Сталинград. За Волгой для нас земли нет - Алексей Исаев

Несмотря на то что советские войска после более чем двухмесячных боев продолжали удерживать позиции в Сталинграде, немецкое командование смотрело в будущее с оптимизмом. 17 ноября последовал приказ [250] Гитлера, который Паулюс оттранслировал своим подчиненным до командира полка включительно:

«Трудности сражения под Сталинградом и снижение боевой мощи мне известны. Но сейчас трудности для русских при ледоходе на Волге еще большие. Если мы сейчас используем этот отрезок времени, то мы впоследствии сохраним больше своей крови.

Поэтому я жду, что командование еще раз с присущей ему энергией и войска еще раз с присущей им удалью сделают все, чтобы, по крайней мере, у артиллерийского завода и у металлургического завода прорваться к Волге и захватить эти районы города.

ВВС и артиллерия должны сделать все, что в их силах, чтобы подготовить и поддержать это наступление»{125}.

Действительно, с наступлением холодов и началом [251] ледостава на Волге возможности удержания оставшихся островков сопротивления в городе неумолимо сокращались. В журнале боевых действий Сталинградского фронта 13 ноября 1942 г. появляется тревожная запись: «Войска 62 армии ведут напряженные бои в очень тяжелых условиях управления и общения с левым берегом р. Волга. С появлением «сала» на Волге снабжение продовольствием, боеприпасами, перевозки пополнения проходят исключительно напряженно, а с учетом воздействия огня противника и его авиации положение с переправами становится близко к катастрофическому. Переправочные средства несут потери до 30–40%, а бронекатера около 60%»{126}. Нет сомнений, что, если бы не началось контрнаступление, у немцев были все шансы ликвидировать остававшиеся в Сталинграде очаги сопротивления до середины декабря 1942 г. Но сделать им это не дали. Уже вовсю шла перегруппировка войск для проведения операции «Уран». До начала советского контрнаступления под Сталинградом оставалось менее недели.

Волжская военная флотилия. Перед тем как приступить к повествованию о советском контрнаступлении, имеет смысл сказать несколько слов о деятельности Волжской военной флотилии. Когда немцы прорвались к Волге 23 августа, была создана так называемая северная группа кораблей флотилии под командованием капитана 3 ранга С. П. Лысенко. В ее состав вошли канонерские лодки «Усыскин»{127}, «Чапаев» и пять бронекатеров. Канонерские лодки вооружались двумя 100-мм и двумя 45-мм орудиями каждая. Канлодка «Усыскин», [252] кроме того, имела бронированную рубку (броня 8 мм ). Канонерские лодки занимали позиции на реке Ахтубе. Два бронекатера имели на вооружении реактивные минометные установки, что позволяло их использовать как батареи «катюш». Немецкие летчики неоднократно докладывали об уничтожении волжских «мониторов», но они благополучно пережили войну.

В ходе боев за Сталинград были потоплены три бронекатера. БКА №21 был потоплен артиллерией у острова Голодный 8 октября, БКА №74 был потоплен артиллерией 30 октября на переправах Сталинграда, наконец, БКА №25 был потоплен при снятии десанта у Латашанки 3 ноября. Бронекатера вообще были достаточно устойчивы к огню противника. Два указанных выше катера были потоплены при попытке провести частную операцию с высадкой десанта в районе Латашанки, где еще с 23 августа занимала позиции на берегу Волги 16-я танковая дивизия. Ночью 30 октября был высажен и закрепился батальон из состава 300-й стрелковой дивизии. Высадка происходила ночью, и корабли пристали к берегу в разных местах. Это с самого начала затруднило организацию обороны. Попытки усилить высадившийся батальон привели к гибели одного бронекатера и повреждению еще одного. Противник отрезал десант от переправ, подтянул пехоту и танки. Остатки батальона пробились к берегу, но в ночь на 2 ноября катера не смогли подойти к берегу из-за сильного артиллерийского огня. Снятие десанта 3 ноября привело к потере еще одного бронекатера. Таким образом, два из трех потопленных катеров были потеряны в результате совершенно нетипичной для Волжской военной флотилии операции. Более распространенными для речников в тот период были действия по снабжению войск в городе. При этом они могли эффективно поддерживать даже изолированные островки сопротивления, такие как [253] «остров Людникова». В критической ситуации, сложившейся в ноябре 1942 г., именно бронекатера спасли 138-ю стрелковую дивизию. И. И. Людников пишет: «Наконец 19 ноября на бронекатерах были доставлены боеприпасы и продовольствие, а раненые были эвакуированы». Бронекатера в силу своих небольших размеров брали немного людей, и, соответственно, быстро разгружались и принимали грузы. Кроме того, они обладали неплохими скоростными характеристиками (18 узлов) и хотя бы минимальной бронезащитой. Это их спасало и делало своеобразной гвардией снабжения войск в Сталинграде. Наибольшие потери корабли несли не на реке, а в процессе разгрузки и погрузки, становясь «сидящей уткой» для артиллерии противника.

Однако немногочисленная Волжская военная флотилия не могла полностью обеспечить потребности в снабжении 62-й армии. Важными средствами сообщения со Сталинградом были мобилизованные гражданские корабли и катера, а также понтонные средства фронта. Именно они понесли наибольшие потери. За два месяца боевых действий — сентябрь и октябрь — на переправах погибли 18 пароходов и 6 пассажирских катеров. Также в районе Сталинграда с 23 августа по 20 октября были потоплены авиацией, артиллерией и минометным огнем 12 катеров-тральщиков и 6 полуглиссеров. С переходом советских войск в контрнаступление речники не остались без работы. Они продолжали работать на переправах до середины декабря.

Выводы по второй части

Несмотря на свою замысловатость и резкие повороты событий, сражение за сам Сталинград вполне укладывается в рекурсивную формулу вида «Я оглянулся посмотреть, [254] не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я». Противники друг друга хорошо узнали более чем за год войны. Каждая из сторон более или менее представляла, что можно ожидать от другой. Поэтому в боях за город противники делали ходы в расчете на определенные действия противника, и эти расчеты в основном оправдывались.

Будучи, несомненно, грамотным штабистом, Паулюс с самого начала сделал правильный прогноз относительно следующих шагов советского командования. Атаки против узкого «наземного моста» между Волгой и Доном были предсказаны Паулюсом еще до появления в районе Сталинграда очередных советских резервных армий. Более того, вполне определенная расстановка сил была произведена командующим 6-й армией даже до поступления данных разведки о появлении в районе Сталинграда трех новых танковых корпусов. На необходимость защиты северного фланга наступающей на город ударной группировки указывалось еще в приказе штаба 6-й армии от 19 августа 1942 г. Поэтому, в отличие от других сражений за крепость под ударом извне, Паулюс сразу расставил силы пропорционально задачам. Перераспределение сил шло не по количеству соединений, а по их качественному составу — числу и состоянию пехотных или мотопехотных батальонов. Лучшие дивизии встали фронтом на север отражать удары танковых корпусов и стрелковых дивизий резервных армий. Дивизии похуже пошли штурмовать Сталинград. Метаний в пожарном порядке между двумя фронтами у Паулюса не было. Маневрировали только усилиями авиации, переносившимися с улиц Сталинграда на Котлубань и обратно. Может быть, именно поэтому «наземный мост» устоял под шквалом ударов. Но по той же [255] причине штурм Сталинграда не завершился сбросом его защитников в Волгу.

Отступление от сценария могло привести к фатальным последствиям для каждой из сторон. Если бы у советского командования не оказалось под рукой танковых корпусов в августе и резервных армий в начале сентября 1942 г., заслон фронтом на север был бы демонтирован для штурма Сталинграда. Девятибатальонные 76 и 305-я пехотные дивизии еще в сентябре вошли бы на улицы города и прошагали до Волги. Ответные ходы с вводом соединений в 62-ю армию и переправой через Волгу могли просто запоздать. К тому же пропускная способность волжских переправ лимитировала численность защитников города, которых можно было бы эффективно снабжать. Также сила ударов «северной группировки» Сталинградского фронта также должна была гарантированно превышать определенный уровень. Иначе немцы поставили бы фронтом на север дивизии послабее или же сократили число соединений на защите «наземного моста». Соответственно, следующим ходом крепкие соединения поставили бы шах и мат 62-й армии в городских кварталах и на территории заводов. Помимо пехоты «наземный мост» отвлекал штурмовые орудия, использовавшиеся как противотанковые САУ в VIII армейском корпусе. Также «северная группировка» Сталинградского фронта поглощала внимание немецкой авиации.