Рена и потерянная принцесса - Шервуд Смит

— Освободи ее и уходи.

Потом кто-то потащил Тайрона вверх по бесконечной узкой лестнице, вьющейся в тесных стенах круглой башни.

Ни Идрес, ни Коннора теперь рядом не было. Тайрон попытался дышать медленнее, ровнее и глубже и собрать разбегающиеся мысли.

Его толкнули в просторную комнату. Не поднимая головы, он украдкой окинул взглядом пол, стены, заметил прекрасную резную мебель и большой темно-синий ковер. Взгляд его скользнул по противоположной стене, и в простенке между двумя высокими окнами Тайрон неожиданно увидел хрустальный кристалл! Светящийся шар на высокой подставке. Его охватило неудержимое желание всмотреться в эту серебристую сферу. Но он переборол себя.

«Я не должен показывать им, что знаю, что это такое».

Тайрон сжал кулаки и зажмурился. И вдруг почувствовал, как нечто властное и необоримое притянуло его и перенесло по воздуху. Открыв глаза, он увидел, что стоит между Идрес и Коннором.

Идрес все еще была повязана шарфом Рены. Тонкие разводы на шелке, нарядная кайма и пышные кисти казались совсем неуместными здесь и в такую минуту.

Из высокого арочного проема у дальней стены вышел человек. Он был высок. Карие глаза сузились. Губы затвердели в змеиной улыбке. Тайрон понял, что это и есть Андреус и мгновенно возненавидел его.

Андреус лишь мельком взглянул на Коннора и Тайрона. Его глаза впились в Идрес. Тайрон вдруг с изумлением заметил, как черты лица Идрес изменились. Перед ним теперь стояла Рена!

Протянув руку, Андреус сорвал шарф с головы Идрес. И вновь пропала Рена. На Андреуса смотрела холодным, презрительным взглядом надменная Идрес.

— Идрес, — Андреус говорил по-лирвански, — как-то ты убежала отсюда с одним глупцом, а теперь привела сюда двоих дурачков. Кто они?

— Скромные мальчики из глухой деревушки.

— Из той, где Верн скрывал свою дочь? А ты и была ее подружкой Реной? Угадал? И Верн ни о чем не подозревает? О, ты хитра! Хотела сама отомстить Верну? Но почему ты просто не пришла ко мне?

— Мне многое в тебе не нравилось раньше, — спокойно ответила Идрес. — И вижу, что и теперь ты не изменился.

Андреус, улыбаясь, повернулся к Тайрону.

Идрес опередила его и заговорила снова:

— Этот — просто воришка. Срезает кошельки. А другой конокрад. Они не говорят и не понимают по-лирвански.

Тайрон попытался изобразить на лице простодушную наивность. Коннор, который и впрямь не знал по-лирвански ни слова, стоял спокойно. В глазах его читались лишь усталость и равнодушие. Ему не надо было даже притворяться.

Идрес продолжала:

— Если ты позволишь им уйти, мальчишки вернутся назад и будут продолжать обкрадывать богатых ротозеев в Мелдрите.

— Возможно, возможно, — проговорил Андреус, явно забавляясь. — Посмотрим. Но… позже. Выведите их отсюда! — приказал он стражнику, стоявшему рядом с Тайроном. — Мне хочется продолжить наш так давно прерванный разговор, Идрес. Пожалуйста, присаживайся. Кстати, я должен упомянуть, что этот зал охраняется от любого волшебства, если, разумеется, это не мои заклинания. Впрочем, коли не веришь, можешь попробовать…

Грубые руки выволокли Тайрона и Коннора из комнаты. Последнее, что успел увидеть Тайрон, был Андреус, поднимающий нож и с издевательской усмешкой разрезающий ремень, который стягивал запястья Идрес.

Потом их с Коннором отвели вниз и затолкали в тесную камеру с голыми каменными стенами. Охранники-лирванцы разрезали их путы и, забрав обрывки веревок, ушли.

Как только дверь захлопнулась, Коннор хрипло пробормотал:

— Удушить бы их этими веревками! Что произошло там, в башне? Я же ни словечка не понял. — После того как Тайрон коротко пересказал ему разговор Андреуса с Идрес, Коннор задумался. — Ну, что будем делать?

Тайрон опустился на холодный каменный пол и опустил голову на руки.

— Если бы я знал.

Когда Рена, наконец проснулась, в голове ее роились смутные, неясные мысли. Пить… есть… еще поспать… Она, не поднимая головы, открыла глаза, повела ушами. Впереди в сером предрассветном тумане простиралась пыльная дорога. Ничего знакомого. Ни запаха, ни звука. Жажда и голод опять замутили разум, но вместе с этими чувствами пришла на память картинка: она несет в зубах кожаную сумку с водой… И тут же возникли лица Идрес, Коннора и Тайрона. В следующий миг она вспомнила, что произошло этой ночью.

«Я — РЕНА. Я девочка по имени Рена, сирота, живу в «Трех Рощах»… О-о-о! Как сильно болит все тело!»

Она лежала без движения, обессиленная и испуганная тем, с каким трудом ей удается собрать мысли, снова обрести память, сообразить, что делать дальше.

От воспоминания о «Трех Рощах» потянулась ниточка к другим картинам. Внезапно она увидела злорадное личико Занны и словно бы наяву услышала ее противный голосок: «Что, Рена? Превратилась в собаку? Именно этого и следовало ожидать. Маленькая, неуклюжая, с полосатыми волосами…»

Мысль о Занне неожиданно развеселила Рену. Она рассмеялась. Правда, смех получился больше похож на фыркание и чихание. Но это подействовало. Вскочив на все четыре лапы, она сделала несколько неуверенных шагов. Лапы подгибались. Пересиливая ломоту во всем теле, Рена побежала. «Недаром я занималась акробатикой!» — подумала она и прибавила скорости.

Вскоре Рена оказалась у кромки поля, заросшего высокими густыми сорняками. Рядом пролегала широкая дорога, выбитая конскими копытами. Тяжелый лошадиный дух ударил в нос. Запах этот тянулся вперед, на восток.

«Кажется, я вышла на нужную дорогу, — подумала Рена. — Что может быть проще? Ведите меня, следы!»

Она пробежала немного вперед, остановилась и втянула подвижным черным носиком воздух. Целый букет запахов ошеломил ее. Но, быстро в них разобравшись, Рена решительно продолжала бежать.

«Интересно, смогу ли я так же легко различать запахи, когда вновь стану девочкой?»

И тут она вспомнила, как странно чувствовала себя, когда проснулась сегодня утром.

«Я уже была не девочка Рена, а скорее просто собака. Вот от чего остерегала меня Идрес! Неужели мне будет все труднее с каждым днем удерживать человеческие мысли?»

Рена вообразила, что как-нибудь проснется и спокойно побежит по собачьим делам, даже не вспомнив, что когда-то была человеком.

«И это будет легко!» — с дрожью подумала она. Присев, Рена поглядела на маячившие далеко на западе горы.

«Поначалу, став собакой, я ни чуточки не испугалась. Но теперь понимаю, почему так ужаснулись Тайрон и Коннор».

Она припомнила, что Идрес велела немедленно возвращаться в Кантирмур, где чародеи смогут вернуть ей человеческий облик.

Рена снова повернула голову на восток, взглянула на следы, ведущие в глубь унылой равнины.

«Я не знаю, как далеко отсюда Эдранн и сколько мне потребуется времени, чтобы туда добраться…»

И она опять повернула голову на запад.

«А сколько времени займет путь назад? Не будет ли слишком поздно, если я отправлюсь за помощью к Галфриду?»

Она вдруг припомнила, почему Галфрид не смог пойти вместе с ними. Тайрон говорил, что у Андреуса повсюду раскинуты сети заклинаний, и стоит королевскому чародею просунуть лишь кончик мизинца за границу Сенна Лирван, как его тут же обнаружат.

«Никто не придет… кроме нас…»

И тут она вспомнила все. Два сражения. Связанных Тайрона, Идрес и Коннора, которых увозили на громадных конях лирванские солдаты.

«…Нет! Кроме меня!..»

Она вскочила и рванулась вперед. Сначала замерзшие, усталые и сбитые долгим бегом ноги слушались плохо. Голод и жажда не отступали. Но с каждым мгновением тепло входило в тело, мысли становились яснее.

«Только не думать о еде и усталости!»

Она думала о волшебных знаках, которые показывал ей Тайрон, когда они впервые вышли из Свободной Долины. Она повторила все, что услышала от Коннора об истории его страны. Припомнила кроканов и их незабываемый полет над горами. Она вспоминала обо всем хорошем, что было у них с Тесс в «Трех Рощах». И с удовольствием вспомнила, как счастлива была Тесс, что наконец вернулась домой, к родителям…

«Я не могу повернуть назад, так и не попытавшись спасти ее. Если же я за это время, стану настоящей собакой… что ж, это очень плохо. Но еще хуже будет, если я опять превращусь в девочку, зная, что оставила Тесс, предала ее…»

Она понеслась еще быстрее. Высокая трава по обе стороны дороги сливалась в сплошную серо-зеленую полосу.

Дорога пересекла поле, повернула вправо, и терпкий лошадиный запах послушно повернул вместе с нею. Вот дорога низким мостиком перекинулась через небольшую речку. Рена принюхалась. Вода не была заколдована. Она жадно полакала прямо с мостика, поджав передние лапы и вытянув шею, и понеслась дальше. Не давая себе передышки, она вспоминала, вспоминала, вспоминала…