Конец Рублевки - Оксана НеРобкая

– Эй, сеструха! – Лешкин голос вывел Вику из задумчивости. – Чего в комнате закрылась? Брат в гости приехал!

Девушка захлопнула журнал и выбежала в прихожую:

– Кто к нам пожаловал! – обиженно надула губы. После женитьбы брат наведывался в отчий дом не чаще раза в неделю, что крайне бесило сестру.

– Соскучилась?

– А вот и нет!

Парень примирительно улыбнулся:

– Не сердись! Лучше расскажи новости.

Мать вернулась из магазина, захлопотала на кухне, готовя сыночку его любимое блюдо. Оттаявшая Вика, выпалив последние известия, слушала Лешкин монолог. Через час подскочила со стула, вспомнив, что пора собираться на свидание. Понеслась в комнату одеваться. Брат поймал ее на пороге:

– Викуль, я у тебя давно спросить собирался.

Девушка вопросительно вскинула брови:

– Начало угрожающее!

Леха рассмеялся:

– Тебе угрожать – значит потерять остатки разума. Вот скажи, – он посерьезнел, – ты, случаем, в Шурика не втрескалась?

Изобразила оскорбленное самолюбие:

– С чего ты взял?

– Не сердись. Я просто спросил. Так да или нет?

– Алешечка, официально заявляю, что питаю к Шурику любовь. Сестринскую, – Вика осеклась. А ведь ее ответ был не так уж далек от истины. Она сама не заметила, как в ее сознании что-то щелкнуло, словно переключился невидимый тумблер. Девушка догадывалась, когда именно это случилось. В тот самый миг, когда увидела распростертое на полу окровавленное тело и испугалась за Алекса. Так, как испугалась бы за родного брата.

– Тогда я абсолютно спокоен, – выдохнул Леха.

– За меня или за друга? – не дожидаясь ответа, послала воздушный поцелуй и вышла из квартиры. Она не намеревалась опаздывать на встречу с Евгением. У него должно быть безоблачное настроение, когда Вика заведет серьезный разговор о перспективах их дальнейшего общения.

Глава 31

Утром Марина проснулась с четкой целью выбрать ресторан, в котором отметит тридцатилетие. Осталось три дня, гостей пригласила, а куда приезжать не сообщила. Алина посоветовала уютное либеральное кафе, а Светка – помпезный ресторан. Летовой было безразлично, где праздновать. Потому что в настроении пребывала совсем не праздничном. Даже помышляла, а не послать ли всех и вся, и провести день рождения дома в одиночестве.

«Если у тебя меланхолия, Марисабель, то не насилуй себя. Это твой день, проведи его так, как тебе хочется», – поддерживала Алина, общаясь с подругой по ICQ.

«Ты в своем уме? Какая апатия? Такая дата, а ты собираешься зажать выпивку?» – строчила возмущенные sms-ки Светлана.

Позвонила Адамову, чтобы помог выбрать ресторан. Тимур посоветовал модный, но не слишком пафосный. На нем и остановилась. В обед съездила, внесла задаток за банкет.

На работе все валилось из рук. Через каждые пять минут проверяла электронную почту – не пришло ли письмо от Агеева? Не пришло. Видимо, он не посчитал нужным ответить. Это очень нервировало. Хотя куда меньше, чем собственная тупость. Недавно она и предположить не могла, что будет сидеть за рабочим столом и по-совиному пялиться в монитор, надеясь увидеть послание от магаданского фотографа. Злясь на саму себя, в который раз набрала арт-директора Илью. Если этот мерзавец сейчас не ответит, она сотрет его номер и прекратит любое сотрудничество.

– Да, Мариша, здравствуй! – в трубке раздался звучный голос. – Собирался звонить тебе, веришь?

– Ой ли?

– Честно-честно!

– И что же ты хотел мне сказать? – выстукивала пальцами дробь по подлокотнику кресла.

– Мы тут с гендиректором послушали по радио твою пресловутую «Арктику», и знаешь, ты была права, ребята ничего. Мы бы их пригласили.

– Сколько заплатишь? – деловито поинтересовалась.

– Группа новая, сама понимаешь, – замялся Илья.

– Не юли. Говори прямо, сколько готов потратить.

– Штучку баксов.

– Трешку, – поправила Марина.

– Ты шутишь? За трешку известные исполнители выступают.

– Известные исполнители, Илюша, меньше чем за пятерку евро и пальцем не пошевелят, и ты об этом прекрасно уведомлен.

– Три тысячи долларов за новичков несусветно много, – собеседник не сдавал позиции. – В крайнем случае, полторы я бы еще мог выделить. Но только из любви к тебе. И во имя нашего плодотворного сотрудничества.

– Три, – стукнула каблучком о пол. – И я обещаю, что даже когда «Арктика» обретет популярность, в твоем клубе будет выступать за полцены.

– Две.

– Хорошо. Две так две, – Летова махнула рукой. – Когда?

– Через недельку?

– Надо спросить у ребят. Думаю, они будут свободны.

– Тогда высылай на e-mail данные паспортов, буду билеты заказывать. Разоришь ты меня, Мариша, – мужчина тяжело вздохнул.

– Не прибедняйся. Ты старый еврей, и не дашь себя в обиду. Как съездил-то в Голландию?

– По высшему разряду. Эта страна меня не разочаровала, – в трубке послышался смешок. – Подробности рассказывать не буду, ибо мне еще сегодня трудиться.

Летова ценила в Илье его умение во время завершить разговор.

Три последующих дня Марина упорно игнорировала свое состояние. Общалась с коллегами, ездила на деловые встречи, расписывала план релизов на будущий месяц. Но ощущала, что все эти занятия не приносят былого удовлетворения. Да чего уж там. Вообще никакого удовлетворения не проносят. Случалось, иногда у нее ослабевал интерес к работе, но ненадолго, и никогда не пропадал полностью. Девушка чувствовала, что не просто не хочет погружаться в ежедневные заботы генерального продюсера, а испытывает к ним непреодолимое отвращение. Должно быть, раздражение накапливалось год за годом, по миллиметру подбираясь к краям чаши терпения, и, наконец, его масса превзошла критичную отметку.

Летова не знала, как реагировать на резкую метаморфозу. Старалась мыслить спокойно и позитивно, но раздражалась еще сильнее. Семь лет! Семь чертовых лет она только и делала, что слушала музыку, записывала музыку, продавала музыку. И все для того, чтобы скучающему в вагоне метро пассажиру было что вставить в плеер, тем самым скоротать проезд от станции к станции.

Как же ей надоела бесконечная череда повторяющихся дней, одинаковых, словно клоны. Одни и те же лица и разговоры. Одни и те же цели и способы. Одни и те же ценности и взгляды на жизнь. Она ведь давно ощущала эту тягучую, липкую усталость, которую списывала на длительное отсутствие отпуска. А ведь дело было вовсе не в физической утомленности.

Каждый однажды подходит к черте, за которой начинается новый этап. Кто-то рискует и переступает, измучившись жить по-прежнему. Кто-то разворачивается и идет в другую сторону, или даже назад – лишь бы не стоять перед необходимостью выбора. А кто-то бредет вдоль черты, требуя у неба знака, который бы указал верное решение, и никогда не получает его. Ибо все знаки – внутри самого человека…

Марина знала: переступив черту, она столкнется с трудностями, о которых успела позабыть за годы обустроенного комфортного существования. Придется заново учиться бороться с собственными сомнениями, доверять интуиции и не отчаиваться, если та подведет. Наверное, будет сложно. Но сложности – чудовищно малая плата за шанс выпрыгнуть за пределы опостылевшей плоскости, где утомительно даже самое легкое мгновение.

Горячий ветер хлестал по лицу, врываясь в открытое окно автомобиля. К вечеру стало еще жарче, чем днем. Девушка вела машину, впервые не задумываясь над процессом. Автоматически сворачивала на нужную улицу, останавливалась на светофорах, нажимала на педаль газа, находясь при этом где-то далеко. Так далеко она никогда не заходила. Разве что в юношеских мечтах.

Чувствовала: сегодня она примет решение. Не известно какое, но оно обязательно принесет облегчение. Летова почти осязала в воздухе намек на свежее дуновение – так в раскаленной удушливой сауне рецепторы кожи улавливают прохладу из микроскопической дверной щели. Вспомнила кошмар, приснившийся на отдыхе в Египте. Теперь значение сновидения казалось ей убийственно очевидным. Она действительно засиделась на месте и слишком долго ничего кардинально не меняла в своей жизни. Следует предпринять попытку выйти из отеля с выцветшей от старости вывеской «Это мой мир и другого не надо». Иначе со временем желание рассыплется в прах от ветхости, а собственные предрассудки сыграют роль зловещего портье из известной песни:

…We are programmed to receiveYou can checkout any time you likeBut you can never leave!

Дальше тянуть нельзя. Сегодня Марина примет решение. Оно вертится на языке и нуждается в ничтожном поводе, чтобы сорваться и обрести звук. Гости уже собрались в ресторане и ожидают именинницу. Ничего страшного не случится, если они подождут еще чуть-чуть. Ей требуется десять минут, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Поддавшись внезапному порыву, девушка затормозила возле салона красоты. Прическа, макияж, маникюр – в полном порядке. Но неведомая сила влекла ее внутрь. Зашла.