Настольная книга манипулятора - Леонид Сурженко

Существуют мифы исторические. Мифы, сквозь призму которых мы смотрим на сегодняшнюю ситуацию. Мифы, которые непосредственно влияют на нашу судьбу.

С чем у вас ассоциируется средневековье? Поток ассоциаций наугад: мрачное, тёмное, кровавое; охота на ведьм, инквизиция, костры из книг. Разве не так в большинстве своём мы представляем эпоху феодализма? Разве не это впечатление выносим мы из стен школы? "Позвольте!" – воскликнет образованный читатель. – "Но разве это неправда? Разве не пылали огни инквизиции, разве не сожгли на костре Коперника, разве не было Варфоломеевой ночи?" Пылали. Сжигали. Была. Была и инквизиция. Даже должность такая – "Великий инквизитор", знакомая большинству по детской "Сказке про звёздного мальчика" – была. Только вот серьёзный исследователь средневековья вам скажет, что количество жертв этой самой инквизиции… Сильно преувеличено. Более того: после противостояния католиков и реформаторов эти самые еретические костры пылали по другую сторону баррикад. Инквизиция первая прекратила "охоту на ведьм", ведь инквизиторами, как ни крути, становились лишь самые образованные, самые талантливые люди того времени. А вот в стане Реформации костры пылали ещё очень долго… Однако именно сторонники Реформации (Нидерланды) первыми перешли на новую ступень цивилизации – на буржуазные отношения. И с течением времени, когда именно буржуазия стала правящим классом, реальная история была заменена мифом, ведь победителей, как известно, не судят. Так и стало Средневековье тёмным да кровавым, хотя войны Нового и особенно Новейшего времени не шли ни в какое сравнение со средневековыми баталиями. Миллионы погибших в одной только Второй мировой войне – такое средневековым «тиранам» не снилось даже в страшном сне…

Кстати, войны – это самая лучшая почва для мифов. Любая война – это открытая рана, смотреть на которую невыносимо. Именно поэтому и создаются мифы. Помогающие прикрыть эту рану, забинтовать её. Смотреть на войну сквозь вуаль мифа уже не так страшно, это зрелище не вызывает той панической рвотной реакции, которая присуща реалиям войны. Сравните впечатление, полученные вами от просмотра фильма Невзорова «Чистилище» и другого фильма на чеченскую тематику – «Войны» Бодрова. Вроде бы время одно и то же. Одна и та же война. Те же жестокости, та же кровь. А впечатление… «Чистилище» – это животный ужас, удар обухом по голове, желание спрятаться и не видеть этого никогда. «Война» – добротный российский боевик, с оптимистичным концом, после которого хочется походить на главгероя. Нет, читатель, я не говорю: вот миф, вот – реальность. Кино есть кино. Кино всегда миф, даже если оно документальное. Ибо камера – это глаз оператора, это взгляд режиссёра. Это его видение проблемы. Вы или я увидим это событие совсем по другому.

Ужасы войны передать нельзя. Не потому, что они невыносимы. А потому, что они реальны. Во времена оккупации немецкими войсками западных территорий СССР были целые посёлки, которые жили вполне мирной жизнью. Платили натуральный оброк "новой власти", представители которой иногда наведывались на мышиного цвета грузовиках. Ходили на работы, которые организовывал местный староста. Изредка видели самих немцев, захаживавших за «яйками». И так – три года, пока война не отступила. Были и другие примеры. Были сожжённые деревни, были и повешенные жители. Были и концентрационные лагеря. Не было только той лирики и романтики, которой насыщены военные фильмы. Не до романтики было солдату, неделями сидевшего в вонючем загаженном окопе, не мывшемуся с начала войны, с запущенной дизентерией, терзающей внутренности и голодными вшами, грызущими голову. Не до подвигов было тем, кто воочию видел, как шальным осколком отрывало ногу, как долгими, страшными часами кричали те, кому разворотило пулей внутренности, как жутко несло палёным мясом из люков горевшего танка.

Военная хроника, а снято во время Второй мировой войны было немало, быстро попала в секретные архивы и «выдавалась» народу очень опционно, малыми дозами. Зато в огромном количестве в послевоенной России выходили фильмы, один к одному копирующие американские комиксы. Герой – Советский Солдат, умный, честный, мужественный, в одиночку расстреливал полчища придурковатых фашистов, которые внезапно растеряли весь свой воинский талант и годились лишь на то, чтобы толпами валиться на землю под пулями Героя. И народ смотрел – и смеялся от счастья, и свято верил что это – так надо, потому что ещё живы были в памяти воспоминания о другом, о том времени, когда прятаться и унижаться надо было самим, а не немцам. Нужно было освободиться от того груза, который давил на психику, на душу. Нужно было избавиться от гнетущего образа чужого сапога на своей груди. Нужно было срочно создавать мифы…

"Вероломное нападение фашистской Германии". Внезапно, без объявления войны. Удар в спину. Вот – образы, которые активно внедрялись в сознание советских людей по окончанию этой кровавой войны. Прекрасное объяснение. Прекрасное оправдание бездействию Сталина и его окружения, которое и привело к катастрофе. Как будто не было десятков предупреждений из надёжных источников о том, что Гитлер готов напасть. Как будто перед этим он не захватил Польшу, вплотную подобравшись к границам СССР. Как будто ежедневные провокации с немецкой стороны не показывали с полной определённостью, – нападению – быть! И, тем не менее, с упорством, достойным лучшего применения, Иосиф Виссарионович твердит: "Это – провокация. Германия не может напасть. Это происки врагов". Как заклинание. Как формулу самовнушения, к которой прилагался пакт о ненападении – магический свиток, долженствовавший охранить Святую Русь от недругов… А Гитлер колебался. Колебался до последнего момента. Ибо напасть на страну, военное превосходство которой над Германией было полным, решился бы разве что самоубийца. Да, читатель, широко распространённое мнение о военном превосходстве Германии над СССР – очередной миф, призванный оправдать преступные действия (вернее – бездействие) власти. Командующий авиацией Геринг перед самым началом войны заявлял: "Если мы не разбомбим русских сейчас, первым ударом, прямо на их аэродромах – война для нас проиграна". Он знал, о чём говорит, в отличие от товарища Сталина с его героями гражданской – Ворошиловым да Буденным. Ибо единственное превосходство Германии в этой войне было только во внезапности и организации. Мифы, мифы…

Мифы о героях-титанах – это тоже любимые военные мифы. Голливуд – фабрика звёзд. Советский агитпроп – фабрика героев. Герои были нужны, как воздух. И не потому, что они, как американские супермены, могли в одиночку решить судьбу войны. Нет. Потому, что пример Героев поднимал массы. И неважно, были ли Герои на самом деле. Пусть этим интересуются историки. Важно, чтобы они были в сознании людей. Разве мог живой человек заткнуть собой амбразуру дота? Ведь одной очередью из стационарного пулемёта можно было отбросить на десять метров и бычью тушу… Но разве это имело значение для тех, кто вспоминал имя Матросова, лёжа в грязи под огнём пулемётов? Архетип героя жив во все времена, однако его нужно периодически подпитывать. Иначе останется только вздыхать "Да, были люди в наше время…" А в наше? А нам-то, нам на что равняться? Проблема современной России не в том, что у нас прошлое было напичкано лживыми мифами. Проблема в том, что в современной России не создаются мифы, способные поднять страну с колен. Приходится довольствоваться «разоблачением» старых мифов, с которых срывают одежду, как мародёры с древних мумий. Плохо это, хорошо ли – уже неважно. Раздетые мифы умерли. Они уже не могут питать новые поколения. Новым поколениям нужны новые мифы. И если они не появятся, вскоре некому будет служить в российской армии.

Мифов, которые завоевали сознание миллионов, множество. Эти мифы сильны, и оспаривать их влияние глупо. Попробуйте затеять спор с любым своим знакомым о том, откуда берёт начало человечество. Вам предложат несколько вариантов, но все эти варианты будут мифами. Может быть, вам скажут, что человека создал Бог, и звали первых людей Адам и Ева. Это – ветхозаветный миф, созданный древними евреями тысячи лет назад. Впрочем, даже евреи не были авторами этого мифа: подобные мифы сюжеты можно найти у древних ассирийцев, индусов и египтян. Однако именно иудейский вариант наиболее распространён по всему миру, именно он получил общеизвестное звучание. Может быть, человека создал труд? Такую теорию мы слышали от товарища Чарльза Дарвина. Она была подкреплена множеством очень занятных доказательств в виде древних обезьяньих костей и целой научной разработки, названной процессом эволюции. Что же, для человека с научным складом ума теория Дарвина "человек произошёл от обезьяны" вполне приемлема.

Впрочем, если вам не нравятся два вышеприведенных мифа, можно предложить ещё один, самый свежий, самый красивый: человек – это потомок инопланетной цивилизации. Прилетели когда-то на землю прекрасные люди, понравилась им эта планета, и стали они тут жить-поживать. А последующие поколения, забыв, кем были их предки, стали придумывать разные мифы, в которых пытались объяснить, откуда же они взялись.