Теодор Рузвельт. Политический портрет - Анатолий Уткин

Специальная сенатская комиссия в 1912 году сделала достоянием общественности сумму затрат республиканцев на президентскую кампанию 1904 года. Фактом, подтверждающим роль корпораций как главной опоры Рузвельта, является то, что из 2 миллионов 195 тысяч долларов наличными железнодорожный магнат Э. Гарриман внес 50 тысяч и собрал еще 200 тысяч долларов. Даже «преследуемая» «Стандард ойл» внесла 125 тысяч долларов.

С преимуществом в два с половиной миллиона голосов избирателей 8 ноября 1904 года Рузвельт обошел своего конкурента ― кандидата от демократов ― судью Э. Паркера из Нью-Йорка. По выборщикам успех тоже был огромным (336 выборщиков за Рузвельта против 140 за Паркера). Опьяненный победой, Рузвельт сделал жест, о котором впоследствии горько жалел. Ссылаясь на «мудрый обычай, ограничивающий президента», Рузвельт заявил: «Ни при каких обстоятельствах я не буду кандидатом и не приму другой номинации». Так был отрезан путь к выдвижению его в президенты в 1909 году.

Победив на выборах, Рузвельт входит в зенит своего могущества, хотя отчасти его сдерживали «капитолийские старцы». Конгресс упрямо не желал превращаться в покорного слугу президента. «Здесь есть несколько выдающихся государственных деятелей, ― пишет Рузвельт, ― которых я с охотой отдал бы русскому правительству, реши оно использовать их в качестве охранников при великих князьях там, где вероятно применение динамитных бомб». Несомненно, что к этому времени он оценил как недостаточные возможности свободного капитализма, не стесняемого и не направляемого государством, в деле регулирования социальных отношений. Выступая в январе 1905 года в Филадельфии, Рузвельт высказал мысль о необходимости координации усилий всего класса в целях самосохранения. «Великое развитие индустриализма означает, что должно произойти увеличение надзора, осуществляемого правительством над предпринимательством... Ни этот народ, ни какой бы то ни было другой не будет постоянно терпеть давление власти, сосредоточенной огромным богатством, без того, чтобы придать правительству еще больше власти, используемой ради, а не против интересов народа в целом». Выдвигая идею «надзора за бизнесом», Рузвельт, с одной стороны (и это главное), совершенствовал механизм господства капитала. В письме Дж. Тревельяну 9 марта 1905 года Рузвельт говорит о своей задаче. «Мы должны каким-то образом выработать методы контроля над большими корпорациями, не парализуя энергии деловых кругов». С другой стороны, он реализовывал через укрепление федерального аппарата стремление сосредоточить максимум власти в своих руках, ослабить свою зависимость от монополистических кругов, иметь возможность осуществлять собственные политические концепции.

Рузвельт явился открывателем новых путей, создателем разновидности социального приспособленчества. Одно время он поддерживал мелкобуржуазных критиков монополизации. Мираж альянса Рузвельта с прогрессистами и «разгребателями грязи» (общеупотребимое название группы писателей и журналистов, данное Рузвельтом) в конечном счете рассеялся. Но прежде чем это произошло, Рузвельт извлек политический капитал из общественной поддержки движения. Президент был достаточно дальновиден, чтобы понять: гонимые «разгребатели грязи» будут более опасны, чем кое в чем поддерживаемые властями, а именно, в борьбе против очевидных преступлений монополий.

Трудно сказать об этой литературе лучше, чем журнал «Атлантик мансли» за август 1907 года: «...Они разоблачали горькую и удручающую гнилость, нашей политической практики; безнадежную апатию лучших из наших граждан; неизлечимую коррупцию великих финансистов и бизнесменов, подкупавших общество при помощи мошеннических уловок, отравляющих нашу пищу, спекулирующих фондами трестов, занятых комбинациями, созданием гигантских монополий с целью задушить и уничтожить мелких конкурентов. Они показывают нам наши социальные язвы, они показывают нам воровство бизнеса, гангрену личного бесчестия среди уважаемых людей, удручающий рост числа дающих и принимающих взятки. Они говорят нам о возмутительной экстравагантности богатства и о росте бедности». Линкольн Стеффенс создал серию «Позор городов», Ида Тарбел написала потрясающую историю нефтяной монополии «Стандард ойл компани», Рэй Бейкер ― книгу «Суд над железной дорогой». Авторы не претендовали на широкие обобщения, но, описывая город за городом, одну сферу деятельности за другой, они давали картину больной нации.

Огромный успех выпал на долю Элтона Синклера. Получив 500 долларов от журнальной редакции, он жил семь недель в чикагском районе обработки мяса и консервирования. Описанная им история жизни работающего на бойнях эмигранта была приговором существующему порядку вещей. В предисловии Джек Лондон писал: «Книга откроет глаза и уши всем тем, кто был слеп и глух к социализму!.. Она описывает, чем в действительности является наша страна, пристанище угнетения и несправедливости, кошмар ничтожного существования, ад страданий, ад на этой земле, джунгли диких зверей... То же, что «Хижина дяди Тома» сделала для черных рабов, «Джунгли» имеют шанс сделать для белых рабов современности».

Издательство «Даблдэй, Пэйдж и компани» соглашалось напечатать «Джунгли» отдельной книгой при условии, что будет осуществлена проверка приведенных в ней фактов. Рузвельт поручил министру сельского хозяйства совместно с Э. Синклером обеспечить расследование положения дел в консервной промышленности. Доклад обнажил неприглядную картину безудержной эксплуатации и крайне антисанитарных условий. Исходя из доклада и рекомендаций президента, сенатор Беверидж внес законопроект об инспекциях на консервных заводах.

Чикагские миллионеры-скотопромышленники почувствовали себя уязвленными в лучших чувствах. Не они ли вносили деньги в фонд республиканской партии, не они ли, в конце концов, привели Рузвельта в Белый дом? Все силы были брошены, чтобы блокировать прохождение закона в палате представителей. Казалось, что «мясные короли» добьются своего. И тогда Рузвельт ― по многим соображениям: от стремления к политической популярности и желания залатать слабые звенья экономической системы страны до объяснимой аристократической брезгливости ― пошел на то, чтобы сделать доклад специальной комиссии достоянием гласности. Открылась потрясающая воображение картина. На забое скота и на конвейерах работали больные туберкулезом люди. В грязных, мрачных и сырых помещениях шла упаковка консервов, в которых периодически находили самые странные и инфекционно-опасные предметы.

Дельцы из Чикаго пытались спасти лицо даже в отчаянной ситуации. Их представитель в своем выступлении сказал, что чувствительных обвинителей просто подвели нервы, они не вынесли вида крови. Фирма «Нельсон Моррис компани» назвала свои цеха «чистыми как кухня». Тогда президент заявил следующее: опубликованный доклад ― лишь предварительное обобщение, главные факты впереди, и они устрашат любого. Дальнейшие разоблачения грозили резким снижением потребления чикагских консервов как внутри страны, так и за границей. В результате билль об инспекции мясной промышленности стал законом 1 июля 1906 года. Тогда же прошел и закон об очистке пищевых продуктов. Несмотря на весь политический шум, очевидно, что Рузвельт прежде всего заботился о гигиене физической и лишь затем о социальной.