Танки идут на Берлин - Андрей Гетман

А время шло. Чтобы не терять его и не ослаблять темп наступления, мною было принято решение частью сил блокировать противника в районе Томаровки, а главными силами наступать дальше, к Богодухову. Но это оказалось не так просто. Для продвижения вперед нужно было обойти Томаровку, прорвавшись в тыл вражеской танковой группировки. Маневр требовал четкости и согласованности действий всех соединений корпуса.

Прежде всего был отдан приказ командирам 6-й мотострелковой и 200-й танковой бригад. Первой из них была поставлена задача закрепиться на занимаемых позициях и блокировать противника с севера и востока. Вторая должна была присоединиться к находившимся севернее Томаровки 22-й и 112-й танковым бригадам.

К тому времени, когда этот приказ был выполнен, я с оперативной группой выдвинулся в 22-ю танковую бригаду, чтобы вывести ее в обход Томаровки с востока на Домино, Калинино. Этого требовала обстановка. За 22-й должны были следовать 200-я и 112-я танковые бригады. Собрав командиров трех бригад, выслушал их соображения, которые еще раз подтвердили правильность принятого решения. Каждый из них получил указания о маршруте движения частей и дальнейших действиях. Командиры бригад вернулись к войскам.

Затем мною было послано следующее донесение командующему 1-й танковой армией: «1) Противник упорно обороняет Томаровку. 2) Обхожу Томаровку с востока танковыми бригадами, а 6-й мотострелковой бригадой блокирую ее с востока и севера»[77].

Вскоре командиры бригад доложили о готовности к движению. По сигналу пошла вперед 22-я, за ней остальные танковые бригады с приданными частями. При обходе Томаровки противник попытался остановить нас огнем. Но стремительным броском корпус прорвался во вражеский тыл. К исходу 4 августа мы вышли в лес к западу от населенного пункта Становой и в течение последующих двух суток продолжали почти безостановочно продвигаться в направлении Богодухова, громя тылы противника.

Организованное сопротивление оказывали лишь отдельные группы гитлеровцев, успевавших занять выгодные позиции для обороны. Но наши танкисты сметали их со своего пути.

5 августа высвободилась и 6-я мотострелковая бригада, которая совместно с частями 5-го гвардейского танкового корпуса выбила в этот день противника из Томаровки. Под усиливающимся натиском наших войск враг начал отходить оттуда на юго-запад. В тот же вечер, получив донесение полковника И. П. Елина об освобождении Томаровки, командование корпуса приказало 6-й мотострелковой бригаде двигаться на соединение с танковыми бригадами.

Ночь на 6 августа принесла нам еще одну радостную и волнующую весть. На коротком привале в лесу мы слушали переданный по радио из Москвы приказ Верховного Главнокомандующего об освобождении советскими войсками Орла и Белгорода. Вечером 5 августа небо столицы нашей Родины озарилось тысячами разноцветных ракет.

Это был первый салют в честь успехов советских войск. Потом их было много, столько же, сколько славных побед одержала Красная Армия на своем победоносном пути к Берлину. И каждый из них был радостным для всех нас. Но никогда не забудется тот первый салют, который слушали мы, прильнув к радиоприемнику в глухом лесу, во время короткой передышки между боями…

На заре, когда к нам присоединилась 6-я мотострелковая бригада, корпус возобновил наступление. Во всех частях и подразделениях уже знали о ночном салюте, о нем рассказывали командиры и политработники, передавали друг другу воины. И каждый был счастлив и горд: ведь и мы внесли свой вклад в крупный успех, достигнутый нашими войсками.

Менее чем через сутки войска корпуса с боями вышли к Богодухову. Справа и слева от нас наступали остальные войска 1-й танковой армии. Уточняя утром 7 августа боевую задачу, командарм приказал им продолжать продвижение вперед. Овладение же Богодуховом он возложил на наш 6-й танковый корпус. Выполняя поставленную задачу, мы овладели рубежом Поличаевка — Бабовка — Байрак — Безымено — Лемишены, охватив город с трех сторон.

Позади были 120 км, пройденные с боями за четыре дня. Требовалось пополнить танки боеприпасами, заправить горючим, произвести осмотр техники. На все это ушло несколько часов, и к полудню 7 августа корпус изготовился к бою за Богодухов. Штурм был назначен на 15 часов. По решению командования корпуса в первом эшелоне должны были наступать 200-я танковая бригада с северо-запада и 22-я — с востока. Во втором эшелоне предстояло действовать 6-й мотострелковой и 112-й танковой бригадам.

Перед боем я побывал в бригадах, знакомился с их приготовлениями к атаке, беседовал с бойцами и командирами. В 22-й танковой разыскал хорошо известного мне, храброго и инициативного командира лейтенанта И. М. Ивченко. Он был уроженцем Богодухова, до войны работал здесь на мебельной фабрике, был избран депутатом горсовета. Уходя сражаться с врагом, оставил в городе, вскоре захваченном противником, мать, жену с годовалым ребенком, сестру с семьей. Легко понять чувства воина, в течение двух лет не знавшего о судьбе своих близких и теперь победоносно возвращающегося в родной город.

— Волнуетесь?

— Волнуюсь, товарищ генерал, — откровенно вздохнул лейтенант. — Не знаю, что с семьей. Но теперь, — глаза его сверкнули решимостью, — теперь узнаю. Первым войду в город.

И он сдержал слово. Когда 22-я танковая бригада полковника Н. Г. Веденичева, сломив сопротивление врага, уже в 16 часов ворвалась в Богодухов, первым был танк лейтенанта И. М. Ивченко. Вскоре на улицах северо-западной части города появились и танки 200-й бригады. Вражеский гарнизон попытался продолжать сопротивление, но, понеся большие потери и опасаясь окружения и полного уничтожения, после двухчасового боя начал поспешно отходить на юг.

К 18 часам 7 августа Богодухов был очищен от противника. Все население города радостно встречало воинов-освободителей. Улицы расцвели кумачевыми флагами, повсюду звучали восторженные приветствия.

Много горя причинили захватчики. Ограбленное население голодало, молодежь была угнана на каторгу в Германию, немало патриотов было расстреляно гитлеровцами. И все то, что пережили жители Богодухова за время оккупации, увидел и в своей семье лейтенант И. М. Ивченко. Когда его танк остановился у дома № 10 по Восточной улице, навстречу выбежала женщина с ребенком. Это были жена и сын танкиста — все, что осталось от его большой семьи. Оказалось, что мать умерла от голода, погибли и остальные близкие…

С ненавистью к врагу и решимостью очистить от него родную землю шли к новым боям воины корпуса. Уже через час после освобождения Богодухова наши соединения и части выдвинулись к западу и к югу от него в готовности к дальнейшему наступлению.