спорить не стал и снова посмотрел на ручные часы.
— Ну, все, мне пора.
Константин даже притормозил, чтобы отчетливей наблюдать процесс распада спутника на молекулы. Причем распался он вместе с белым халатом, который Константин готовил на тряпки.
— Вот сукин сын! — не очень зло возмутился Митюшин.
Глава 11
Группе Шнайдера удалось оторваться от погони, но никто не исключал того варианта, что из Дорогобужа могли дозвониться в Сафоново и сообщить о них местным военным властям. Дорога здесь одна и свернуть не удастся. Заскочили в типичную русскую деревеньку с мелодичным названием Василисино, а тут впереди съехавший на обочину грузовик и рядом с ним мотоцикл, возле которых копошились красноармейцы. На дорогу вышел
