Пока я не закончусь - Луций Корнелий

крутил свое копье в бою против меня. Попробуем также. Я принялся выделывать круги кончиком сначала в одну сторону, затем в другую. Пытался постоянно менять скорость движения и время от времени резко дергаться, чтобы обозначить выпад, но не нанести его. Все это оказалось гораздо сложнее чем просто колоть. Я ощутил как напрягаются непривычные к такой нагрузке мышцы, а тело, давно не получавшее пищи, пытается наскрести по сусекам энергию. Однако удалось добиться первого результата. Я обошел вражеский блок, одернув шест назад, а затем ткнул болванчика в грудак.

— Бимпс!

Раздался громкий звук, явно обозначающий результативное попадание. Хорошо. А что дальше? Я должен попасть по болванчику какое-то определенное количество раз? Возможно.

Следующий мой выпад железка отбила несмотря на попытку обманки. Болванчик учиться? Не знаю, но двигаться он стал быстрее. Сначала мне легко удавалось разрывать дистанцию, а теперь приходится напрячься. Усталость начала потихоньку затягивать петлю на моей дыхалке. Я наметил укол в голову и резко перевел выпал в колено. Однако сигнал не раздался. Лишь звякнул металл на конце шеста о броню болванчика. Недостаточно сильный удар? Да твою же…

Болванчик атаковал меня размашистым ударом в ноги. Я отскочил назад, чуть не потеряв равновесие. Железяка наседала. В отличие от меня эта хрень не устает. Надо подловить его. Набить достаточное количество попаданий для окончания мучения. Нужна контратака. Я выбрал момент, когда болванчик бил меня слева направо и успешно атаковал его в голову. Длина оружия у нас одинакова, но укол достает дальше рубящего.

— Бимпс!

Отлично. Интересно, сколько еще раз надо попасть? Сил то все меньше, а болванчик будто становится только быстрее и проворнее. От одиночных ударов он перешел к сериям из двух махов. Железная набойка на конце его шеста высекала искры из стен, когда он случайно задевал их.

Как же отвратительно сражаться с неутомимым врагом. Я запомнил это еще в бою против консервного рыцаря на арене. Дыхание сбивается, мысли путаются, силы иссякают, каждое движение дается все сложнее, а противник и не думает сбавлять обороты.

— Бимпс!

С большим трудом мне удалось достать его в живот и тут же я получил ответный колющий по правому боку. На мгновение потерялся, чуть не пропустив удар в голову. Ребра жалобно заныли. Так теперь болванчик и колоть начал. Он становится опаснее после каждого моего попадания. Это как возрастающий уровень сложности. Черт. Насколько меня еще хватит?

Теперь приходилось гораздо внимательнее следить за дистанцией и движениями болванчика. Колющими выпадами он выстреливал на огромной скорости. Один пропущенный удар в район локтя и пару минут левая рука почти не работает. Использовать заряд лечения? Возможно придется, но пока надо держаться так. Спиной упираюсь в стену, верчусь около нее, слыша звонкие удары железного набалдашника по камням. С лязгом металла и жужжанием механизмов болванчик преследует меня. Его походка только кажется неуклюжей. На самом деле он практически не делает лишних движений. Машинная логика позволяет ему просчитать каждый свой шаг. Он давно бы прихлопнул меня, но запрограммирован повышать уровень сложности постепенно.

Снова пытаюсь его обмануть, но сил не хватает на акцентированный удар. Кончик шеста лишь задевает вражеское плечо. Проклятье. Я так скоро совсем закончусь. Надо попробовать пробить его хотя бы еще разок. Может быть, четыре попадания хватит.

И я пошел в последнюю атаку, не рассчитывая уцелеть. Болванчик попытался ударить меня в правую ногу. Я успел поднять ее, всем весом проваливаясь в укол.

— Бимпс!

Успех. Однако я потерял равновесие и оказался слишком близко к неутомимому врагу. Удар по левому уху ошеломил меня. Вспышка резкой боли затуманила сознание. Перед глазами плясали искры. Ударом в колено болванчик сбил меня с ног, уколом в солнечное сплетение почти лишил меня сознания. Почти минуту провалялся трупом. Даже вздохнуть не мог. Я использовал заряд. Боль быстро отступила, дыхание вернулось в норму. Надо мной стояла зубастая, насмешливо кривя недобрую ухмылку. Она наклонилась, чтобы вырвать у меня шест. Тест окончен. Однако просто обезоруживанием зубастая не ограничились. Она повертела в пальцах мою правую ладонь. Ищет следы своих когтей. Она же впилась мне в руку во время армрестлинга, но заряд полностью заживил ранки. Не обнаружив их, зубастая беззвучно усмехнулась и чиркнула когтями по тыльной стороне моей ладони. Снова обжигающая, мерзкая боль. Я поднимаюсь, сцепив зубы, а хромой уже указывает мне на выход из зала.

Меня возвращают в камеру. Рубашка опять промокла от пота и вскоре я начинаю мерзнуть. Снова приходится кутаться одеялом на вонючем тряпье.

Через пару часов ко мне зашел рябой арбалетчик. Принес миску воды и… кусочек грубой лепешки грамм в сто пятьдесят. Вы издеваетесь? Хоть бы какой суп или кашу дали. Все золото и драгоценности из руин сейчас бы отдал за горячую еду. Но приходится давиться в темноте пресной лепешкой, запивая ее холодной водой. Эта «роскошная» трапеза мой голод не утолила. Следующие несколько часов я постоянно слышал урчание в пустом желудке. Вслед за голодом пришел холод. От усталости и недоедания организму не хватало энергии для поддержания собственной температуры. Мое пребывание в плену обратилось в балансирование между двумя типами дискомфорта. Пытаешься не тратить силы и больше спать — мерзнешь. Встаешь, чтобы размяться и согреться — мучает голод.

Третий уже восстановил потраченный заряд. Спасибо ему за это. Надо бы самому попытаться выйти с другими своими частями на связь, но прежде чем я попытался это сделать, явилась зубастая. Пришла одна и без оружия. Попытаться с ней справиться? Так все равно остальные из ее банды рядом. Хромого мне никак не забороть. Зубастая жестом велела следовать за ней. Мы снова вернулись в тренировочный зал. Свет за окнами уже померк. Снаружи наступили сумерки.

— Снова с железякой драться? — спросил я, направляясь к оружейной стойке, но зубастая преградила мне путь. — Или… с тобой?

Она атаковала без прелюдий, поклонов и рукопожатия. Просто бросилась на меня, заняв что-то типа боксерской стойки. Правда вместо мягких перчаток у нее были острые когти и она ими не стеснялась пользоваться. Моим преимуществом стала тяжелая иномирная обувь. В первом же клинче я от всей души наступил зубастой на голень и тут же чуть не вырубился от удара костяшками в шею. Она дала мне пару секунд прийти в себя, а потом бросилась снова будто с удвоенной яростью.

Удары, тычки, удушающие, когти, зубы — гадина использовала все способы нанести мне увечья. Очень быстро мои подточенные голодом силы начали иссякать. Удалось нанести ей несколько хороших ударов, но вырубить не получилось. А потом я поплыл. Она терзала меня