Первые поцелуи - Елена Сергеева

– Всё! Надо ехать! – положив подушку на место, где та лежала, скомандовала девушка и встала с кровати.

Она машинально переоделась. Кинув в зеркало невидящий взгляд, пригладила волосы, потом взяла сумку и вышла на крыльцо.

Ключ был уже в двери, и Ксюша собиралась её закрывать, но посмотрела на лестницу, ведущую на чердак.

«Картина!» – вспомнила девушка.

Оставив сумку на крыльце, она быстро поднялась наверх, отмахиваясь от преследующих её воспоминаний.

Мольберт стоял на том же месте, где оставил его Артём.

Ксюша подошла и посмотрела на рисунок. Акварельная девушка была похожа на неё, и она легко находила в ней свои черты, но та улыбалась, и глаза светились от счастья, а Ксюша сейчас являлась олицетворением печали.

Она хотела снять его, но услышала чьи-то шаги и остановилась.

Первая мысль: это вернулся Артём, и девушка с надеждой обернулась, но увидела Никиту.

Собралась снять картину с мольберта, но тот попросил:

– Подожди, дай посмотреть.

Она убрала руки от листа, а он подошёл ближе и, оглядев рисунок, сказал ей:

– Хороша!

Девушка почувствовала неловкость от дыхания парня у себя на плече, поэтому, скорее сняв листок, свернула в трубочку и, одев на него резинку для волос, повернулась, чтобы отойти, но он не дал ей этого сделать, а с силой прижал к себе.

– Никита, ты чего? – она попыталась перевести действия парня в шутку, но когда посмотрела на него, то почувствовала, как страх сковывает всё её тело.

Он накинулся на неё с поцелуями и потащил в комнату к кровати. У Ксюши не было сил противиться ему, и в одно мгновение они оказались там и упали на мягкий матрас.

Она почувствовала тяжесть его тела и губы, жадно покрывающие её слюнявыми поцелуями. Никита дёрнул за блузку так, что пуговицы звонко поскакали по полу, задрал лёгкую ткань юбки, но никак не мог справиться с замком бюстгальтера. Он безрезультатно дёргал его, но ничего не выходило.

Девушка беззвучно плакала, пытаясь выбраться, но парень был намного сильнее её, и она в ужасе понимала, что не сможет сделать этого.

Он привстал, расстегивая ремень, и хватка ослабла, она со всей силы рванула ноги из-под парня и толкнула его со всей силы.

Никита завалился, и Ксюша мгновенно вскочила с кровати, воспользовавшись моментом, но он быстро настиг её и, пригвоздив своим телом к стене, улыбаясь, произнёс:

– Куда же ты убегаешь, детка! Я хочу тебя! Должен же я понять, чем ты так хороша, что свела с ума нашего Артёма.

Парень снял резинку с её волос, и они красиво рассыпались по её плечам. Он похотливо посмотрел на её груди, вздымающиеся от неудавшейся попытки побега, и стал лихорадочно высвобождать каждую из скрывающей их ткани.

– Артём никогда тебе этого не простит! – сквозь слёзы проговорила она.

Никита засмеялся.

– Он даже думать о тебе не хочет! Ему всё равно!

Он грубо впился в её губы, и она ответила на поцелуй.

– О! – выдохнул парень.

Ксюша заставила себя обнять руками его за шею. Никита улыбнулся и заскользил по коже под юбку.

– Такая ты мне нравишься больше! Пойдём на кровать, – подмигнув, предложил он.

– Пойдём лучше в комнату. Там удобнее, – услышала она свой голос и изобразила подобие улыбки.

– Пойдём.

Парень отступил на шаг, но не разжал пальцы на её запястье.

– Отпусти! – девушка потянула руку, пытаясь освободить её. – Я хочу картину забрать.

Он разжал кулак, и она подобрала скрученную трубочку, лежавшую на полу.

Ксюша видела краем глаза, что Никита не отрываясь смотрел за каждым её движением, как охотник за дичью, и не предпринимала никаких попыток сбежать, понимая, что это бесполезно.

Он первый стал спускаться по лестнице, она последовала за ним, лихорадочно перебирая в уме возможные варианты бегства, но от страха мозг отказывался работать.

Парень стал закрывать входную дверь, но девушка остановила его:

– Подожди. Можно я рисунок положу в сумку?

– Я сам.

Он вышел на крыльцо, расстегнул молнию, сунул листок, и в этот момент она ударила его по голове чугунной сковородой, стоявшей на плите в летней кухне, в коридоре.

Никита упал прямо на сумку, а Ксюша испуганно бросила орудие преступления рядом и рванула прочь.

Она не помнила, как долго бежала. Даже не понимала, в каком направлении. Ноги сами куда-то несли её, лишь бы подальше от противных рук, лапающих её тело, и губ, вызывающих отвращение.

Когда девушка остановилась, всё ещё дрожа от пережитого страха, то наконец осознала, что находится в незнакомом месте, почти раздетая и без своих вещей.

Начинало смеркаться, и Ксюша растерянно оглядывалась по сторонам. Она не знала, что ей делать. Без денег девушка не могла добраться до дома, за вещами боялась возвращаться, но ночевать на улице полуголой – это тоже был не вариант. И тут Ксюша сама собой вдруг осознала, что единственный человек, кто может ей сейчас помочь, – это Клавдия Матвеевна.

Она снова огляделась по сторонам, пытаясь уловить хоть что-то знакомое, чтобы сориентироваться, где находится и в каком направлении надо идти, однако, ничего так и не увидев, направилась вперёд, вглядываясь в молчаливо стоящие дома.

Девушка прошла уже довольно много, как вдруг заметила знакомый дом. Она вспомнила его, потому что Артём обратил тогда на него внимание. Он был старый и покосившийся, но в нём по-прежнему жили люди.

Ксюша тяжело вздохнула, перед глазами пронёсся тот миг, когда они шли с речки, держась за руки, и она несла его букет. Они были беспечны и счастливы. Словно в другой жизни. В прекрасной жизни с ним, которой больше