Избранное - Вячеслав Адамович Заренков

«Надо срочно сбегать на почту, хоть по три тысячи отправить!» – забеспокоилась Наталья.

Между тем со дня последнего перевода прошло всего две недели. Понять бабушку, конечно, можно было бы, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что внукам этим – Ванечке и Олежке – уже перевалило за тридцать, у каждого своя семья – жена и дети, а вот работать они не хотят. Тунеядцы!

– Где они найдут работу в таком маленьком городе? – защищала их Наталья.

– До Иванова тридцать минут езды, а там сейчас огромная стройка развернулась, – пыталась ее убедить Нина. – На стройке можно хорошо зарабатывать. И семью содержать достойно, и у бабушки не клянчить.

– Тебе хорошо рассуждать! Твой муж вон сколько зарабатывает! – переходила на личности Наталья.

Нину очень задевали эти слова, и она вспоминала, как они с Виктором начинали жизнь в Петербурге, тогда еще Ленинграде. И как ее будущий муж, приехав из маленькой белорусской деревеньки, в семнадцать лет пошел работать на стройку простым рабочим, а на следующий год, поступив на вечернее отделение института, после тяжелого трудового дня учился. Как она сама работала на мельничном комбинате, не досыпая, в разные смены. После свадьбы они обосновались в комнатушке пятнадцать квадратных метров – две семьи да еще с маленьким ребенком. Денег, со всей экономией, едва хватало от аванса до получки. И никто из родных и близких даже не думал помогать. У всех были свои дела и заботы. Но они оба работали, получали образование, растили детей и добивались лучшей доли.

И вот теперь, когда у них полный достаток, Наталья этим попрекает. Действительно обидно!

Каждый такой разговор заканчивался на повышенных тонах, после чего сестры две, а то и три недели не общались.

И все же Нина, добрая душа, несколько раз помогала лоботрясам устроиться на работу в Иванове или в Подмосковье.

Но отработав две-три недели, они все бросали и продолжали лодырничать. При этом обвиняли в своих бедах кого угодно, только не себя: их не поняли, начальники – дураки, платить не хотят и прочее. В ход снова шли жалостливые письма бабушке. И бабушка Наталья снова и снова вникала в их проблемы и бежала на почту отправить перевод с пенсии.

Виктор, муж Нины, сочувствовал Наталье, давал советы, но старался не вмешиваться в семейные дела. Помогать деньгами он категорически отказывался, считал, что людям нужно давать не рыбу, а удочку для ее ловли, то есть РАБОТУ для достойной жизни.

Однажды, не выдержав очередной перепалки сестер, Виктор, предварительно договорившись с директором подмосковной компании, написал Ивану и Олегу письмо. Лоботрясам дали последний шанс: нужно было прийти в компанию «Стройдом», где их трудоустроят, дадут комнату, определят хорошую зарплату и выдадут аванс на первое время. За хорошую работу обещали помочь приобрести квартиру. Затем при желании можно получить образование без отрыва от производства и сделать приличную карьеру. И в конце письма строго предупредил: «Поймите, наконец, это ваш последний шанс стать нормальными людьми, больше вам ни в чем помогать не будем!»

Виктор и Нина, да и бабушка Наталья искренне верили, что суровый тон письма возымеет действие, Иван и Олег воспользуются предложением, и у всех все будет хорошо. Бабушка Наталья еще порадуется за них!

Но, увы, получилось как всегда.

Приехав на стройку и получив аванс за полмесяца вперед, счастливые внуки отработали три дня и на выходные вернулись домой. Прокутив с женами полученные деньги, вместо того, чтобы вернуться на стройку, они принялись строчить новое письмо бабушке: «Погибаем с голоду, вышли хотя бы пять тысяч…»

Размышляя, что делать, Виктор вдруг вспомнил события десятилетней давности. Тогда Евгений, приятель Виктора, уговорил его поехать в небольшой городок в Вологодской области – он собрался навестить сына от первого брака, с которым они не виделись много лет.

«Там такая замечательная рыбалка!» – уговаривал приятель.

Против такого соблазна Виктор не смог устоять.

Ехали на машине и попутно любовались красотой окружающей природы, наблюдали жизнь селян. Поражал контраст между домами состоятельных, трудолюбивых людей и нищенскими полуразвалившимися лачугами их менее состоятельных соседей.

Вот, наконец, и городок, в котором жил сын Евгения – Николай. Двухкомнатная квартира на первом этаже хрущевки. Встречать гостей вышел небритый, на вид пятидесятилетний (на самом деле ему было всего тридцать три) низкорослый мужчина в грязной поношенной одежде, от которого за километр разило алкоголем. При входе в квартиру в глаза бросились нищета и неухоженность. Плюс жуткий запах.

– Это моя жена Танечка! – радостно объявил Николай, тыча пальцем в угол, где сидела нетрезвая и неопрятная полная женщина.

И с порога:

– Батя выпивку привез! Закуски, правда, немного, вон хлеб остался да селедка, но можно еще картохи наварить… Располагайтесь, отметим ваш приезд!

Услышав про выпивку, Танечка встрепенулась.

Когда Евгений сделал попытку прибрать на столе, она вдруг прорычала пьяным голосом, не вставая (видимо, была уже просто не в состоянии этого сделать):

– Не смей! Я сама уберу!

Находиться в этой неубранной квартире было невыносимо, и Виктор, воспользовавшись семейным замешательством, вышел на свежий воздух. Вдохнув полной грудью, он медленно побрел по улице в надежде найти хоть какой-то ночлег – перспектива провести ночь в грязной и душной квартире совсем не обрадовала.

Метров через триста Виктор обратил внимание на красивый дом с ухоженным садом. От него веяло свежестью и какой-то надежной стабильностью. Рядом, у калитки, мирно беседовали пожилой, крепкого телосложения мужчина и двое молодых людей.

После приветствия и рукопожатий Виктор спросил, есть ли в городе гостиница, и объяснил свою ситуацию. Гостиниц, как оказалось, нет, но хозяин дома радушно предложил пожить в их доме, в гостевой, со всеми удобствами. И плату запросил чисто символическую.

Договорились и пошли смотреть комнату. Войдя в дом, Виктор поразился чистоте и уюту; в простоте убранства чувствовались тепло и достаток. Через несколько минут накрыли стол. Радовало глаз обилие еды и различных напитков – свежие овощи, соленья, яйца, домашняя сметана, различные вина, настойка, чистейший самогон и квас. Все домашнее, натуральное и свежее.

Во время застолья хозяин Сергей Иванович рассказал о своем житье-бытье:

– Вы знаете, а ведь пять лет назад мы с тремя сыновьями жили в той самой хрущевке, в двухкомнатной квартире. Но потом взяли в аренду у соседнего совхоза пятнадцать гектаров земли и теперь имеем собственную ферму: коровы, овцы, птица. Установили пилораму и делаем срубы для домов. Построили дом, посадили сад, завели огород. Сыновья женились, у двоих уже свои дома, дети. Младший пока