Ученица ведьмы и узы проклятой крови - Райн Александр

«Да кто ты вообще? Откуда взялся в моей голове и что тебе нужно?» – не выдержала Катрин.

«Я посланник твоей матери».

«Моей матери? – девочка была в замешательстве. – А кто?…»

Катрин стеснялась спросить, она чувствовала себя невероятно глупо. Но этот вопрос мучил её уже некоторое время. Голос опередил её:

«Твоя мать – Вера, она ужасно беспокоится за тебя. Ты же понимаешь это?»

«Я? Да. Наверно, ты прав. Я…»

Что-то не сходилось, смущало девочку. Это слово – мать. Нет, сомнений быть не могло, Вера – близкий человек, самый близкий из всех. Но разве она её мать? Разве она была рядом с Катрин все эти годы? Вынашивала её девять месяцев, а потом дала имя? С другой стороны, если не она, то кто тогда? Разве был кто-то ещё? Это какая-то ерунда. Почему она сомневается? Почему всё как в тумане?

«Вера очень любит тебя и делает всё, чтобы помочь, ты должна это ценить», – настаивал голос, когда Катрин начала сомневаться и замолчала.

«Но если Вера – моя мама, то почему я называю её по имени?» – этот вопрос Катрин постаралась задать глубоко в душе, там, где голос не достал бы.

«Тебе сто́ит просить денег у Ао за свою энергию. Ими ты сможешь расплатиться в гостинице, сможешь уйти отсюда», – сменил тему помощник Веры.

«Да, ты прав. Я потребую плату, но сначала я хочу узнать как можно больше об этой чёртовой книге! Из-за неё я оказалась здесь и не могу вернуться домой! К тому же мне кажется, что я смогу найти несколько полезных вещей для себя, да и Вера будет только рада, если я сделаю часть перевода…»

Когда Ао пришла, Катрин лежала в полудрёме на сундуках и старалась снова не провалиться в сон. Из той еды, которую принесла раскосая, Катрин смогла узнать только хлеб. Всё остальное представляло какую-то смесь продуктов, а может, и не продуктов вовсе. Каша выглядела неаппетитно, но девочке было плевать. Кажется, она даже вкуса не почувствовала.

Покончив с едой, Катрин раскрыла перед Ао книгу на той странице, которая интересовала её в первую очередь:

«Что здесь написано?»

Ао немедленно начала читать. Было видно, как трясутся её руки от нетерпения:

«Заклинание „Берсерк“. Человек, к которому применено это заклинание, теряет контроль над собой. Он впадает в слепую ярость и бросается на всех подряд с целью убить – неважно друг это или враг. Время действия ограничено: не более суток. Снимается блокирующим заклинанием или отваром из лунных грибов. К применению запрещено».

«Интересно. Что для этого нужно?»

Ао неуверенно посмотрела на Катрин. В её взгляде читался вопрос: «Ты серьёзно?», но Катрин не обращала на это внимания. Сглотнув, смуглянка начала рассказывать, как использовать заклинание, а Катрин записывала следом за ней. Тем временем еда в желудке девочки переваривалась, и с каждой минутой она чувствовала себя лучше и живее.

«Следующее, – сказала Катрин и начала листать книгу, – это!»

Она указала пальцем на картинку, где была изображена душа, выходящая из тела.

«Заклинание „Поход“, – прочла Ао. – Блуждание духа, отделённого от тела. Нематериальный дух не ограничен в движении. Может проходить сквозь любые физические препятствия: стены, потолки, полы, деревья, воду и так далее. Поход отнимает много энергии».

Катрин старательно записывала каждое слово. Ещё никогда ей не было так интересно делать конспекты и учиться: это не собирание дурацких корней и болотных цветов. Ао продолжала читать:

«Чем дальше дух от тела, тем больше энергии ему требуется для поддержания сил. Дух может быть обнаружен медиумом, он также легко попадает в ловушки душ. Тело живёт без духа до тех пор, пока не иссякнет жизненная энергия. Дух не может пользоваться порталами и не имеет энергетической оснастки, он способен только наблюдать и слушать».

Как и после первого заклинания здесь стояло примечание: разрешено, если не нарушает местных законов. И снова Катрин занесла в блокнот все детали.

«Теперь давай разберёмся с консервацией».

«Нет! Сперва дай мне энергию!»

«Мы не закончили!»

«Нет. Закончили!» – Ао вскочила с сундука и захлопнула книгу.

Катрин восприняла это как вызов, и внутри неё начала закипать восстановленная энергия. Глаза у девочки полыхнули злобой, но Ао была невозмутима. Катрин сжала кулаки, и воздух в помещении стал меняться. С каменных стен посыпалась пыль, а масляные лампы замигали словно электрические. Катрин встала. Она чувствовала силу внутри себя и могла легко разорвать ерепенившуюся худышку Ао, но та по-прежнему не подчинялась:

«Убьёшь меня – и никто не поможет прочесть твою проклятую книгу, а сама ты загнёшься здесь от голода, потому что тебе никогда не выбраться из канализации самостоятельно! Ваши чёртовы порталы здесь не работают, уж я это точно знаю! Заблудишься – и тебя порвут на части мои братья, можешь быть уверена!»

Доводы подействовали. Катрин понимала, что Ао права, и она действительно является заложницей ситуации. Спорить было бессмысленно. Буря начала стихать: воздух разрядился, а мебель застыла на месте, свет снова горел, как и прежде. Катрин протянула Ао свою руку, посмотрев в её глаза с нескрываемой ненавистью.

Несмотря на страх перед маленькой ведьмой, женщина сорвалась с места и, больно вцепившись в запястье девочки, начала поглощать её жизненные силы. Катрин обмякла. Она уже не чувствовала себя такой же бесстрашной и всемогущей, как минуту назад. Ей снова требовался отдых. Закончив, Ао ушла, пообещав вернуться через сутки. Катрин закрыла за ней дверь и, достав серп, рассекла себе два пальца. Она хотела заплакать от боли и отчаянья, но, кажется, забыла, как это делается. Нарисовав на двери защитный символ, Катрин легла на матрас, предварительно спрятав книгу в сундук, чтобы та снова не пришла на запах крови.

Чёрт, кажется, все хотели только одного – сожрать Катрин с потрохами. С этой мыслью, а ещё с мыслью от том, что Вера является её мамой, девочка и уснула.

Катрин уже несколько раз пыталась создать временный портал, но все попытки были тщетными. Эта проклятая Ао была права.

«Как я смогла сделать это в Гильдии Заката? И почему портал в их логове тоже действующий? – мысленно рассуждала Катрин, водя при этом по песку на полу каким-то металлическим прутиком, который нашла на столе. – Возможно, на рынке есть места, где законы порталов не работают… Логово Заката не просто так обосновалось в этом сарае. Видимо, это была мёртвая зона, проплешина в этом проклятом рынке – что-то вроде нашего стадиона, где можно спокойно пить и курить, не опасаясь полиции и преподов».

Последняя мысль была такой внезапной и странной, что Катрин на секунду подумала, что заснула.

«Стадион? Преподы? Что вообще всё это значит? Откуда эти мысли в моей голове? С кем я постоянно разговариваю?» – она похлопала себя по щекам, стараясь прогнать лишние мысли прочь.

Вся эта телепатическая болтовня плохо сказывалась на психическом здоровье девочки: она чувствовала, как её личность распадается на несколько и начинала бояться, что теряет связь с реальностью. Собрав волю в кулак, она решила сосредоточиться на самом важном:

«Как жаль, что я не знаю, где ещё есть подобные зоны…»

Катрин была подавлена как никогда, но не спешила сдаваться. У неё была цель – выжить. Эта цель держала её в тонусе. Теперь составление плана побега стало её главным занятием, помимо чтения книги и сна.

Следующая их встреча с переводчицей была самой короткой. Катрин занесла в свой блокнот всего одно заклинание, одно из самых важных по её мнению – консервация энергии. Меньше всего на свете Катрин хотела, чтобы Ао снова подходила к ней и питалась её энергией напрямую. Поэтому несколько дней было посвящено тому, чтобы научиться консервировать свою жизненную силу по баночкам и пробирочкам, которые водились в жилище Вереска в бесчисленном количестве.

Когда Ао пришла к Катрин для очередного занятия, ведьма не открыла ей дверь. Раскосая стучала, звала девочку мыслями и голосом, но всё напрасно. На двери стояла печать, и пройти её такому паразиту, как Ао было не под силу. Привыкшая к регулярной кормёжке, Ао была не в восторге от того, что сегодня ей придётся посидеть на диете, поэтому она проторчала под дверью около двух часов, тщетно пытаясь попасть к девочке. Сородичи уже перестали делиться с ней добычей, из-за её «сделки» с Катрин, присутствие которой под землей постоянно раздражало обоняние осевших там паразитов. Поэтому выбор был невелик: либо ждать, либо выходить на охоту. Она сама загнала себя в эти рамки, и нужно было как-то приспосабливаться.