Чертовка для безопасника - Мария Зайцева

Слезы льются все сильней, я их уже и не останавливаю.

Он сказал это, зная, что я изувечена. Да.

И… И рассказал своему брату! Точно! Не зря же тот так хохотал!

Глава 19

Глава 19

Когда неожиданно упираюсь в широкую твердую грудь, даже не поднимаю взгляда.

Конечно, он пошел за мной!

Он же отвечает за меня перед папой!

Только поэтому!

Шарахаюсь в сторону, отворачиваюсь, закрываю лицо руками, чтоб не видел слез. Почему-то ужасно стыдно за свою слабость. Глупость.

Если он сейчас что-то опять съязвит в своей привычной манере, я же… Черт… Я же умру прямо тут. Просто сердце остановится, и все.

Кирилл перехватывает меня , держит крепко за плечи, смотрит в залитое слезами лицо.

— Марта, ты что? — ошарашенно выдыхает, наконец.

Не отвечаю, закрываю лицо, он с силой разводит пальцы.

— Марта! Да ответь ты уже!

Встряхивает меня, пытаясь привести в чувство.

— Рысь… Дорога… Шрамы… Пугала… — захлёбываюсь я слезами, не в силах все же сдержаться, хоть и слабость это перед ним, и глупость, — устала так…

— Ну, ты даёшь, — он резко прижимает меня к себе с силой. Так руками обхватывает, что скрывает почти полностью. — Пожалуй, я и забыл, как с женщинами общаться.

— Б…б…будто не общался до меня, — продолжаю я, всхипывая и заикаясь.

— Общался, конечно. - Он обнимает меня, гладит, голос звучит так умиротворяюще, так ласково, утешительно, что, невольно успокаиваюсь. Кирилл чувствует это и продолжает, - и вполне себе проникновенно: либо раком, либо в рот.

Скотина-а-а-а!!!

Я дёргаюсь, желая вырваться из гадских рук. Но куда там, даже шевельнуться не дает!

А я и без того на грани же, потому не выдерживаю и просто белугой реву в его плечо.

Как я с ним влетела?!

Он же отвратительный, мерзкопакостный тип! Что он вообще нёс?! Как можно с человеком, женщиной, плачущей женщиной, так разговаривать?

Я же… Боже, да как успокоиться теперь? Все вокруг - гады и скоты! Все! Никогда ничего хорошего от мужиков не получала!

И отец! Он тоже, тоже! Мог нормального охранника найти! Почему именно этот гад? За что-о-о-о???

Он же сухарь противный, ему только потрахаться и потом поржать над жертвой.

Я так накручиваю себя, что начинаю отбиваться изо всех сил от Кирилла, толкаюсь в его руках, ногами пинаюсь.

— Ненавижу! — вскрикиваю, ощущая, что от рыданий голос осип.

— Значит, не безразличен, — спокойно констатирует он. — А то я уже испугался, что ты меня использовала в своих сексуальных целях.

Боже… За что?

После этих слов я перестаю отбрыкиваться в его ручищах, осознав, что совершенно бесполезно взывать к совести, заставлять криками задуматься, нет у этого похотливого мерзавца ни совести, ни мозгов!

На прощанье, как последний штрих, бью его немощным кулаком в широкое крепкое плечо с такой силой, что подкашиваются ноги. У меня, естественно, не у него.

Кирилл лихо подхватывает меня на руки и несет обратно из леса в сторону хутора. Оказавшись в его объятиях, я невольно хватаюсь за крепкую шею, и как-то само собой получается удобно устроиться. Прячу лицо у злодея на груди, потому что не хочу этого Юрия видеть, тут такой позор у меня. Лицо красное, наверно… И нос… И губы, как вареники… Всегда они первыми опухают у меня…

А этот гад… Только издевается… на руках носит.

— Вот такой ты мне больше нравишься, — усмехается Кирилл и неожиданно мягко целует меня в губы.

Просто чмокает , чуть коснувшись. И этот жест кажется мне знаковым.

Я смотрю на его профиль, льняные волосы, замечаю, какие у него длинные пушистые ресницы. И глаза, как небо, ясные. Хитрюще прищуренные.

— Нравлюсь растением молчаливым? — тихо шепчу я.

— То есть, голос потеряла, а язвить продолжила? — улыбается он, рассматривая меня. — Будешь теперь шипеть на родном языке.

— На змеином?

— Заметь, я этого не говорил, — смеется Кирилл, а затем громко и весело кричит, — Юрок! Мы в баню!

— Какая баня? — опять шиплю я и начинаю извиваться, невольно полностью подтверждая его слова.

— Горяченькая, лечебная, — поясняет Кирилл, продолжая быстро шагать в сторону речушки. — Сейчас я тебе горлышко членом прочищу, ты у меня ещё и петь будешь.