Наследник - Иар Эльтеррус

Николай Поруков и Цви Ковальский, лейтенанты, русский и израильтянин, никак не ожидали, что восемнадцатая орудийная башня «Ивана Ефремова» окажется под их командованием – не считали еще себя готовыми к такой ответственности. До инцидента все старшие должности занимали офицеры Евросоюза, два англичанина, немец, бельгиец и француз. Теперь, естественно, их не было, и все свалилось на Николая с Цви. Ребята, а они были еще совсем молоды, обоим недавно исполнилось по двадцать два года, с ног сбивались, пытаясь поддерживать в боеготовности башню, но не хватало ни рук, ни времени – раньше башню обслуживало вчетверо больше специалистов. Поэтому прибытие четырех канониров с Новой Сибири стало для них манной небесной.

Много слышав о выходцах с этой планеты, Николай все же не ждал, что в командный центр башни ввалятся четыре медведя – а именно так выглядели новосибиряки, они были вдвое шире обычного человека и намного массивнее. Что ж, полуторная гравитация дала о себе знать. Главное в том, какие из них канониры и техники.

– Товарищ лейтенант, разрешите обратиться? – прогудел стоящий впереди лысый здоровяк с окладистой ухоженной бородой.

Николай окинул его внимательным взглядом – ох и здоров же парень, косая сажень в плечах. Руки толщиной с ногу обычного человека, явно быка одним ударом с ног легко свалит. И одни сплошные мышцы, ни капли жира. Глыба, а не человек.

– Обращайтесь.

– Вольноопределяющиеся Симоновы для прохождения службы прибыли! Вот предписание.

Здоровяк протянул Николаю инфокристалл, тот взял, однако сперва спросил:

– Симоновы?

– Дык браты мы, тащ лейтенант! – широко улыбнулся здоровяк. – Я – Ванька, он – Петро, он – Юрка, а это – Васька. Батька велел нам не посрамить дедов! Сам хотел пойти, но он без ноги, на службе потерял, кады коты возле М132 навалились.

– Сами служили?

– Так точно! В силах планетарной самообороны, на орбитальных платформах.

– То есть, с большими гиперорудиями дело имели? – уточнил Николай.

– А то! Токо, старыми, ГОАК-72 еще, они у нас на платформах и щас стоят.

Лейтенанты переглянулись, ощущая, что их лица вытянулись – придется начисто переучивать новобранцев, обслуживание знакомого им старья и, хотя бы, НГОР-22 – совершенно разные вещи. И неудивительно, ГОАК-72 перестали выпускать больше пятидесяти лет назад.

– А Васька у нас спец по мезонным пушкам, – показал на самого молодого «медведя» Иван. – Хрен какой истребитель близко подойдет, пока он за пультом сидит. Ему даже почетную грамоту лучшего стрелка дали!

Зенитчик? Это уже кое-что, хороший зенитчик – основа выживания батареи, без него истребители быстро подавят орудия. Но переучивать все равно придется, на станции, недавно прошедшей капитальный ремонт и модернизацию, установлено новейшее вооружение, с которым они сами с трудом научились управляться.

– Хорошо, значит вольноопределяющийся Василий Симонов назначается командиром зенитного подразделения орудийной башни № 18, – пристально посмотрел на изумленного таким парня, одновременно внося данные о назначении в реестр станции через свою глашку. – Отправляйтесь в ангар и подберите еще двух новобранцев, разбирающихся хоть на начальном уровне в зенитном деле. Остальные, как только вещи в каютах оставите, собирайтесь в центральном отсеке. Учиться вам много придется, и без отдыха, говорят, что враг скоро тут будет.

– Сделаем, тащ лейтенант! – кивнул старший Симонов и хлопнул брата по плечу. – А ты, Васька, гляди мне! Не подведи! Хороших ребят найди.

– Да чего там, Вань… – покраснел тот. – Ты ж знаешь, я завсегда…

– Иди уже, – подтолкнул его тот, и Василий скрылся в люке.

С этого момента события закрутились с такой скоростью, что на отдых оставалось по два-три часа в сутки – Николай и Цви спасались только стимуляторами, понимая, что сейчас не до сна, подготовиться бы к обороне. Ведь разведка окончательно установила, что будет атакован именно шестьдесят четвертый сектор. Что понадобилось «демократам» здесь? Ведь во всем секторе всего три населенные планеты, да и у тех население, за исключением Новой Сибири, не превышает двух миллионов человек. Но их флот уже закончил формирования и выдвинулся в сторону «Ивана Ефремова». Плохо еще и то, что многие американцы и европейцы служили на этой станции и знали все ее слабые места. На Землю отправили несколько курьеров с мольбой о помощи, но ответа пока не было. Неудивительно, курьерские корабли вполне могли перехватить, да и времени мало прошло.

Новосибиряки лихорадочно учились обращаться с гиперорудиями, разнося в щебень все астероиды на расстоянии до пяти световых минут. Василий действительно оказался зенитчиком от Бога, и нещадно гонял своих подчиненных, трех таких же коренастых парней, имевших небольшой опыт после службы на орбитальных платформах. И постепенно добивался успеха – по крайней мере мазать парни стали далеко не каждый раз, как поначалу.

Прошло двое суток, и из гиперпространства вынырнул непонятно какк двигающийся разбитый корабль, сообщил о том, что вражеский флот нырнул в гипер, и взорвался, не успев даже отстрелить спасательные капсулы. На станции зазвучали сирены боевой тревоги, люди бегом неслись и занимали посты по боевому расписанию. Они тихо молились, готовясь дорого продать свои жизни. Кто-то украдкой смотрел на голографии жен и детей. Кто-то крестился. Кто-то кусал губы. Кто-то яростно сжимал кулаки и шептал проклятия пришедшим их убивать.

Базировавшиеся на «Иване Ефремове» истребители покинули ангары – правда, только с обычными пилотами. «Безумцев» Шалыгин решил пока оставить в резерве. Как ни странно, американские и европейские «безумцы» за редким исключением тоже остались на станции и сейчас готовились драться со своими соотечественниками. В общем-то понятно почему – слишком уж их ценности отличались от привычных в Америке и Европе. Они мечтали о полетах и творчестве, а не о том, как бы любой ценой получить побольше денег. Поэтому всегда были у себя на родине изгоями, их не понимали, их сторонились и держали в черном теле. В основном отставные «безумцы» покупали себе дома в малонаселенной местности и старались поменьше контактировать с людьми.

Коротко взвыли ревуны боевой тревоги, сообщая о выходе американско-европейского флота из гиперпространства. Эскадра за эскадрой выстраивались в боевые порядки, готовясь атаковать станцию, которую еще совсем недавно защищали. В общей сложности европейских и американских тяжелых кораблей оказалось тридцать два, из них шесть линкоров и три авианосца, остальные – крейсера разных типов. И больше шестидесяти фрегатов, эсминцев и корветов.

Командующий «Иваном Ефремовым» напряженно вглядывался в тактический голоэкран, иногда легкими движениями пальцев по нему передислоцируя свои немногочисленные корабли. Контр-адмирал осознавал, что против такого флота долго не удержаться, но намерен был выполнить свой долг до конца. Он только никак не мог понять, почему столь малонаселенный сектор атакуют такие силы. Видимо, он чего-то не знает, и здесь есть нечто важное для «демократов».

– Господин адмирал! – внезапно обернулся к нему офицер связи, халифатец Мустафа Шафир. – Из гиперпространства вышла еще одна эскадра и передала коды имперского генерального штаба!

– Наши? – обрадовался Шалыгин. – Отлично! Связь с ними!

Сбоку загорелся еще один голоэкран, на котором появилось лицо сухощавого черноволосого человека.

– Полковник Снегин, товарищ контр-адмирал, командир линкора «Иосиф Сталин», – доложился он. – Командующий сводной эскадрой, исполняющей особую миссию. Мы услышали ваш призыв о помощи и поспешили сюда. За нами следует флот, будет здесь через сутки, максимум. Основная задача – удержать шестьдесят четвертый сектор. Главные события, похоже, будут разворачиваться здесь.

– Но почему? – изумился Шалыгин.

– В секторе найдено нечто такое, от чего зависят судьбы и землян, и крэнхи, – пояснил Снегин. – «Демократы» решили захватить это нечто только для себя, потому и подняли бучу. Не удивляйтесь, если вскоре сюда пожалуют и флоты «котов».

– Их только не хватало! – помрачнел контр-адмирал и выругался сквозь зубы.

– Может быть по-разному, – вздохнул полковник. – Если первыми придут корабли кланов Шха-Маййанх и Тхай-Меййон, то да, ничего хорошего нам ждать не придется. А вот если остальных четырех, то скорее всего не тронут.

– «Коты» – и людей не тронут?! – не поверил Шалыгин. – Когда это такое бывало?! При их-то агрессивности!

– Так мне сообщили с Земли, ничего толком не объяснив, – развел руками Снегин. – Происходит что-то странное, только это понять и успел.

– Сколько у вас сил?

– Немного, к сожалению. Восемь кораблей. Один линкор, два тяжелых крейсера и пять средних. Принимайте под командование на время боя. Передаю управляющие коды.