Нравоучительные сочинения - Максим Грек

Я, о странник, одна из благородных и славных дщерей Царя всех, Создателя и Владыки, от Которого «всякое даяние благо и всяк дар совершен» нисходит на тех из сынов человеческих, которые ищут Его всякими праведными делами и чистотою жизни, Который есть Отец всем, на небе и на земле. Имя у меня не одно, но именуюсь различно: я называюсь и начальством, и властью, и владычеством, и господством. Настоящее же мое имя, в котором заключаются все вышесказанные, есть «Василия» (т. е., по переводу с греческого «царство»). Это превосходное наименование я получила от Вышняго, так как владеющие мною должны быть крепостью и утверждением для подчиненных им, а не пагубою и постоянным смятением. Таково значение на греческом языке имени „Василия," но многие, не разумея сего и недостойно царского моего наименования правя делами своих подчиненных, вместо царей делаются мучителями, чем и меня бесчестят и себя ввергают в великие скорби и болезни, получая от Вышнего достойное своего безумия возмездие."

Услышав такие слова, я пал к честным ногам жены, поклонился ей с подобающим благоговением и стыдением, прося у нее прощенье в том, что ранее по неведению не воздал ей подобающей царям чести, и вместе просил ее, чтобы подробнее объяснила мне причину своей печали и сидения при пустынном пути, дабы мне яснее узнать относительно ее. Тогда она с радостным расположением обратилась ко мне и сказала: „Так как я вижу, что ты, о странник, ревнуя по Боге и будучи воодушевлен нелицемерною любовно к родственному тебе роду человеческому, желаешь узнать от меня то, что касается меня, чтобы чрез твое прилежное изыскание другие получили некоторую пользу, то слушай, и пусть тобою все истинно благочестивые и желающие благоугодить Вышнему сподобятся получить бесконечное Его царство. Меня, дщерь Царя всех и Создателя, как я сказала выше, стараются подчинить себе все сластолюбцы и властолюбцы, но весьма мало таких, которые бы, действительно, радели обо мне и украшали бы меня, которые бы достойно Отца моего и царского моего имени устраивали положенье живущих на земле людей. Большая же часть подчиненных мне, побеждаясь сребролюбием и лихоимством, мучат подручных себе всякими денежными взысканиями, и принудительными работами по возведении многоценных строений, нисколько не содействующих им к утверждению их державы, а служащих лишь к излишнему самоугождению и к удовлетворению желаний их развратных душ. Это, воистину, те самые, о странник, коих укоряет бывший истинный мой радетель, царь Давид, который говорит: «яко исполнишася помраченнии земли домов беззаконий» (Пс. 73, 20). И хорошо назвал он их самих помраченными земли, а дома их—домами беззаконья, как устроенные посредством неправедных истязаний и наполненные всегда всяким лихоимством и неприличным бесчиньем. Отвергнув от души и мысли своей совет того же моего праведного радетеля, который завещает властям: «не уповайте на неправду, и на восхищенье не желайте, богатство аще течет, не прилагайте сердца», — они поработились страсти сребролюбья и лихоимства, и омрачилось неразумное их сердце, ибо божественный свет, который «просвещает всякого человека, грядущего в мир», в них погас. Любящие же действительно, а не лицемерно этот свет, не лгут пред общим Владыкою, когда в молитве своей, как бы хвалясь, говорят: «светильник ногама моима закон Твой, и свет стезям моим» (Пс. 118, 105). Те, которые говорят это искренно общему всех Владыке, когда молятся, ни «ногама» своими, то есть, праведными и благочестивыми понятьями, не уклоняются от правды в страсти лихоимства и неправды, ни «стезями» своими, то есть мыслями и тонкими помышлениями, не оскверняются плотскими похотями, но «законом», то есть, заповедями Вышняго, как бы некоторым светильником, освещаются и исполняют всякие добродетели: они и любят и хранят чистоту и святость души и тела, и радуются о всякой правде, о человеколюбии, кротости, благости своих подчиненных и, будучи украшаемы всякими добрыми делами, с дерзновением говорят: «сотворих суд и правду, не предаждь мене обидящим мя» (Пс. 118, 121) лукавым человекам и бесам; и опять: «неправду возненавидех и омерзих, закон же Твой возлюбих» (Пс.118, 163), который говорит мне: «блажени милостивы, яко тии помиловани будут, блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся», то есть, насытятся Самим Богом и Спасителем своим, Который, по слову божественного Апостола, «бысть им правда от Бога и избавление» (1 Кор. 1, 30). Они так Его всегда отыскивают с великим желанием, как человек, томимый сильным голодом и жаждою, который прежде всего желает насытить чрево свое хлебом и утолить томящую его жажду—водою. Таковы были все древние мои радетели, между которыми первый есть блаженный оный царь и благочестивый священник Вышняго, приснопамятный Мелхиседек, который великого делателя страннолюбия и всякой другой добродетели — патриарха Авраама благословил, встретив его с хлебом и вином, когда тот возвращался с победою после пораженья Ходоллогомора (Быт. 14, 17. 18). Мелхиседек этот, уподобляемый божественным проповедником (Павлом) Сыну Божью, как не имеющий в священном писании ни начала дней, ни конца своей жизни, толкуется прежде царь Седек, что значит царь правды, потом царь Салима, то есть мира. Для чего он поставил правду прежде мира? — Чтобы показать, что где правда, там непременно изобилует и мир, а не напротив; ибо многие из тех, которые наполовину мне обручились, возлюбили мир и любят иметь мир с соседними подобными им языческими властителями, а своих подчиненных жадно поедают всякими неправедными истязаньями и лихоимством. Таковы все те, которые, по справедливости, называются притеснителями, о которых пророк Божий говорит: «пастырие мнози растлиша виноград Мой, оскверниша часть Мою» (Иер. 12, 10). «Горе вам, пасшырям», ибо вы пасете самих себя, а овец Моих оставили гибнуть голодом (Иер. 23, 1. Иезек. 34, 3. 4). И чрез другого пророка говорит: «Како бысть блудница град верный Сион полн суда: в немже правда почивате, ныне же в нем убийцы. Князи твои не покоряются, общницы татем, любяще дары», усердные мстители, «сирым не судящии и суду вдовиц не внимающии. Сего ради тако глаголет Господь: горе крепким во Исраили: не престанет бо ярость Моя на противные» (Исаии 1, 21. 23. 24). Кто же в состоянии достаточно оплакать их, недугующих толиким нечувствием и так сильно прогневляющих Бога, сподобившего их такой великой чести и таких санов? После стольких поучений и советований боговдохновенных апостолов, после таких страшных угроз, после стольких примеров пагубы и окончательного разорения неправедных царств, —они не страшатся и не боятся Господа Вседержителя, Который «гордым противится, в руце» Которого «чаша исполнь вина нерастворенна», то есть, чаша ярости и нестерпимого гнева, из которой «испиют вси грешнии земли» (Пс. 74, 9), кои всякими своими неправдами и лихоимством уничижают честнейший сан царский, у которых «ноги скоры пролияти кровь», по причине их неправедной зверской ярости. Противясь столь бесстыдно Вышнему, как не боятся они глаголющего к таковым: «сия сотворил еси и умолчах, вознепщевал еси беззаконие, яко буду тебе подобен» (Пс. 49, 21). То есть, ты думал про себя, что как ты относишься с бесчувствием ко всяким беззакониям и неправдам, и, видя обидящих, молчишь, и нет тебе никакого дела до тех, которые согласно с твоим неправедным мудрованием обижают других, и не мстишь им за обиженных ими, —думаешь ли ты, что и Я, подобно тебе, премолчу ваши неправды и богомерзкие осквернения, и не отомщу за вопиющих ко Мне непрестанно на вас и горько плачущих по причине своих бед, какие терпят они от вас? Нет! нет! Я—праведный Судья, и «обличу тя, и представлю пред лицем твоим грехи твоя» (там же). Разве не слышишь Меня говорящим: «страсти ради нищих и воздыхания убогих ныне воскресну, глаголет Господь» (Пс. 11, 6)? Как презираешь также и следующее слово Писания, которое говорит: «чесо ради прогнева нечестивый Бога?» Затем, показуя твое безумье, объясняет: «рече бо в сердце своем: не взыщет» (Пс. 9, 34). Не обманывайте себя без ума. Я взыщу, взыщу! Ибо Я— «Бог отмщений Господь, Бог отмщений», Который не обинуется (Пс. 93, 1). Как не страшитесь, будучи обвиняемы бывшим праведным царем, который говорит Мне о вас с негодованием: «люди Твоя, Господи, смириша, и достояние Твое озлобиша, вдовицу и сира умориша, и пришельца убиша» (6)? Не так ли и не хуже ли этого поступаете и вы ныне по своему немилосердно? Не слышите ли того же праведника, как он всей душей поощряете Меня против вас, говоря: «и воздаст им Господь беззаконие их, и по лукавствию их погубит я Господь Бог» (23)? Зачем презирает вы завещанье его, где он говорит вам: «и ныне, царие, разумейте, накажитеся, еси судящии земли. Работайте Господеви со страхом, и радуйтеся Ему с трепетом. Приимите наказание, да не когда прогневается Господь, и погибнете от пути праведного, егда возгорится вскоре ярость Его» (Пс.2,10—12)?"

Когда она хотела еще продолжать, я прервал ее, сказав: «Все, сказанное тобою, вполне свято и страшно для тех, которые искренно боятся Бога и желают получить Его бесконечное царство. Но прошу тебя я, раб твой, объясни мне: как может тот, кто работает Вышнему со страхом, в то же время и радоваться Ему с трепетом? Ведь где живет истинный страх Божий, оттуда удаляется радость, как говорит неложное пророческое слово: «Сохранихся, и убояся сердце мое от гласа молитвы устен моих, и вниде трепет в кости моя, и во мне смятеся крепость моя» (Аввак. 3, 16). Если же «вниде трепет в кости» этого божественного мужа, и в нем «смятеся крепость его»: то как он же может возрадоваться?"На это она мне ответила: „Не слышал ли ты, о странниче, божественного евангелиста, который говорит: «страха несть в любви, но совершенна любы вон изгоняет страх» (1Иоан. 4, 18), то есть, изгоняет страх рабский, а не сыновний. Ибо когда человек усовершенствуется в любви к Создателю своему посредством прилежного исполненья всех святых Его заповедей, из коих первая и содержащая в себе все остальные, есть— «возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем умом твоим, и всею крепостию твоею» (Марк. 12, 30): тогда он истинно работает Создателю своему со страхом, то есть, исполнением святых Его заповедей, слушаясь Его во всем, как сын отца своего, со всякою радостно и благоговеньем. Тогда он и радуется с трепетом, то есть, исполняется радости духовной, а не плотской. Говоря — «радуйтеся Ему с трепетом», пророк разумеет именно радость духовную, которая рождается от исполненья святых Его заповедей. И это явствует из слов того же пророка Аввакума, который говорит: «Аз же о Господь возвеселюся, возрадуюся о Бозе Спасть моем». По какой причин, скажи нам, божественный Пророче? Потому, говорит, что «Господь Бог мой сила моя, и учинит нозе мои», то есть, благочестивые помыслы души моей, «на совершение» премудрости о Господе и непогрешительного разума. Можно это— «радуйтеся с трепетом» —понимать и в другом смысле. Бог, Который есть Создатель всех и Владыка, будучи весь совершенная благость и человеколюбье и милость, зная человеческую немощь, что мы естественно нуждаемся иногда в некоторой отраде и увеселены житейском, как то: в праздниках и торжествах и в радостных собраньях, как бы говорит: не возбраняю вам житейских радостных собраний в установленные дни и общего трапезования; сходитесь, говорит, вместе, радуйтесь и празднуйте, однако, с трепетом Моим, то есть, в пределах Моих спасительных заповедей, по слову проповедника Моего: «аще ясте, аще тете, аще ино что творите, вся во славу Божию творите» (1Кор. 10, 31). Вкушайте, говорит, и пейте вместе с радостью, по воле Моей и как Я вам завещал чрез того же Моего проповедника, который говорит: «нощь убо преиде, а день приблизися: отложим убо дела темная и облечемся во оружие света. Яко во дни благообразно да ходим», не в бесчинных пениях и пьянстве провождая время, «не любодеянии и студодеянии, не рвением и завистью, но облецытеся» в Господа Иисуса Христа и «плоти угодия не творите в похотех» (Рим. 13, 12—14). Не слушаясь ничего этого, находящееся ныне у власти, беззаконно и богопротивно пируют при звуке гуслей, бубнов и тимпанов, со всяким смехотворством, сквернословьем и кощунством, не помня слов пророка Божья, который обличает таковых, говоря: «горе востающим заутра и сикер» прилежно ищущим, проводящим дни в пьянстве, «и ждущим вечера: вино бо сожжет их: с гусльми бо и певницами, и тимпаны и свирельми вино пиют, на дела же Господня не взирают и дел руку Его не помышляют» (Исаии 5, 11, 12). Творимые ими пированья приличны скорее неверным язычникам, не знающим ни Бога, ни страшного Его суда и вечных тех мук, которые ожидают прогневляющих Вышнего такими своими богомерзкими пиршествами. Пированья эти ничем не отличаются от скверноубийственного пьянства Иродова, который, если бы предварительно не развратил царский ум беззаконным прелюбодеяньем и безмерным винопитием, то не отсек бы священной главы божественного Предтечи и Крестителя Иоанна и не отдал бы ее в виде мзды пляшущей отроковице. Также и люди, исшедшие некогда из Египта, если бы не развратили сперва свои умы такими же беззаконными играми и пьянством, как написано— «скдоша людие ясти и пити и восташа играти»: то не просили бы первосвященника Аарона, говоря: «сотвори нам боги, иже предъидут пред нами; Моисей бо сей, иже изведе нас от земли египетския, не вемы, что ему бысть» (Исх. 32, 6. 1). Пойми же, какого нечестья были причиною те беззаконные пированья и игры. Все сразу забыли: и самого Бога, и предивные Его чудеса, какие Он сотворил в земле Египетской и в Чермном море, и подаваемую с неба пищу, и источники, изшедшие божественною силою из камня в безводной пустыне, и самого блаженного Моисея, изведшего их из многолетней горькой работы египетской и, неблагодарные ко всему этому, стали просить себе рукотворенных богов, — «богов, ихже не ведеша отцы их». Такое воздаянье и такую почесть, обыкновенно, получают те, которые презирают закон и уставы общего всех Владыки и Царя; такие всегда объемлют плоды предавшиеся лихоимству и пьянству и плотским нечистотам—цари и князья и все неистовые рачители сребролюбия. Они впадают в неведение Бога, в забвенье о смерти и об имеющих постигнуть нечестивых и грешных по смерти муках; к этому прибавляется им безрассудство и безумье, сатанинская гордость и исступление ума, и наконец—самоволие и самоугодие. Они не внемлют ни священническому душеполезному учению, ни советам опытных старцев, ни угрозам боговдохновенных писаний; ко всему этому они глухи, и как аспиды глухие затыкают себе уши, а предались лишь одним сатанинским играм, всякому объядению и пьянству и поработились плотским страстям. Поэтому, они оставляются Богом и предаются во власть лукавых духов и оттоле бесы руководят ими. Это явствует, о странник, из того, что сами бесы говорят в одном псалме об оставленных Богом: «пожените, — говорят, и имите его, Бог оставил есть его и несть избавляли» (70, 11). Вот какое тщание и какую бодрость имеют бесы в погублении людей. Не столько ужасают их будущие вечные муки, сколько увеселяет погибель несчастных людей.