Зафар-наме. Книга побед Амира Тимура - Шараф ад-Дин Йазди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О том, что государь Сахибкиран направился в сторону Туса и Калата
После взятия Герата Сахибкиран успокоился и амира Джахан-шаха Джаку с войском отправил в сторону Нишапура, а сам по причине Али-бека направился в сторону Калата и Туса[422]. По дороге, когда достигли могилы Абу Муслима Марвази[423], милость Аллаха ему, благодаря совершенной вере и приверженности посетил ее и просил у его духа помощи и поддержки.
Али-бек Джаникурбани услышал, что государь победоносно направляется сюда и из-за страха и волнения, не найдя никакого выхода, вынужден был пойти к государю. Государь благодаря своей милости и добродушию ничего ему не сказал и хорошо принял.
Ходжа Али Муаййид Сарбадар тоже услышал в Сабзаваре о государе и пришел к нему с милостью и подарками, /80б/ был хорошо принят. Ему была оказана особая царская милость, подарены ремень, сабля и халат.
Государь поднялся оттуда и счастливо направился к Исфараину[424]: там находились люди Вали-бека. Когда достигли Исфараина, воины собирались устраиваться на остановку и выбирали места для палатки, последовала команда: «Заняться делом крепости!» Воины, не слезая с коней, взяли в руки щиты, топоры и направились в сторону крепости. Дойдя до крепости, тут же вцепились в нее и поломали стену, убили многих и бывшие там здания сровняли с землей.
После государь Сахибкиран в Мазандаран к Вали-беку отправил посла со словами: «Если придешь и увидишь нас и изложишь свою цель, то будет по-твоему, тебе будет оказана особая милость. Но если будешь сопротивляться и не придешь, то ты для себя откроешь двери бедствия и несчастья!» Посол пришел к Вали-беку. Он хорошо принял посла, уважил и письмо, отправленное государем увидев, поцеловал, приложил к голове и сказал: «Я друг и доброжелатель государя. Обязательно пойду служить государю». И еще сказал послу: «Скажи от меня государю, я от души его раб».
Государь ушел от Исфараина и [на] несколько дней остановился на лугу Огулчату, чтобы уставшим коням и другим четвероногим дать отдых.
В это время народ хуроши, о которых выше было сказано[425], что они осмелились убить амира Хаджи Барласа и его брата, Идику Барласа, всех их поймали и перебили. Ту местность царской милостью пожаловал сыну Идику Барласа, Мухаммад Дарвешу и внуку Хаджи Барласа, Али Дарвешу, и до сих пор она находится у их родственников.
О том, что государь Сахибкиран возвратился в Самарканд
/81а/ Государь Сахибкиран в добрый час и под счастливой звездой оттуда воротился и направился в сторону Самарканда. После покорения области Хорасан для правления им Малика Герата и даруг других округов каждого поставил на свое место и отправил туда. Амира Шайха Сабзавари, который еще до покорения Хорасана бежал от Малика и, изъявив покорность, пришел служить, и несколько лет находился на службе при августейшем престоле, государь поставил главным в Сабзаваре. Поставив Табан Бахадура даругой при нем в той области, направился в сторону престола царства. С величием и торжеством он вошел в Самарканд. Лица [всех от] велика до мала в этой стране засветились при виде его. Государь оказал большое внимание этому народу, не осталось человека, которому не досталась бы какая-либо милость. Когда настала зима, он направился в Бухару и счастливо зимовал там. Миран-шах Мирза, который, согласно приказу, был отправлен в Серахс, младшего брата Малик Гияс ад-Дина отправил в Самарканд, а сам зимовал там.
Упоминание о кончине Ака Беги
Злонравное и нелюбимое время, увидев цветник счастья упорядоченным, от зависти изменилось. Сей мир делает так, что если увидит кого-либо радостным, то за этой радостью посылает сто забот. Если одарит счастьем, то за ним пошлет противление этому. Дело в том, что государь Сахибкиран как раз находился в вершине радости и счастья, а судьба заботами и несчастьем опечалила его душу.
За покрывалом чистоты государя была одна дочь по имени Тагай-шах. Но из-за большой любви к ней ее называли Ака Беги, она была выдана за Мухаммад-бека, сына Муса-бека. /81б/ Та прекрасноликая, подобной которой в то время не было, которую государь очень любил, в цветнике ее царства появилась порча, обнаружилась ее болезнь. Сколько бы ни старались лекари, пользы [это] не принесло, и отдала душу: «Поистине, мы принадлежим Аллаху, и к нему мы возвращаемся»[426]. От нее остался один сын по имени Султан Хусайн.
От этого события государь так опечалился, что от всех мирских дел умыл руки. Все в этом мире, одевшись в черное, рыдали и громко плакали, забрасывая свои головы пылью. Согласно шариату, надев на нее саван, положили в гроб и отправили в Кеш, там и захоронили. Государь Сахибкиран ради ее духа начал траур, бедным и нищим раздал пищу. В это время со стороны Хорасана поступило сведение, что Али-бек Джаникурбани сговорился с амиром Вали, так обработал амира Вали, что тот пришел с войском в Сабзавар и осадил Али Муаййида.
Государь из-за своего дитя был в таком состоянии, что он мир не видел глазами. Услышав эту весть, он совершенно не обратил внимания.
Однако старшая сестра государя, Кутлук Туркан ага, зашла к нему и, любя, сказала: «Если ты будешь так беспечен, мир скоро расстроится. Божьей ошибке ничем не помочь. С тех пор как есть мир, так обстоит дело. Печалиться бесполезно. Если ты будешь продолжать так, народ и государство расстроятся и рабы божьи будут бедствовать. Это почему какая-то группа нахалов выступает в Мазандаране и причиняют бедствия мусульманам? Здесь только /82а/ один путь: ты пойдешь для сражения их и так накажешь их, чтобы никто больше не смел мечтать о таком бесчинстве».
Эти слова, высказанные доброжелательно, привели в чувство государя Сахибкирана-миро-завоевателя и настроили на поход в Хорасан и Мазандаран.
Государь победоносный Сахибкиран направляется в сторону Иранзамина во второй раз
В середине той зимы государь издал фирман: «Войскам собраться!» Когда войска были собраны, счастливое лицо направил в сторону Ирана, вышел из Бухары, и весть о его победоносном шествии распространилась по миру.
Пошел по дороге Махана и остановился в Калате. Здесь к августейшему лагерю присоединились пришедший из Серахса со своим войском царевич Миран-шах и Малик Гияс ад-Дин с войском Герата. Еще до
