Вечный Хэллоуин - Габриэль Г. Стюарт

Джек поднял брови, удивлённо глядя на друга.

— Да признает же он свой страх и тогда потеряет страх лицо своё и имя. — проговорил кот, довольно шевеля усами. — Это из книги Хэллоуина. Что-то вроде вашей Библии. — объяснил он.

Генри хмыкнул. Ничего он не признал и ничего никуда не исчезло. Парень вдруг подумал, как всё бессмысленно. Что-то внутри него рвалось, и Генри было до смерти страшно. Он весь побледнел и попытался скрыть это, склонившись над бутылочками с сиропами. Клубничный, арахисовый, ирландский крем, попкорн, лаванда…

— Признать свой страх? — Генри слегка ухмыльнулся. — Про себя, пожалуйста, но вслух… — он стал искать возможные варианты спасения. — Чёрт, — Генри вдруг дёрнул бровями, нечаянно произнеся слово.

— А? — Джек внимательно уставился на друга, ожидая речи.

Генри немного смутился, потому что оправдаться ему было не чем.

— Ну-у-у… — его «ну» было слишком растянутым, поэтому Джек понял, что Генри сейчас чертовски во всём не уверен.

Сам парень в эту секунду, в это долгое «ну» размышлял о том, что он смог пройти через портал, который посчитал, что его самый большой страх — это темнота. Генри решил позже поразмышлять о том, что на самом деле это не так. Сейчас он пришёл к выводу, что, как ни крути, он прошёл через имитацию его подвала. Он смог. Он победил. К сожалению, парень был не уверен на все сто, излечился он от страха тьмы или нет, поэтому его осенило. Парень перевесился через столешницу и с горящими глазами налетел на Джека.

— Давай сходим туда! — сказал он, чувствуя некую уверенность.

Джек не был готов к такой резкой перемене настроения друга и просто выдал:

— Что?

Генри запрыгал на месте, опираясь руками о столешницу и отталкиваясь ногами от пола. Ему так захотелось это сделать, что парень сам немного удивился самому себе.

— Давай! Давай! Давай проверим!

— Что проверим? — вклинился Аластар, бесшумно запрыгнув на стол.

— Мы должны сходить в то место. Я его ужасно боялся, а сейчас может и не боюсь! Надо проверить. — запыхавшись, парень уселся на стул, но его глаза по-прежнему горели. Если сработает с темнотой, то сработает и с…

— Если ты признал один свой страх, то это не значит, что ты стал бесстрашным. — мудро рассудил кот. — Это было бы крайне безрассудно.

— Да дело не в этом. — махнул рукой парень, принимая и пробивая книгу покупателя. Он дождался, пока девушка, пожирающая глазами Джека, уйдёт из магазинчика, и продолжил: — Дело в том, что раньше, сколько бы Джек не уговаривал меня пойти туда, я не решался. Это же то же самое, что с миром Хэллоуина. Я не решался, но преодолел себя и прошёл сквозь ту ужасно пугающую тьму навстречу новому. — парень театрально выкинул руку вперёд. — И теперь я хочу проверить смогу ли я преодолеть себя на этот раз.

— Вообще-то мы спорили о том, что ты не можешь отпустить своё насиженное тёплое кресло и отправится к звёздам, потому что, видимо, боишься потерять его и, если вдруг что случится, тебе как будто некуда будет возвращаться, и ты потеряешь то, за что цеплялся, — Джек хитро глянул на Генри своими зелёными глазами, довольно ухмыляясь, что разгадал, что творится в голове друга. — но в прочем какая разница? — он вскочил на ноги и застегнул куртку одним рывком.

Генри вдруг почувствовал себя снова неуверенно. Похоже Джек знал его как облупленного и пытаться от него что-то скрыть просто бессмысленно. Однако о главном Джек вроде не догадывался. Он вздохнул и глянул на часы.

— Я могу сегодня закончить в три, но не раньше, так что ты рано сорвался. — отметил Генри.

— А ты что думал, я буду тут с тобой сидеть до трёх? — Джек хмыкнул. — Я пойду, — он включил загадочный голос, забирая со стола тыкву с уже потухшей свечкой. — и подготовлюсь к нашей миссии. — он шагнул к двери и задом толкнул её. — А ты, смотри, не передумай, а то мне придётся силой тебя туда тащить, ведь ты знаешь, что я не люблю, когда меня обламывают. — тыква исчезла, как и её владелец.

Генри сглотнул, переведя взгляд на Аластара.

— А он мне начинает нравиться. — как бы кстати сказал кот.

Ровно в три Генри перевернул табличку надписью: «Закрыто» на улицу и выключил свет. Провозившись ещё десять минут, проверяя всё ли в порядке, парень наконец-то вышел на свежий воздух, обдавший его тело холодком. Рано начавшийся вечер превращал улицы Уоррена в сплошную гирлянду: на деревьях всё ещё остались висеть горящие скелеты, фонари горели приглушённым жёлтым светом, а у заборов по-прежнему теснились тыквы. Генри не обратил на это особого внимания, посчитав, что людям просто лень убирать послепраздничный декор. Конечно, его выводы весьма логичны, однако всё же ошибочны.

На скамейке перед магазинчиком по совместительству с кофейней сидел блондин в джинсовой куртке с тёплым овечьим мехом, выглядывающим из-за подвёрнутого воротника. Как только сзади раздался хлопок закрывающейся двери, он обернулся и торжествующе улыбнулся.

— Пришло моё время вести тебя в неизведанное тобой место. — Джек потёр замёрзшие ладони. — Ты же не струсил?

Генри, стоящий в это время к другу спиной и пытающийся закрыть дверь уже похолодевшими пальцами, закатил глаза. Он воззвал к тому самому чувству решимости, которое он испытал несколькими часами ранее, но на его зов откликнулось лишь чувство собственного достоинства, которое не хотело, чтобы Генри выглядел последним трусом. Поэтому он, скрипя зубами, убрал ключ в рюкзак и развернулся к Джеку, разведя руки в стороны.

— Я готов.

Джек ещё раз потёр руки, но уже не оттого, что ему холодно. Он уже был готов за шкирку тащить товарища, если бы тот отказался, но сейчас он отдавал должное храбрости Генри. Ему вдруг вспомнилось, как они около двенадцати лет назад организовывали экспедицию на чердак в доме Риганов. Снаряжение скорее подходило к походу в горы, но на войне с монстрами все средства хороши. Джек пол часа уговаривал Генри ступить на первую ступеньку, ведущую к непроглядной тьме чердака. В итоге он пошёл первым и открыл окно, дав лунному свету залить часть треугольнообразной комнатки, и тогда Генри с бешено бьющимся сердцем вскарабкался по шаткой лесенке и забрался на ужасно пыльный пол. Он подошёл к широко распахнутому окну, и весь его страх сгинул, уступая место восторгу от вида звёздного неба, манящего своей бесконечностью.

— Ты идёшь? — спросил Генри, опустив взгляд на кота, который почему-то смотрел в строну парка. Его шерсть стояла