Связанные вечностью - Саманта Янг

Она явно ещё злилась.

Женщины. У них память как у слонов.

— Ты точно что-то ужасное натворил.

— Нет. Просто они умеют обижаться.

Ниам раздражённо покачала головой, поезд замедлялся у их станции.

— Надеюсь, ты счастлив.

— Насчёт чего?

— Из-за тебя моя первая поездка на скоростном поезде испорчена. — Двери открылись, и она сошла с поезда, недовольно фыркнув.

Кийо решил бы, что это было мило, если бы она не сошла в засаду.

ГЛАВА 17

Слишком поздно волоски на теле Ниам встали дыбом, когда она остановилась на платформе. Сердце колотилось, она посмотрела на источник опасности. Ряд крупных мужчин и спортивного вида женщин сторожили выход. Пассажиры с опаской подходили к ним, пробегали, когда они пропускали их. Волки смотрели на Ниам и Кийо.

— Полагаю, это стая, которую ты разозлил? — шепнула она.

Злясь за его холод к ней после пробуждения на самолёте, она сошла с поезда, не послушавшись ощущений.

— Стая Ирёку, — Кийо сжал её локоть. — Никаких сражений, Ниам. Мы идём с ними.

Она потрясённо взглянула на него. Переживая, что волки услышат, она сказала в его разуме:

«С ума сошёл? Разве они не хотят тебя убить?»

Кийо покачал головой.

— Нет, они скорее захотят, чтобы я отплатил долг, который, по их мнению, остался за мной.

«Ты в долгу?»

— Нет.

«Тогда уничтожим мудаков и уйдём»

— У нас тут дела, — напомнил он. — Так что мы поступим вежливо и пойдём туда, куда они нас возьмут. Если мы будем биться, разразится война, и придётся покинуть Токио.

Злясь, Ниам фыркнула и хмуро глядела на мрачных оборотней, которые терпеливо ждали у выхода.

«Я занимаю право убить любого из них, если они нападут первыми».

— Нет проблем. — Он крепче сжал её руку, склонился и шепнул ей на ухо. — Для них ты — ведьма.

От его губ, задевших её кожу, она ощутила покалывания, а жар пробежал по спине. Кийо поднял голову с непоколебимым выражением лица.

Ниам кивнула.

«Я — ведьма».

Он удовлетворённо кивнул и тихо сказал:

— С ними Харуто. Несмотря на его размер, он — бета. Старше, чем выглядит. Спокойный. Не верит в жестокость, пока нет необходимости. Я уважал его, когда знал. Если он тут, всё будет нормально. — Он повёл её через толпу к волкам, которые, казалось, росли от их приближения, их хмурые лица пугали. Ниам надеялась, что Кийо не ошибался насчёт них.

Самый высокий из волков, мужчина с глубоко посаженными чёрными глазами и нависающим лбом, шагнул вперёд и сказал что-то Кийо на японском. Его тон был спокойным, даже скучающим, и это дало Ниам надежду.

Кийо продолжал скрывать эмоции на лице.

— Моя спутница не понимает японский, Харуто-сан. Можем говорить на английском?

Харуто взглянул на Ниам. Она не вызвала его интерес, он повернулся к Кийо и кивнул.

— Наш иппики ооками вернулся. Аруфуа-сан хочет знать, почему. Она примет тебя сейчас, если не против.

Несмотря на вежливые слова, Ниам знала, что Харуто не спрашивал.

Кийо кивнул.

— Мы будем рады.

Она заметила, как лицо Харуто немного смягчилось, словно он был рад, что Кийо не устроил проблемы. Но потом стая окружила их, и Ниам напряглась под рукой Кийо, её тело готовилось к бою.

Кийо сжал её руку.

— Все хорошо. Они просто сопровождают нас от станции.

Она пыталась — но не смогла — расслабиться, пока они шли за Харуто в окружении стражей, от которых пахло влажной землёй и травами. Никто не пах как Кийо, с ноткой дыма, которая напоминала ленивые дни в домике с камином. Ниам не знала, почему он напоминал ей об этом, ведь она ни разу не проводила дни в домике с огнём в камине.

Отогнав глупые мысли, она спросила тихо у Кийо:

— Как он тебя назвал?

— Иппики ооками?

— Да.

— Волк-одиночка.

— И что или кто Аруфуа-сан?

— Аруфуа — это Альфа. Сан — суффикс. Как мистер или миссис. Так выражают уважение. Его можно использовать с именами или фамилиями, или с названием профессии. Альфа — работа высокого ранга, так что их стая называет их Аруфуа-сан. «Чан» для тех, к кому мы испытываем симпатию. «Кун» менее уважительное. Я могу использовать его, если кто-то одного возраста или младше меня.

«Разве не все младше тебя?»

Он ухмыльнулся, бросив на неё весёлый взгляд, от которого в животе появился трепет.

Проклятье.

Харуто, возвышаясь, вёл их от станции к чёрным джипам с тонированными окнами. Ниам запнулась. Ощутив робость Ниам, Кийо сжал её руку, попытался успокоить взглядом. А потом его внимание переключилось на поток японского от Харуто.

Кийо нахмурился и притянул Ниам сильнее к своему боку.

— Нет.

— Чего они хотят?

— Разделить нас.

От этой мысли энергия затрещала на коже.

Кийо слабо тряхнул головой и сказал Харуто.

— Мы тихо идём вместе или устраиваем людям Токио шоу здесь и сейчас.

Харуто нахмурился и переглянулся с одним из волков. Наконец, он кивнул Кийо.

— Вместе. — Он открыл заднюю дверцу одного из джипов.

Кийо отпустил Ниам, чтобы прижать ладонь к её пояснице, направляя Ниам вперёд. Садиться в машину казалось глупо и неправильно, но Ниам нужно было доверять ему. Волнуясь, Ниам устроилась на кожаном сидении, Кийо последовал за ней. Он сидел близко, нога прижималась к её. Оборотень уже был за рулём. Он не двигался и не говорил с ними. Харуто сел на пассажирское место впереди и отдал указания на японском.

— Они везут нас к альфе. Штаб стаи не в этом районе, — сказал Кийо достаточно громко. Волки услышали бы его, даже если бы он шептал. — Он в Шинджуку. Около получаса езды.

Тонированные окна позволяли пассажиру смотреть наружу, но всё было серым. Это злило Ниам, ведь она хотела рассмотреть город. Насколько она успела увидеть, всё выглядело как в любом большом городе. Высокие здания из бетона, стекла и кирпича. Многополосные улицы с переходами и светофорами. Разница была лишь в указателях с японскими иероглифами. Но порой она видела английские слова на знаках, и это путало.

Тишина сгустилась в машине. Ниам старалась не переживать из-за грядущего. Если Кийо думал, что они могли пережить беседу со стаей оборотней, значит, могли. Всё-таки Фионн заставил его заключить нерушимый контракт. Если она погибнет из-за него, он погубит себя, так что оставалось верить, что он не подвергнет её опасности. Даже если всё внутри говорило об обратном.

Они ехали уже по зелёной части города. Красивые деревья обрамляли тротуары, и она решила, что этот район нравился ей больше. Когда они замедлились в пробке, минуя