Кружева от госпожи Феи (СИ) - Каримова Лука "ЛуКа"

— То, что нехорошо врать и желать нажиться за счет других. Это станет вам уроком профессор, а еще… я не терплю, когда в моем присутствии оскорбляют добропорядочных леди и позабочусь о том, чтобы вы получили взыскание за неподобающее поведение, особенно в стенах королевского суда. Саймон Морли, у вас есть желание продолжить дело об ущемлении авторских прав о разработке артефакта лорда Кросмана?

— Нет! — звонко ответил студент, поразив Елению своим воодушевленным и от того, ставшим симпатичным, личиком.

— В таком случае пройдите в соседний зал, где другой судья заверит соответствующие документ, которые вам необходимо подписать. И еще, лично совет от меня — переведитесь вы на другой факультет, мне думается… что профессор Кросман с радостью возьмет вас в свои помощники.

— Я ему так и сказала, — подтвердила Сусперия. — Благодарю вас, миледи, — девушка лучезарно улыбнулась.

Втроем с адвокатом они поклонились и удалились за советником.

Профессор Петир взмахнул подолом мантии и ушел с оскорбленным видом.

«Стоит рассказать королю об этом профессоре Петире. Нехорошо такому обучать студентов, мало ли чем он еще там промышляет…», — подумала она.

Селения

Перед началом испытания Селении пришлось выпить успокоительный эликсир, ибо раздражающая дрожь в руках с гулким стуком сердца, не проходили. Она вызвала к себе сразу двух горничных: одна сделала ей прическу, завив волосы в тугие кольца, надев диадему, вторая застегнула золотое платье.

Подарки от короля смотрелись на ней идеально. Селения разглядывала себя в зеркале и радовалась, какой красавицей она родилась.

«Придется как следует поработать, сейчас все решится. Стану я королевой или нет…», — напутствовала себя она, нанеся на губы алый бальзам.

В зале суда собралось множество людей, а рядом с поставленным креслом стоял седовласый советник.

— Леди Селения, — он приветственно ей кивнул, и девушка поудобнее устроилась в кресле в ожидании.

Не успела она подумать, о чем будет тема суда, по которому она должна принять решение, как на ковровую дорожку вышли трое: мужчина в наручниках со смугловатой кожей и в черном сюртуке, седовласый старик и рядом с ним паж с бархатной подушечкой, на которой лежало… дивное колье с огромным топазом.

От блеска этого сокровища внутри Селении все затрепетало. Ей стала неважна тема суда, люди, только вот этот камень, который должен оказаться на ее шейке.

— Рассматривается дело о краже драгоценностей стоимостью… — от названной советником цены у Селении задергался глаз. «Можно стать не беднее леди Сюзерен с ее семейным бизнесом по добыче драгоценных камней», — подумала она, вспомнив о том, что бедняжку во время конкурса обворовали «Нечего было оставлять камешки в шкатулке. Дуреха…».

— Значит, мне нужно принять решение, казнить или миловать, верно? — невинно захлопав ресницами, уточнила она у советника, и он кивнул ей.

— В таком случае, казнить! — она захлопала в ладони.

— Леди, вы не ознакомились с письменным отчетом стражи, нагрянувшей в дом господина Мервеля, у которого под матрасом и было найдено это украшение, — советник кивнул на папку на столике рядом с креслом.

Селения взяла ее, и стала неторопливо читать отчет, но она ничего не смогла в нем понять и раздраженно ее захлопнула, улыбнувшись советнику:

— Мне все ясно, но не могли бы вы сами, еще раз рассказать.

Советник нахмурился:

— Как вам будет угодно, леди. Итак, на господина Мервеля — коллегу сэра Созертона, поступил анонимный донос о совершенном преступлении, а именно — воровстве драгоценности из антикварной лавки сэра Созертона.

— Он случайно не родственник леди Сюзерен? — перебила Селения.

— Да — он двоюродный брат ее отца.

— А-а-а! Тогда понятно, откуда такой огромный камень в простенькой лавке. Ничего удивительного, вам бы сэр Созерти установить магическую защиту, — посоветовала она. — И что теперь? Вы считаете, господина Мервеля следует наказать только потому, что именно под его матрасом нашли драгоценность из вашей лавки. Кто же в таком случае тот доброжелатель, который отправил анонимный донос? Где доказательства, кроме тайника под матрасом, — она резко встала с кресла, и быстро подошла к стоящим, но смотрела не на них, а разглядывала драгоценность на подушечке. «Ах… мне бы такую, я бы точно не стала ее прятать. Какой же он идиот… Мервель».

— Но миледи, как же… — пролепетал сэр Созертон.

— Молчать! Вы его за руку ловили при попытке кражи? Или, быть может, ваш миленький паж, кто его поймал? Может несчастного подставили, а он бедный и голодный, — распалялась она. — Вы посмотрите на его лицо и рубаху, да господин Мервель давно не принимал ванную, и его камзол не чистили. В каком районе он живет? Он бедствует, вы ему мало платите?

Губы Созертона задрожали:

— В благополучном, неподалеку от нашей ювелирной лавки. Он не бедствовал, то есть… я никогда не слышал, чтобы он брал в долг, просил добавки к зарплате или был замешан в дурном обществе.

— Сколько лет вы знакомы?

— Я взял его к себе в подмастерья еще мальчишкой, поэтому…

— Так и с чего вы взяли, что вор именно он? — она уперла руки в бока, чтобы успокоить зуд в пальцах, так сильно захотелось потрогать колье.

— Но как же, миледи, в отчете ведь указано, что ключ от сейфа есть только у него и у меня. Его отпечатки пальцев, магический след от ауры Мервеля. Защиту же на лавку мы должны были переустановить за день до происшествия…

— Стоило подумать об этом вначале, как только вы открыли ювелирный, — уколола она его. — Скажите… на тот момент, колье уже было продано?

— Его выкупили, но покупательница захотела, чтобы мы нанесли на него дополнительную защиту, и оно не потускнело! С драгоценностями такое со временем происходит. После этого, она планировала его забрать.

— Соответственно, вы с тем самым покупателем заполнили все бумаги, страховку в первую очередь… от кражи, поломки замочка.

— Да… — видимо сэр Созертон понял, к чему клонила леди Селения. — Но позвольте… зачем же…

— Затем, что и среди богатых матрон есть знатные воришки и хитрецы, — она снова бросила взгляд на колье, и без стеснения подняла его, как следует осмотрев, и…

— Вот здесь, у замка… не хватает одного крохотного камушка, вы не видите? Его можно не заметить из-за блеска остальных, — она вручила украшение ювелиру, хотя в душе мечтала сжать его в руке и не отпускать.

Сэр Созертон одел очки и внимательно его осмотрел:

— Да… как я мог этого не заметить.

— Следовательно, кража была совершена, чтобы затмить другой факт — вырванный камень. Позже, когда колье вернулось бы к владелице, она потребовала бы у страховой компании денежную компенсацию, а вместе с этим и деньги за моральный ущерб у Мервеля, но поскольку он бы сидел в тюрьме за воровство, выплачивать пришлось бы сэру Созертону.

Старику поплохело и он осел на пол, к нему бросился помощник:

— Господин, прошу вас, поверьте — я не вор, клянусь жизнью. Вчера в лавку приходила леди Болди с подругами, каждая из них просила показать им изделия, мы с Найлом едва успевали, — паж согласно закивал. — Леди Болди захотела еще раз примерить свое колье и мы с ней прошли в комнату с сейфом, я лично открыл его и вытащил украшение, но вдруг леди стало плохо — она резко побледнела и осела на пол, я бросился в ваш кабинет за графином с водой, хотел вызвать лекаря, но когда вернулся — леди Болди стояла у приоткрытого окна и обмахивалась платком. Она сказала, что ей стало нехорошо, но сейчас уже лучше и она вспомнила об одном важном деле и удалилась с подругами. Я повинен только в собственной безответственности, что оставил леди с открытым сейфом, — по его щекам потекли слезы, и старый ювелир похлопал его по плечу.

— Я верю тебе, мальчик мой, но драгоценность такой стоимости…

— Я понимаю, сэр… — Мервель утер лицо протянутым Созертоном платком и встал с колен.