Акбар Наме. Том 3 - Абу-л Фазл Аллами

и к этому представится случай, мы призовем его на нашу службу, дабы можно было убрать над ним завесу. И поскольку его услуги по-прежнему ценятся и одобряются нами — хотя он и получил тысячи милостей, равных им, мы желаем, чтобы имя его, что в течение многих лет во всех земля х и городах славилось искренностью, преданностью, послушанием и надежностью, оставалось безупречным, вопреки участию в мятеже, упрямству и непокорности, и не было включено в список Карачи Кара Бахта12. Таким образом мы напоминаем ему об обязанности х пооеиооення . Да остережется он питать иные мысли, и да будет уверен, что, если по невежеству и близорукости покинет путь, и гордость и надменность повредят ум его и поместят его среди отступников, мы, сопутствуемые могуществом и почитанием, двинемся на него с нашими победоносными войсками и, сопровождаемые верховной властью с решимостью уничтожить его, Божьей милостью сотрем его с [лица] земли. Есть надежда, что в сих обстоятельствах, когда удача нашего Халифата предпослана, а его начинает отступать, будет одержана великая победа, и он будет разбит армией удачи, посрамлен и сделан пленником. Пусть же не показывает свое безрассудство, полагая, будто осыпал своих людей за эти пять лет столькими милостями, что они оказались бы полезны в пору нужды. В его недомыслии и невежестве ему невдомек, что удача связана с Божественной милостью. Если нет этой милости, вероломный слуга не достигнет успеха. Поэтому очевидно, что большинство из тех, кто величает себя [его] сыновьями и братьями и и кто, как он полагает, никогда не покинет его, уже отделились от него, ведомые удачей. Те, что остались, один за другим покидают его и я вляются ко Двору. Мало-помалу они оставят его в одиночестве. В таких обстоя -тельствах ничто, кроме покорности и вручения [своей судьбы милости нашей], не поможет.

109

Глава должна склониться, а шея — п«^<д’^1^н^'гься . Ибо верно всё, свершаемое справедливым принцем.

***

Хан-ханан, падение которого было близко, — вернее, который очертя голову бросился в темную ночь падения , — не извлек у урока из этих наставительных слов, что могли составить закон удачи. Стоит ли говорить, что они усилили его недовольство? Но сведущий знает, что он собственными усилиями пгозпеашсах к пропасти бесчестия. Словом, [Хан-ханан] выступил из парганы Биканир к Пенджабу. Проходя мимо крепости Табаррхшда13, входившей во владения Шер Мухаммада Диваны14, оставил сына Абд-ар-Рахима и остальных из своей семьи со всей поклажей в крепости с Шер Мухаммадом, одним из ближайших сподвижников, и продолжил путь. Шер Мухаммад склонился на сторону истинного благодетеля и отделился от него [Байрама]. Он завладел всем добром и движимым имуществом, оставленными в Табархинде15, и привез семью Байрама ко Дво-110 ру. Дарвеш Мухаммад Узбек16 взял под стражу Музаффар Али, явившегося , чтобы вовлечь [в мятеж] иего, иотослгыкоДвору, а сам опоясался Be^HOdbio. . Он призназ снвого господине! и ивонину мнимого благодетеля. Когда тот (Байрам?) проходил близ Тараха17, мирза Абд-ал-лах Могол привел его в состояние обороны и подготовил к сражению. Вали бек подошел к Тараху и был разбит. Великолепно! Кто пытается затупить лампу, зажженцуо Аллахом, тот кидает в пламя плоды собственной удачи и счастья . Так ккк настало время падения БaKpaм-xхIIa, ввс, что тот считал для себя выгодой, обернулось потерей. А поскольку корысть — это завеса на глазах рассудительности, он не уразумел, в чем заключалось его собственное благо, и, принимая повод пробудиться за повод предаться сну, отправился в паргану Джаландхар.

Глава 29

Отправление Хан 'азим Шамс-ад-дин Мухаммад-хана 'тки с ойском для подавления мятежа Байрам-хана и поход Его Величества Шахиншаха в том же направлении. Возжжение огней битвы меж армией удачи и Байрам-ханом и победа царских слуг

В продолжение того благоприятного времени, ксм'^Дс! столица Дели служила местопребыванием повелителя, x-'ts4 /4-' были доставлены известия о по:хо<ц<е Байрам-хана из

Биканира в Пенджаб и принято царское решение выс-

■"А-'*' __ лать армию, чтобы остановить его продвижение, дабы

в области Лахор не возникло ни облачка волнений. Некоторые недальновидные придерживались мнения, что Его Величество дотикен отправиться сам для ведения войны, а друтие говорили, что туда следует послать армию удачи. Его Величество Шахиншах внял обоим мнениям и решил, что победоносная рать отправится вперед, а он затем последует за ней. После долгих споров он отнесся с одобрением к материнской заботе Махам Анаги и отстранил Адхам-хана [от похода]. Шамс-ад-дин Мухаммад-хан Атка и его сын Юсуф Мухаммад-хан Кокалташ, Махди Касим-хан, Мухаммад Касим-хан из Нишапура, Али Кули-хан, Мир Латиф, Хасан-хан, родич Шихаб-ад-дин Ахмад-хана (хвеш — возможно, зять), и целый ряд мужей были назначены в Пенджаб, дабы не позволить Хан-ханану уйти оттуда. Шамс-ад-дин Мухаммад-хан с этими великими полководцами двинулся в Пенджаб, положившись на растущую с каждым днем удачу Шахиншаха. После того как они выступили, Его Величество в качестве особой меры предосторожности начал приготовления к собственному походу.

111 Когда в своей совершенной прозорливости Его Величество

решил устроить поход для приведения государственных дел [в поря -док], он возвысил Ходжа Абд-ал-Маджида1, назначенного сариф-дивани, наделив его титулом Асаф-хана, и поручил ему управление Дели как часть его обязанностей визиря . Он дал ему царские наставления и призвал не гордиться соГ^свепной мудростью и величием, помнить о милостях, которые получены, и считать свое возвышение следствием смирения, рассматривать благосклонность Его Величества как вознаграждение за его службу и удерживать око и сердце, руку и речь от людского добра. Ходжа внял драгоценным увещеваниям и освятил свое: пpоцветыoщee чело, pсcпpоствpшиcк у величественного порога. Он отдал всё сердце труду, прилагая сво^ силы искренне и преданно.

Когда поднялись волнения в связиcмвтeжoмБaйpaм-конa, был дан сообразный с разумом и осторожностью приказ задержать Хусейн Кули бека, и на несколько дней его передали [под присмотр] Адхам-хану. С совершенным человеколюбием, что являлось ода™ из его свойств, Его Величество уведомил Адхам-хана, что на нем будет лежать ответственность, если малейшая неприятность случится с Хусейн Кули. 31 амардада, Божественного месяца, что соответствовало вторнику, 20 зу-ль-каада [967 г.х.] (12 августа 1560 г.), Его Величество покинул Дели, дабы погасить мятеж. Поскольку, согласно Божественному установлению, благородные достижения, какие невообразимы для мира, осуществляются, едва попав в поле зрения [/к-бара] , пoнтонo , вйoпpеиоoйдвт, как только Его Величество лично уделит внимание делу. Свежий