Поцелуй над пропастью - Айрис Джоансен

Отец Доминик покачал головой.

— Благодарить меня за это он бы точно не стал. Поступайте, как считаете нужным. Если передумаете — я в исповедальне.

— Будете ждать?

Он улыбнулся.

— Не только вас. Сейчас обычное для исповеди время.

«Хороший человек, — подумала Ева, проходя под аркой. — И верный друг. Интересно бы узнать, чем отец Барнабас заслужил такую преданность». Судя по всему, Кевин Доннелли был личностью весьма загадочной.

Она остановилась в нерешительности перед закрытой дубовой дверью.

Ожидать какой-то пользы от повторного разговора не приходилось. В первую очередь Ева хотела убедиться, что священник еще на месте, чтобы присматривать за ним до возвращения Галло.

И хотя отец Доминик сказал, что он в кабинете, ей нужно было удостовериться в этом самой.

Ева постучала в дверь.

Никто не ответил.

— Отец Барнабас.

Тишина.

Придется войти.

Она только пошутила, упомянув отцу Доминику заднюю дверь, но ведь Доннелли и впрямь мог уйти этим путем незаметно.

Ева осторожно приоткрыла дверь.

— Нет! Уходите!

— Не будьте грубым, святой отец. Пусть войдет.

Голос не принадлежал отцу Барнабасу.

Тем не менее Ева узнала его.

И толкнула дверь.

Священник сидел за письменным столом, в офисном кресле с зеленой спинкой.

Позади него стоял Тед Даннер, приставив к горлу отца Барнабаса нож.

— Бегите! — прохрипел священник. — Прочь! Скорее!

— Она не сбежит, — сказал Даннер. — Знает, что может спастись сама, но не спасет при этом вас. Я еще при первой встрече, много лет назад, понял, что эта женщина не из тех, кто берет, а из тех, кто дает.

Ева, которой совсем недавно было зябко, сейчас покрылась холодным потом.

— Представьте себе, Даннер, что я изменилась. Утекло много времени с тех пор, как вы пришли увидеться со мной, когда я ждала Бонни. В конце концов люди меняются. — Она помолчала и многозначительно добавила: — Их меняет жизнь. Убийцы отнимают у людей все, ради чего стоит жить. После такого прежним остаться уже невозможно.

Даннер вздрогнул, словно от удара, но быстро взял себя в руки.

— Ты не изменилась. И не уйдешь, пока думаешь, что я реально угрожаю священнику.

Ева понимала — обмануть его, убедить в том, что ей достанет хладнокровия и твердости именно так и поступить, она не сумеет. Оставалось только попытаться снять напряжение и перевести развитие ситуации в другое русло.

— Вы же не хотите убить его, Даннер? Он был вашим другом. Он многие годы помогал вам. И, вообще, зачем вы пришли?

— Из-за тебя. Это ты создаешь ему проблемы. Думаешь, я хочу навредить отцу Барнабасу? Просто раньше мне казалось, что он может спасти меня, а теперь я понимаю, что этого не будет. Я хотел сделать все правильно, как надо, но вы против меня. Ты явилась сюда и настроила его против меня. Ничего бы этого не случилось, если бы ты не охотилась за мной и не пришла сюда. Но теперь я знаю, так должно быть, так все спланировано. Мог бы и раньше догадаться.

— Я пришла сюда просить отца Барнабаса о помощи, но он отказал мне.

— Отказал. Но ты же на этом не остановилась. Ты не отстала от него. Ты бы продолжала давить на него и рано или поздно убедила бы устроить для меня ловушку.

— Опусти нож, Тед, — спокойно сказал священник. — Пойми, что, если ты будешь продолжать в том же духе, пострадаешь сам.

— Не могу, — прохрипел Даннер. — Теперь все решать мне. Вы не поможете мне, не скажете то, что я должен знать. Я просил вас. Много раз. Вы, наверное, защищали ее, надеялись, что я не узнаю. Теперь мне придется сделать все самому. — Он отступил на шаг и взмахнул ножом. — Войди и закрой дверь, Ева. Брось сумочку на стул и подойди ближе с поднятыми руками.

— После того как вы отпустите отца Барнабаса.

— Не могу. Он мне больше не друг. Он убежит и расскажет всем, что я здесь.

— Вы имеете в виду, что он расскажет об этом вашему племяннику, Джону? Его здесь нет.

— Знаю. Я сам видел, как он уехал. Если бы Джон остался, мне пришлось бы ждать. Он наверняка попытался бы остановить меня и мог пострадать. Я этого не хочу.

— Не хочешь, Тед, потому что любишь Джона, — мягко сказал отец Барнабас. — Но разве ты не понимаешь, что рано или поздно это случится, если только ты не сдашься властям? Ты не раз говорил мне, что у вас много общего. И вот теперь, Тед, кто-то из вас двоих обязательно пострадает. Ты или он.

— Это случится потом, когда мне будет уже все равно. Пусть даже Джон убьет меня. — Даннер схватил священника за руку и заставил подняться. — Ева, выходи через заднюю дверь в сад. Потом через ворота на улицу. Дальше — к моей машине. Там я его отпущу. — Он пристально посмотрел на Еву. — Не пытайся сбежать. Не пытайся как-то привлечь к себе внимание. Если что, я без колебаний всажу нож ему в спину.

— Нет! — Ева быстро вошла в кабинет, закрыла за собой дверь и бросила на стул сумочку. — Хотите, чтобы я поехала с вами? Зачем?

— Ты должна пойти со мной. Я здесь из-за тебя.

— Она не демон, Тед, — сказал священник. — Свяжи ее и оставь здесь. Я поеду с тобой, куда ты захочешь. Мы поговорим…

— Я знаю, что она не демон. Я ошибался. Теперь я это понимаю. Дело не в демонах. — Даннер подтолкнул отца Барнабаса к двери. — Теперь я знаю, как их контролировать. Идешь, Ева? Она тебя ждет. Я отведу тебя к ней.

Ева замерла.

— О чем вы говорите? — едва слышно произнесла она, уже догадываясь, что он имеет в виду, и холодея от одной лишь мысли об этом.

— О маленькой девочке.

У нее перехватило дыхание.

— Ты никуда ее не увезешь, Тед, — заговорил отец Барнабас. — Это неразумно.

— А разве сумасшедший может быть разумным? — криво усмехнулся Даннер. — Думаете, я не знаю, что вы всегда считали меня безумцем? Такой добрый, такой заботливый доктор. Но вас там не было, и вы их не видели.

— Ты вполне разумен, Тед. И можешь выбирать: либо противостоять безумству, либо уступить ему. Мы уже обсуждали это. Идем со мной, поговорим. — Священник покачал головой. — Я не позволю тебе совершить задуманное.

О Господи! Даннер стоял за спиной отца Барнабаса и не видел его лица, но Ева догадалась — священник готовится наброситься на безумца. Нож Даннера находился в каких-то шести дюймах от его спины. Одного удара ножом будет достаточно…

Она быстро шагнула к столу.

— Держитесь в стороне, святой отец. Это касается только нас двоих, меня и Даннера.

Но священник уже подобрался, напрягся.

А она не могла предотвратить его нападение на Даннера.

Тогда она тоже будет действовать. Ее взгляд упал на гранитное пресс-папье на письменном столе.