Мусорщики 'Параллели' 5 - Георгий Сидоренко

«Будущее, что нужно аккуратно шлифовать и очищать от мусора прошлого» — каждый раз, будто молитву, про себя произносил Несут-Бити, незаметно наблюдая за городскими пейзажами и задумчиво теребя мочку уха. На ней висела серёжка с родовым символом септа Уасет — парящий сокол, несущий на себе солнце.

Этот город был его по праву рождения. Один город, один септ. И поэтому его, как никогда, беспокоило то, что сегодня происходило в его личных владениях. Воры в доме его предков и его потомков. И мало того, что вора упустила вся мощь внешней и внутренней разведки Рая, так ещё ни один из военных септов, даже могущественные Махеджи, до сих пор не могут прорваться в захваченный наглецом Алмазный Архив. И мало ему было этих проблем, так ещё и один из его лучших людей — Инпу Инпут, вместо того, чтобы быть на месте столь позорного инцидента, почему-то пропадает в Альма Матер и при этом не хочет до сих пор дать чётких объяснений своему поступку.

«И что это значит: «Меня будет сопровождать Камаль»? Что это за шутка такая! Он и этот выскочка Чуви? Его некие помощники, о которых Инпу мне до сих не доложил? Во что ты влип, мой старый друг? Я ведь просил тебя быть осторожным и придержать свои оправданные, но столь разрушительные амбиции! Камаль? А он тут вообще причём? Эта бессмертная гиена, которую так бояться старики! Что он задумал? Что-то явно пошло не так, если он направляется сюда вместе с Инпу. Его личные подчинённые? Чтобы сын Яирам вот так просто взял и прибыл в логово врагов и привёл с собой потенциальное живое оружие? А я уверен, что эти подчинённые непростые люди, иначе Инпу не стал бы так их долго скрывать от меня, точнее одного из них… И вновь я не могу выбросить тот инцидент в Авеле. Увы, к докладам Инпу теперь придётся относиться с большими подозрениями. Давно нужно было!.. И ещё госпожа Яирам не хочет давать добро на переброску дополнительных отрядов для защиты арендованных нами земель! Я сам себя вогнал в ловушку, проклятье!»

— Как на счёт того, чтобы поставить на полную мощность генераторы переменного поля вокруг вашего трона, как и советовал, глава Бюро безопасности, всеми почитаемый Несут-Бити? — спросил второй осирисиец, не обращая внимания на плохо скрываемое раздражение Несут-Бити.

— Что? — с трудом отрываясь от своих мыслей, переспросил Несут-Бити.

— Я о последнем предложении господина Инпута. О силовых барьерах переменного поля вокруг вашего трона. Стоит ли последовать данному совету?

— А, ты об этом, Сеш. Думаю лучше сделать так, как предложил глава Бюро. Но обеспечь защитой и всех прочих. Я во многом солидарен с Инпутом, но он в последнее время стал слишком прямолинеен в своей неприязни.

— Как скажите, почитаемый! — промолвил Сеш и исчез за ближайшей дверью.

Несут-Бити шёл и шёл быстрым шагом, как ему казалось, по бесконечному коридору дворца. Но это было лишь помехой, вызванное раздражением и усталостью. И вот он, пройдя через высокую арку, оказался в широкой комнате с высоким потолком. Идеальный куб, освещённый огромной лампой, испускавшей мистический золотой свет. Здесь не было окон, если не считать ряда крохотных воздушных шахт, почти под потолком. Несут-Бити, знавший эту скудную комнату наизусть, не останавливаясь, продолжил свой путь и устремился к единственной двери впереди себя. Она была вырублена из мрамора и украшена древним изображением их праотца — Осириса, в окружении его первых «детей», породивших четыре древнейших септов — Инбу-Хедж, Нерет-Ресет, Хасуу и, конечно, Уасет. По обе стороны от могучих дверей, стояли два гвардейца: прекрасные и смертоносные амазонки септа Нехен. Они скрывали свои лица под шлемами в форме голов коршуна, а на их плечи были накинуты плащи, что своей пластинчатой, почти чешуйчатой конструкцией, напоминали плотно сложенные птичьи крылья. Плащи заканчивались широкими и тонкими подобием перьев — лезвиями. Девушки держали обеими руками длинные копья, выставив их перед собой. В копьях были спрятаны плазменные ружья.

Когда Несут-Бити подошёл почти вплотную к ним, амазонки раскрыли свои плащи — под ними тускло блестела броня цвета пролитой крови, схватили тяжёлые копья правыми руками и начали ими энергично стучать об пол, торжественно выкрывая подобие клича на древнем наречии, что знал лишь их родной септ.

Могучие врата, словно по собственной воле, слегка приоткрылись, пропуская вперёд Несут-Бити. Вместе с тем на мужчину хлынул до этого неслышимый гвалт множество голосов. Вдохнув носом, Несут-Бити также почувствовал отвратительную смесь из пота, едких духов, злобы, истерики и паники. А ещё обоюдное презрение.

Впереди его ждала узкая лестница, освещённая светильниками, стилизованными под факелы, и стеснённая стенами из грубого камня. Лестница также была сделана из грубого камня, что с течением долгих лет источился и местами искрошился, несмотря на постоянные реконструкции. Чем ниже Несут-Бити спускался, тем сильнее и отчётливее становились голоса и тем сильнее смердело. Лестница закончилась ещё одним коридором, который также охраняли амазонки септа Нехен. Они также повторили своё громогласное ликование, но с малым отличием. В самом конце девушки перешли на горловое пение, почти птичий хищный крик, что эхом разнёсся во все стороны. Злые тревожные голоса в этот миг медленно затихли. Правда, смрад никуда не делся и стал раздражать Несут-Бити с удвоенной силой.

Ещё одна дверь, поменьше первой, с вырезанным на ней символом Рая — глазом Осириса, медленно открылась вовнутрь, пропуская его в тайный зал Чати.

Тайный зал Чати представлял из себя длинную прямоугольную комнату наполненную золотым светом. Свет исходил от высокого гладкого потолка, покрытого тонким слоем особо обработанного янтаря. Пол также покрывал янтарь, а стены были украшены цветной мозаикой, изображавшие великие деяния праотца Осириса. По обе руки от Несут-Бити, в два яруса располагались низкие и широкие золотые кресла, покрытые мягким пурпурным вельветом, и маленькие, по меркам осирисийцев, столики. Двадцать с каждой из сторон, десять на каждом из ярусов. На них восседали или возле них стояли люди, замерев в яростных напряжённых позах. Сорок мужчин или женщин без охраны, вынужденной томиться за дверями, скрытых за мозаиками. Одни внимательно, некоторые с презрением, другие со страхом, смотрели в сторону вошедшего мужчины.

Несут-Бити остановился, внимательно осмотрел присутствующих и, мрачно усмехнувшись, направился к своему законному месту — высокому янтарному трону, что возвышался на трёх ярусах гранита, покрытых