Возрождение - Стивен Кинг

– И ты ему верил?

– Тогда – да. А теперь – не знаю.

Хью рассказал, что как-то вечером, дней через пять или шесть после электролечения, он сидел у себя в номере и читал книгу, а потом вдруг очнулся в углу, глядя на стену.

– Ты что-нибудь говорил? – спросил я и подумал: Что-то случилось. Что-то, что-то, что-то.

– Нет, – ответил он, – но…

– Что «но»?

Хью, вспоминая, покачал головой:

– Я снял с себя брюки, а потом опять надел кроссовки. И стоял в одних трусах и кроссовках. Представляешь?

– Представляю, – кивнул я. – И как долго продолжались эти мини-отключения?

– Во вторую неделю их было всего несколько. К концу третьей они исчезли. Но кое-что продлилось дольше. Что-то с глазами. Эти… события. Призматики. Не знаю, как их еще назвать. За пять следующих лет они случались раз десять. А потом прекратились совсем.

Мы добрались до студии. Муки нас ждал. В бейсболке с надписью «Бронкос», повернутой козырьком назад, он был похож на старейшего в мире скейтбордиста.

– Группа там. Репетирует. – И добавил, понизив голос: – Парни, они полный отстой!

– Скажи им, что мы начнем позже, – попросил я. – Добавим время в конце, чтобы компенсировать задержку.

Муки перевел взгляд с Хью на меня, потом обратно на Хью, чтобы понять настрой.

– Послушайте, никого ведь не увольняют, верно?

– Если ты не оставишь снова микшер включенным, – ответил Хью. – А теперь ступай и не мешай взрослым разговаривать.

Муки козырнул и ушел.

Хью повернулся ко мне:

– С призматиками все еще непонятнее, чем с отключениями. Я даже не знаю, как их описать. Как говорится, это надо пережить самому.

– Попробуй все же.

– Я всегда чувствовал их приближение. Все идет как обычно, я занимаюсь своими делами, и вдруг зрение как бы обостряется.

– Как слух после восстановления?

Он покачал головой:

– Нет, со слухом все реально. Я по-прежнему слышу лучше, чем до терапии преподобного, и знаю, что любая проверка это подтвердит, так что никогда не заморачивался. Нет, с видениями было… знаешь, как эпилептики чувствуют приближение припадка покалыванием в запястьях или появлением фантомного запаха?

– Предвестники.

– Именно. Такое обострение зрения и было моим предвестником. А после него был… цвет.

– Цвет, – повторил я.

– Все предметы по краям вдруг начинали светиться красным, синим и зеленым, и цвета постоянно менялись. Как будто ты смотришь через призму, но такую, что она одновременно и увеличивает, и разбивает предметы на части. – Он сокрушенно постучал себя ладонью по лбу. – Лучше объяснить не смогу. И за тридцать – сорок секунд, пока это происходит, тебе кажется, будто ты смотришь сквозь наш мир, а за ним есть мир другой. Причем реальнее нашего.

Его взгляд был серьезен.

– Я назвал это призматиками. И никогда о них никому не говорил до сегодняшнего дня. Они наводили на меня ужас.

– И ты никогда не рассказывал о них преподобному?

– Я бы рассказал, но когда они случились в первый раз, он уже уехал. Никаких долгих прощаний, просто записка, что он собирается заняться бизнесом в Джоплине. Примерно через полгода после чудесного исцеления я вернулся сюда, в Недерленд. Призматики… они были так красивы, что невозможно описать, но я надеюсь, что больше не увижу их никогда. Потому что если тот, другой мир действительно существует, я не хочу его видеть. А если это плод моего воображения, то пусть им и останется.

Вышел Муки.

– Им не терпится, Джейми. Если хочешь, я начну записывать. Я точно ни хрена не испорчу, потому что на их фоне «Dead Milkmen» звучат как «Beatles».

Может, и так, но за сессию они платили наличными.

– Нет, я уже иду. Скажи им, еще пару минут.

Муки исчез.

– Итак, – сказал Хью, – свое обещание я сдержал, теперь дело за тобой. И я жду.

– Сегодня вечером около девяти у меня будет час. Я приду в большой дом и все расскажу. Это не займет много времени. Моя история во многом похожа на твою: лечение, исцеление, побочные эффекты, которые постепенно сходили на нет, а потом исчезли. – Это было не совсем так, но меня ждала запись.

– И никаких призматиков?

– Нет. Нечто другое. В числе прочего – синдром Туретта, но без сквернословия. – Я решил, что о снах с мертвыми родственникам я рассказывать не буду, по крайней мере пока. Может, они были моими видениями из того, другого мира Хью.

– Мы должны съездить посмотреть на него. – Хью схватил меня за руку. – Просто обязаны.

– Согласен.

– Но никаких посиделок, ладно? Я вообще не хочу с ним разговаривать. Только посмотреть, и все.

– Ладно, – согласился я и кинул взгляд на его руку. – А теперь отпусти, пока не оставил синяк. И мне пора записывать музыку.

Он отпустил. Я направился в студию, где какая-то местная панк-группа играла то, что «Ramones» исполняли куда лучше еще в семидесятых. Обернулся и увидел, что Хью остался стоять на месте, глядя на горы.

Мир за нашим миром, подумал я и, выкинув эту мысль из головы – по крайней мере попытавшись это сделать, – пошел работать.

Перерыв я себе устроил только в районе пяти. Ноутбуком я обзавелся примерно через год, но в 2008 году в обеих студиях было полно вычислительного оборудования, и мы почти все записывали с помощью программ для «Макинтоша». Я набрал в «Гугле» «Ч. Дэнни Джейкобс» и получил тысячи ссылок. Судя по всему, я много пропустил, поскольку «Ч. Дэнни» впервые вышел на национальный уровень десять лет назад. Я не большой фанат телевидения, мой интерес к массовой культуре ограничивался музыкой, а церковь я перестал посещать давным-давно. Неудивительно, что я пропустил появление человека, которого «Википедия» в посвященной ему статье назвала «Оралом Робертсом[14] XXI века».

Хотя число его адептов и не зашкаливало, еженедельный «Час целительной силы Евангелия» транслировался кабельными каналами по всей стране, что стоило дешево, а доход в виде «добровольных пожертвований» давало немаленький. Выступления в передвижной палатке устраивались практически везде (за исключением Восточного побережья, где люди, похоже, были менее доверчивыми) и записывались на пленку. На снимках, сделанных за долгие годы, я видел, как стареет и седеет Джейкобс, но его взгляд остался прежним: фанатичным и словно уязвленным.

Примерно за неделю до того, как мы с Хью отправились посмотреть на Джейкобса в его естественном окружении, я позвонил Джорджии Донлин и попросил номер телефона ее дочери – той самой, что изучала компьютеры в Колорадском университете. Дочь звали Брианна.

У нас с Бри состоялась очень интересная беседа.

VIII. Палаточное представление

Выставочный комплекс округа Норрис расположен в семидесяти милях от Недерленда, так что времени поговорить у нас с Хью было предостаточно, однако до самого Денвера мы в основном молчали и смотрели по сторонам. Если не считать вечной полосы смога над Арвадой, ничто не нарушало красоты чудесного летнего вечера.

Мы находились уже к востоку от Денвера, когда Хью выключил радио, настроенное на станцию со старыми хитами, и спросил:

– А твой брат Конрад долго страдал от побочных эффектов после того, как преподобный вылечил ему горло, или что там у него было?

– Нет, но это и неудивительно. Джейкобс говорил, что лечения никакого не было, просто эффект плацебо, и я всегда считал, что это правда. Думаю, что так и есть. Тогда он начинал и основной задачей ставил улучшение приема телесигнала. Мозгу Конрада требовалось простое разрешение снять блокировку.

– Вера обладает большой силой, – согласился Хью. – Достаточно посмотреть на группы и солистов, что выстраиваются к нам в очередь записать диск, который вряд ли кто купит. Ты пытался что-нибудь разузнать о Ч. Дэнни Джейкобсе?

– И очень активно. Мне помогает дочь Джорджии.

– Я тоже провел раскопки и держу пари, что большинство его исцелений – примерно то же, что он проделал с твоим братом. Люди с психосоматическими заболеваниями считают, что исцеляются, когда пастор Дэнни касается их своими волшебными Божьими кольцами.

Это могло быть правдой, но я видел, как Джейкобс работал на ярмарке в Талсе, и был уверен, что он постиг секрет коммерческого успеха: чтобы люди купились, им надо предложить не только запах жареного мяса, но и кусочек бифштекса, пусть даже самый маленький. Женщины, избавившиеся от мигрени, и мужчины, исцелившиеся от радикулита, – это, конечно, хорошо, но не очень наглядно. Не то что «портреты-молнии».

Имелось по меньшей мере два десятка разоблачительных сайтов, один из которых так и назывался: «Ч. ДЭННИ ДЖЕЙКОБС: МОШЕННИК НА ВЕРЕ». Сотни людей писали на нем сообщения, что «злокачественные опухоли», которые удалял пастор Дэнни, были свиными печенками или козьими кишками. Хотя на службах Ч. Дэнни любая съемка была запрещена и охранники отбирали пленку, если замечали, что кто-то снимал, фотографий имелось немало. Некоторые, казалось, только подтверждали правдивость официальных видео, размещенных на веб-сайте Ч. Дэнни. Однако на других противная блестящая масса в руках пастора Дэнни и впрямь походила на козьи кишки. Лично я считал, что опухоли на самом деле являлись фальшивкой – слишком уж это отдавало театром. Но вовсе не означали, что все чудеса Джейкобса были липой. И два человека, сидевшие в огромном, как корабль, «линкольне-континентале», могли это засвидетельствовать.