У свободы цвет неба (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Второй вердикт суда был длинным, как набережная Исаниса, и таким же ожидаемым по содержанию. Унрио поразили в правах на титул и наследование по причине потери Дара, обязательства возмещения в первом приближении поделили между монастырями, из которых пришли в край "отличившиеся" досточтимые. Разумеется, они теряли и свое положение в иерархии Академии, падая в самый ее низ. Часть обязательств возложили на замазанных в работорговле лично, с пожизненным надзором за этими монахами. Услышав это, Вейен усмехнулся. О пожизненном надзоре суду рассказала мистрис Бауэр - и вот, пожалуйста, да Гранна уже применил едва узнанный метод.

   Он получил странное удовольствие, услышав, что часть вреда не подлежит возмещению. Суд с прискорбием постановил, что поскольку князь Димитри был так скор на руку, что виновных, которым можно выставить счет, нет теперь в живых, то он может возместить ущерб сам, если хочет. Впрочем, сказал да Гранна, если край устраивает этот наместник, то окончательное решение о возмещении части вреда, повисшей в воздухе, будет принимать император.

   Следующий пункт вердикта понравился маркизу да Шайни гораздо меньше. Часть ущерба, а именно за заказник в местечке Юкки, предместье Санкт-Петербурга, как и за разрушенные цирк и филармонию города, должен был выплатить он, Вейен да Шайни, и его дочь, мать Унрио.

   Собственность края постановили возвращать в край, если государь не скажет иначе.

   Разумеется, все приговоры, в вынесении которых найдены корыстные причины, назначили к пересмотру, но некромантия есть некромантия, она на землях империи неприемлема и карается смертью.

   Вейлин решением суда был оставлен при столичном храме консультантом и переводчиком до окончания исполнения судебного вердикта. В край его решили не возвращать. Все остальное им было сделано прекрасно, но этот промах просто огромный. И в общем итоге, признал суд, как достопочтенный он не справился. И это ответственность магистра Академии, а не Вейлина лично, поэтому и ответственность по его ошибочным решениям несет тоже Академия.

   Алису Медуницу обязали принять обеты Академии и обещали ей гражданство империи за это. В случае отказа ей пригрозили изгнанием. Считай, ничем. Да и что с ней могло случиться страшного? Край аргументированно доказал, что во всех ее действиях виновата империя в лице двух наместников и политика Академии, выроненный Дар она повторно получила из рук государя. На ее месте любой был бы счастлив принять обеты и до конца дней жить безбедно, рассказывая о том, как прожил эти несколько лет, и о впечатлениях от повторной инициации.

   Заседание закончилось. Гвардейцы и нобили пытались не пропустить журналистов к участникам процесса, обещая "достойно устроенное общение" после окончания суда. Остался последний этап: вердикт императора Аль Ас Саалан, подтверждающий или отменяющий каждый из пунктов вердикта суда.

   Дорога из ратуши в Старый дворец затянулась из-за шторма. Повозку направили аж через Старый рынок. Проезжая мимо рыночной площади, Марина заметила под навесом группу сайни, танцующих то, что только вчера Полина показывала Чаку и его приятелям в зале Старого дворца. Рядом с ними кто-то свистел песенку про белых медведей и земную ось. Довольно похоже. Возница хмыкнул, оглянувшись на седоков:

   - Так они друг с другом еще не заигрывали. Что-то новое...

   Димитри в тот вечер в Старый замок не пришел. Вместо него появился Дейвин да Айгит и остался ужинать. Он рассказал, что князь пошел срочно решать какие-то дела с похоронами двоюродного деда, поскольку в шторм лодки не отправить, а позволить телу старого виконта лежать три дня, как если бы он был смертным, недопустимо и недостойно. Чтобы отвлечь всех от печальной темы, он стал дразнить Полину миссионером и прозелиткой. Шутку охотно поддержала и Марина. Полина, казалось, сносила насмешки молча, тем более что тон был очень дружеский. Но когда граф сказал, что она необходима магистру как незаменимый помощник в обращении сайни и наставлении их на Путь, Унриаль да Шайни перестал смотреть в стол и проявил интерес к беседе. И немедленно получил свою порцию веселья.

   - Конечно, - сказала мистрис Бауэр. - С удовольствием. А ты себе возьми школьных трудных подростков и заботься о них. Я верю в твои способности, у тебя все получится.

   У графа Дейвина сделалось сложное лицо. Марина замолчала и потянулась за чашкой. А досточтимый Айдиш расхохотался в голос.

   Для Дагрита да Шадо настали скверные дни. Вечером пятницы его вызвали к начальнику РУВД и известили, что с понедельника, тринадцатого марта, он отстранен от работы приказом, пришедшим из империи, даже не от наместника. Выезжать из города ему тоже запретили. Он попытался было позвонить Самвелу, но звонок почему-то не проходил, или его сбрасывали. О том, что причина его неприятностей - Айриль да Юн, Дагрит догадался довольно быстро, за несколько часов. Найти поганца, к своей досаде, Дагрит не смог, тот был в Приозерске. Договор аренды с да Юном был расторгнут из-за неисправности сантехники в снятой им квартире, и он опять подался в резиденцию наместника. Да Шадо только зубами скрипнул. Оставалась надежда, что он вернется в город, и тогда с ним можно будет наконец поговорить без свидетелей.

   Исиан Асани, вернувшись в Созвездие и в Утреннюю Звезду, начал готовиться к совету Дома. Говорить с Тессой до начала совета он даже не пытался: все было совершенно понятно. Детская любовь, не получив развития, переродилась в ревность, и ревность толкнула ее избавиться от соперницы. О последствиях она просто не стала думать, это же не ее забота, а принца Дома. Макс, конечно, не мог себе этого даже представить, поскольку не видел отношения Тессы и не знал о ее ожиданиях на его счет. После того как она, умолчав там и недосказав тут, создала и представила ситуацию так, что Алисе ничего не оставалось, кроме как двигаться намеченным Тессой путем, представлять ее поведение можно было в любом свете. И Тесса сделала это, конечно. Совет прочел действия и решения Алисы так, как это было выгодно Тессе Гаир. Но не дому Утренней Звезды.

   Впрочем, Дом уже переживал такое. Тойю, мать Макса, тоже никто даже не попытался выслушать и удержать, кроме Ранды, да и та не стала особенно вникать в слова подруги. И пока Исиан возглавляет Дом, никто из живущих в нем и принадлежащих к нему не ощутит проблем. Точно так же, как их не ощущала Алиса, пока не стало слишком поздно. Макс - другое дело. Но он с самого рождения был в особой ситуации. Ему легче и увидеть сложности подобного рода, и принять решение, пусть даже резкое и чрезмерно жесткое. Совет - последний шанс задать все вопросы, получить все ответы и принять решение. И для Дома, и для самого Исиана.

   Он назначил совет на вечер третьего дня после своего возвращения и попросил всех людей, привлеченных Тессой для выполнения ее плана, присутствовать на нем. Судя по тому, что принц дома Утренней Звезды понял из беседы с Рандой Атил и разведчиками Серебряной Лилии и Прибоя, план был совсем простым. Тесса собиралась выкрасть Алису и вернуть в Дом, рассчитывая, что Макс вслед за ней придет в Созвездие. Своя логика в этом была: ведь шел же он за ней во все миры до этого. Но Тесса не знала о Максе кое-что, что знал о нем Исиан. Сам Макс этого о себе тоже не знал, и Исиан очень не хотел бы, чтобы Макс встретился с собой таким. Чтобы кто-нибудь из сайхов вообще встретился с таким Максом. Алиса, пожалуй, единственная, кроме Исиана, кто может пережить такую встречу, но вряд ли будет рада этому. Возвращения Макса в случае успеха своей операции Тесса ждала бы напрасно. А вот девушка, после всего случившегося вновь оказавшаяся в таком недружелюбном месте, могла и не выжить. И конечно, Тесса даже не попробовала себе представить этот вариант развития событий. Это дело принцев и принцесс Домов.