Звук снега - Кэтрин Кингсли

Джоанна усмехнулась. Уэнди никогда не жеманничала и говорила то, что думает. Честно говоря, именно благодаря этому она и была ее любимой горничной.

– Выбрось из головы сладострастные подозрения, Уэнди. Здесь не о чем говорить. Его светлость просто хочет узнать подробнее об успехах Майлза, а совместный обед для этого весьма удобен.

– Может быть и так. Но что-то в вашем лице, ваша светлость, говорит мне, что предполагается и нечто большее.

– Что такое с моим лицом? – спросила Джоанна, надеясь, вопреки очевидному, что ее нервное состояние внешне никак не проявляется.

Меньше всего ей хотелось, чтобы Уэнди или кто-то еще усмотрел в предстоящем обеде скрытый смысл, которого в нем вовсе не имелось.

– Ничего особенного, чего бы не было в нем раньше. Однако этого особенного стало чуть-чуть больше, – сказала Уэнди с хитроватой улыбкой. – О! Вы наденете это платье? Отличная вещь, вне всяких сомнений. – Она пощупала пальцами шелк. – Итальянское, да?

– Да, – сказала Джоанна, положив платье на кровать.

– Мм… Выглядит намного лучше, чем все, что вы носили до сих пор. Готова поспорить на месячное жалованье, что его светлость обалдеет, когда увидит вас в этом наряде. О, только взгляните на этот вырез! Его светлости будет о чем помечтать…

– Уэнди, прекрати, пожалуйста! – раздраженно прервала ее Джоанна, доставая из сундучка пару шелковых чулок. – Чем болтать, лучше помоги мне с корсетом.

– О, если вы решили вновь надеть корсет, то в самом деле происходит нечто серьезное, – констатировала Уэнди, подмигивая.

Джоанна покачала головой.

– А как, позволь спросить, каждый день носить корсет, если в эту ужасную штуку меня некому затянуть? Мисс Фитцвильямс помогала, но она уехала, с тех пор корсет и лежит без дела.

– Что ж, поднимите-ка руки, – сказала Уэнди и уже через секунду принялась затягивать шнуровку.

– Ух, – шумно выдохнула Джоанна. Корсет так сильно обтянул ее фигуру, что стало трудно дышать. – Достаточно, Уэнди! Если ты потянешь еще немного, я на обеде хлопнусь в обморок прямо в тарелку.

– Я знаю еще кое-кого, кто упадет в тарелку, лишившись сознания, если я затяну как следует, – шаловливо хихикнула горничная, однако шнуровку слегка ослабила. – Вот теперь готово.

Джоанна не без усилия подняла руки, и Уэнди помогла ей надеть платье.

– Очень мило. Наконец-то вы выглядите, как положено контессе, – констатировала она, оценивающе осмотрев Джоанну. – А теперь пора подумать, что можно сделать с вашей прической.

– А ты что, и в прическах разбираешься? – спросила Джоанна.

– Абсолютно не разбираюсь, – призналась горничная, продолжая, однако, довольно улыбаться. – Но если вы подождете пару секунд, я найду человека, который разбирается. – Она подошла к двери и высунула голову в коридор. – Шелли! – закричала она. – Мы готовы к встрече с тобой.

Шелли? Основной обязанностью этой служанки являлась забота о многочисленной серебряной и медной посуде, и Джоанна даже подумать не могла, что она что-то понимает в парикмахерском искусстве.

Шелли появилась через пять секунд. В руках у нее был небольшой чемоданчик, очень похожий на тот, в котором она хранила свои приспособления для чистки посуды.

– Добрый вечер, ваша светлость, – бодро приветствовала Шелли. – Позвольте-ка взглянуть на вас. О, разве вы выглядите не достаточно хорошо? Что ж, тогда займемся вашей прической. Только лучше бы вам присесть к туалетному столику, иначе мне понадобится лестница.

Джоанна послушно села. То, что с ее волосами вообще можно что-то сделать сейчас, было весьма сомнительно, но не хотелось обижать Шелли отказом. В конце концов, если что-то получится не так, еще есть время исправить.

Откровенно говоря, Джоанну очень тронул сам факт заботы о ее внешности, которую неожиданно проявили Уэнди и Шелли. Уже давно никто так не хлопотал вокруг нее. Со слугами она чувствовала себя вполне комфортно, нашла с ними общий язык и считала себя и их членами одной семьи. Однако Джоанна не ожидала, что они отнесутся к ее маленьким проблемам с такой заботой.

Растроганная этим, она с трудом сдерживала слезы благодарности.

Между тем пальцы Шелли с большой ловкостью разбирали и укладывали пряди волос, а Уэнди скакала вокруг и, не умолкая, комментировала действия Шелли и давала советы, что той следует и что не следует делать. Шелли с чем-то соглашалась, в чем-то возражала. Со стороны это выглядело как шутливая перебранка двух сестер, озабоченных важным для обеих делом.

Джоанна, наблюдавшая за действиями Шелли в зеркале, демонстрировала свое удовлетворение легкими вздохами. Нервы совершенно успокоились. Семья для нее всегда была главным на свете, и то, что в Вейкфилде она могла ощутить себя членом небольшой, но сплоченной семьи, казалось настоящим подарком судьбы. Членами этой семьи наравне с ней были Тумсби и Уэнди, Шелли и Диксон, Маргарет и ее работающий на конюшне муж Билл, у которого всегда находилось доброе слово для Джоанны и мятный леденец для Майлза. Разве это не настоящая удача?!

Благодаря этому Джоанна чувствовала себя здесь так же, как на своей маленькой вилле, где немногочисленные слуги относились к ней не столько как к хозяйке, сколько как к ребенку, о котором следует заботиться и направлять на путь истинный. Сейчас рядом с суетящимися вокруг нее Уэнди и Шелли могло показаться, что она и не уезжала из Пезаро. Джоанна незаметно улыбнулась.

– Вот и все, – объявила Шелли. – Я придала прическе законченный вид настолько, насколько это возможно. И если кто-то осмелится сказать, что с такой головкой стыдно предстать перед королем Англии, то я не знаю, что этому королю еще нужно.

– Неплохо, – оценила Уэнди, в качестве последнего штриха поправляя вставленный в волосы бутон розы.

Джоанна со страхом взглянула в зеркало. Но, увидев свое отражение, широко раскрыла глаза и в восторге всплеснула руками.

– Как… Как вообще… Шелли? Как ты смогла сделать такое?

– Моя мамашка служила в Хантсби-Холле и исполняла обязанности первой горничной ее светлости. Все, что она видела и чему научилась, старалась передать мне в надежде, что это когда-нибудь поможет мне подняться по службе.

– Считай, что это уже произошло, – сказала Джоанна, еще раз осматривая прическу и убеждаясь, что сделать ее мог только человек большого вкуса и мастерства. – Утром, как только увижу миссис Кампьон, я первым делом расскажу ей о том, как ты талантлива.

Глаза Шелли засверкали.

– Это значит, что вам нужна персональная горничная? – спросила она.

– Мне нет, – ответила Джоанна. – Но если его светлость будет собирать гостей, а он обязательно будет это делать, коль скоро его траур окончен, приезжающим погостить женщинам наверняка понадобятся помощницы. А вы с Уэнди как раз и будете выступать в этой роли, конечно, кое-чему подучившись сначала.