Песни мертвых детей - Тоби Литт

Мистер Динозавр вышел из конторы с коробкой, набитой собачьим хозяйством: миска, резиновая игрушка, порошок от блох, искусственная косточка. Они сели в машину и покатили обратно. С невыразимым облегчением Пол отметил, что Миранда вместе с Лиззи устроилась позади сидений, но очень скоро осознал все недостатки такой диспозиции. Миранда могла таращиться на него, когда хотела (то есть беспрерывно). Кроме того, Лиззи она усадила непосредственно за его спиной, и собака то и дело влажным языком облизывала ему шею. А Миранда оттаскивала ее и шутливо отчитывала — но лишь после того, как Пол, по ее мнению, получил достаточную порцию собачьей слюны. В промежутках Миранда позволяла Лиззи облизывать ей лицо. Шея Питера осталась нетронута, хотя он и норовил незаметно подставить ее собаке.

В качестве компенсации за унижение Пол обдумывал планы убийства собаки. Придется каким-то образом отделить Лиззи от Динозавров и Миранды. По тому, как разворачивались события, представлялось вполне вероятным, что Миранда ни на шаг не отпустит от себя Пола, если он вздумает выгулять собаку. На Эндрю полагаться нельзя. Остается Питер. И что бы ни произошло, смерть Лиззи должна выглядеть случайностью. Эндрю наверняка при первой же возможности лопатой отрубит ей голову, заставив остальных держать Лиззи. Эндрю — специалист по убийствам, и, как у всех специалистов, у него имелись свои предпочтения. Вообще Эндрю считал, что выбор способа убийства каждого животного определяется логикой: хлюпающих животных (лягушек, жаб) надо давить; горючих животных (белок, уток) — поджигать; от злобных животных (крыс, кошек) следует избавляться с особой жестокостью; обыкновенных животных (кроликов, голубей) нужно уничтожать почти мимоходом, без какой-либо серьезной подготовки. Небольших зверюшек (мышей, полевок, сонь) надо швырять о кирпичные стены. Это самый эффективный способ. В Ведьмином лесу есть одна стена, где по традиции происходили эти расстрелы. Разумеется, существовали и исключения из этой логики. Хотя топить Эндрю любил не так сильно, как убивать, нанося увечья (быть может, потому, что при этом нельзя наблюдать за процессом), он видел иронию в убийстве уток посредством засовывания их под воду. Но больше всего ему нравились тритоны. В жаркие дни Эндрю выкладывал их на раскаленную грифельную доску, где они мигом поджаривались. Зимой, когда тритоны попадались гораздо реже, он подкладывал их под гладильный валик — и мы слушали, как трещат хребты тритонов, позвонок за позвонком, и смотрели, как вылезают у них из пасти кишки. Питер с Полом тоже участвовали в этом, хотя и с разными побудительными мотивами. Питер был экспериментатором и ставил опыты на живых организмах, а Пол бунтовал таким способом против вегетарианства родителей. Но Эндрю считал своим долгом убивать все и вся, что только попадало к нему в руки. Отсюда правило номер три: «Живи, чтобы убивать, убивай, чтобы жить».

К тому времени, когда машина остановилась у дома Динозавров, шея Пола была обработана собачьей слюной пять или шесть раз. Миранда с ходу предложила погулять; Лиззи (которая явно усвоила свою кличку) поддержала ее предложение восторженным мельтешением, прыжками, энергичной работой хвоста и общим возбуждением. Мистер и миссис Динозавр разрешили. Мысль о том, что в их дом ворвется столько собачьей энергии, их откровенно пугала. Пока Лиззи будут утомлять на прогулке, можно убрать со столиков и тумбочек все безделушки и расставить их на полках повыше, приготовить уголок в гостиной с подстилкой и миской и обменяться несколькими нервными взглядами: «Правильно ли мы поступили?» — «Не знаю».

Молодежь повела Лиззи в Утесник Они прошли в непосредственной близости от Базового лагеря № 1, затем пересекли дорогу и углубились в Парк Здесь Пол наконец уговорил Миранду спустить собаку с поводка. Лиззи тотчас начала носиться кругами вокруг них

Миранда изо всех сил старалась держаться поближе к Полу, а Пол изо всех сил старался держаться подальше от Миранды. Питер оказывался то рядом с одним, то рядом с другой. Если смотреть сверху, то их траектория представляла собой плетенку.

В Парке им встретилась другая собака — ирландский сеттер, который с интересом обнюхал тылы Лиззи, но та, проявив поразительную скромность, прижала свой зад к земле. После потрясения от этой малоприятной встречи Лиззи присмирела и бежала более или менее рядом.

Питер, хотя его несколько смущало присутствие Пола, попытался вовлечь Миранду в разговор.

— Правда, она очень быстро бегает? — сказал он, когда Лиззи совершала один из своих рывков.

Но Миранда лишь рассеянно ответила:

— Да, правда.

Ее внимание сосредоточилось на другом. Больше всего ей хотелось, чтобы Пол посмотрел на нее, увидел ее, понял ее.

Приблизительно того же Питеру хотелось от Миранды, но он хотел и другого — чтобы его наружность произвела на нее впечатление. Питер в точности не знал, какого рода впечатление он желает произвести, но одно он знал точно: она должна быть впечатлена.

К этому времени они почти дошли до Домика Егеря. Миранда надеялась, что их пригласят выпить чаю. Но, судя по всему, с Пола было довольно. Он сказал, что ему пора. Так что пусть Питер с Мирандой отведут Лиззи домой сами.

— До свидания, — проникновенно сказала Миранда.

Пол повернулся и поспешил прочь, даже не подумав ответить.

Лишь после того как миновала целая и абсолютно безмолвная минута, Питер наконец придумал, что сказать, и даже набрался смелости.

Они шли по детской игровой площадке мимо качелей и горок

— Я рад, что пострадала твоя бабушка, а не ты.

— Как ты можешь так говорить? — вскрикнула Миранда. — Это ужасно!

— Почему? — спросил Питер, искренне обескураженный ее ответом. — На ее месте вполне могла оказаться ты. Ты ведь тоже пользуешься чайником?

— Но этого не должно было случиться ни с ней, ни со мной. Ни с кем. Этого вообще не должно было случиться.

На скамейке в парке сидела молодая мать, одной рукой она качала коляску, а в другой держала сигарету.

— Эндрю рассказал мне про предохранители. Они все были не те, да? Что-то должно было случиться. Я просто говорю, что рад, что это была не ты. Лучше, что это случилось с твоей бабушкой, которой все равно не так много осталось.

— Она совершенно здорова, — сказала Миранда.

— Вы что, читать не умеете?! — заорала мамаша с сигаретой. — Здесь запрещено выгуливать псин!

Миранда, Питер и Лиззи поспешно ретировались.

— Ну да, — сказал Питер. — Было бы лучше, если бы это был твой дедушка. Он ведь скоро все равно умрет.

— Врачи говорят, что он очень хорошо реагирует на лечение. Возможно, он проживет еще много-много лет. Я вообще не понимаю, что это за дурацкий разговор. Мне он не нравится. Питер попытался восстановить взаимопонимание.

— А мне иногда хочется, чтобы мои родители умерли.

— Правда? — Глаза Миранды успели наполниться слезами. — Ты бы так не говорил, если бы они на самом деле умерли!

Она рванулась вперед и выскочила на игровую площадку, так хлопнув калиткой, что едва не пришибла Питера с Лиззи.

— Я хочу с тобой дружить! — прокричал ей вслед Питер.

Лиззи, все еще бегавшая сама по себе, пребывала в смятении. Она думала, это игра. Она думала, что ее роль — носиться туда-сюда между двумя новыми хозяевами. Ей было странно, что ее ни разу не позвали, но, возможно, она просто не знает этого варианта игры «Два хозяина». А кроме того, новым хозяевам всегда нужно делать скидку.

На самом деле Лиззи, конечно, ничего такого не думала, но все ее поведение позволяло предположить обратное.

Питер распахнул калитку, догнал Миранду и следующие пять минут на все лады повторял одну фразу

— Ну прости меня, Миранда.

Наконец ее терпение лопнуло.

— Ладно, — рявкнула она. — Если ты и вправду раскаиваешься, то просто оставь меня одну. Я сама могу добраться до дома. Твоя помощь мне не нужна. Я же не дура.

— Я знаю, что не дура.

— Тогда уходи. Дома я скажу, что ты остался с Полом.

К этому времени Лиззи успокоилась и трусила рядом — рядом с Мирандой.

— Но мы же собирались погулять все вместе, — сказал Питер. — Они рассердятся.

— Тогда я скажу, что ты проводил меня до дома, но торопился и поэтому сразу ушел.

Питер не знал, что придумать. Мысль о том, что Миранде придется лгать из-за него, вызывала у него смутное волнение даже в столь трудных обстоятельствах.

— Они могут увидеть, что ты одна, — сказал он.

— Не увидят, — ответила Миранда. — Они и телевизора не видят, а дальний конец сада и подавно.

— Ну, не знаю, — с сомнением сказал Питер.

— Если ты действительно раскаиваешься, — угрожающе повторила Миранда.

Лиззи, прижав уши и поджав хвост, кралась рядом. Она, естественно, решила, что они кричат из-за нее.