Каюсь - Полина Раевская

Закончив осмотр, я перевела взгляд на Олега. На его лице застыла холодная маска, а губы растянулись в неприятной улыбке.

-Викуля, здравствуй! А я уж начал думать, что бывают абсолютно счастливые дни, но нет. – елейным голосом, не скрывая сарказма поприветствовал он рыжую, когда она подошла, обдав нас удушливой вонью дорогого парфюма.

-Я тоже рада видеть тебя Олег Александрович. Неожиданно так, в таких местах и компаниях .- не скрывая иронии парирует она, кинув на меня презрительный взгляд, я вызывающе приподняла бровь, задетая ее пренебрежением, но она тут же переключила внимание на Олега, словно я недостойная букашка.

-Как Миха? –спросил он. Я же ошарашенно застыла, закаменела, не зная, что делать. Я думала, что он хотя бы ради приличия представит меня своей знакомой, но ни он, ни она не обращали на меня никого внимания, обмениваясь насмешливыми фразами. Я чувствовала себя лишней, какой-то маленькой и незначительной, но почему-то продолжала терпеть, пока «Викуля» не взглянула на меня и с каким-то подтекстом не сообщила Олегу, продолжая при этом сверлить меня взглядом;

-Скоро Ленуся прилетит. Хоть Леське полегче будет, а то совсем одна девчонка. …

Олег заметно переменился в лице, а затем обратился ко мне, протянув ключи;

-Иди, в машину садись.

Это было подобно тому, как собаке кость бросают. Все внутри меня задрожало от обиды и унижения. Бешенным взглядом посмотрела на протянутые ключи, а потом на Олега, но он лишь раздраженно повторил, как идиотке;

-В машину дуй. Я сейчас приду.

Горько усмехнувшись, резко разворачиваюсь и иду в совершенно противоположную сторону, не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Слишком обидно, невыносимо. Козел! Да кто он такой, чтобы унижать меня перед этой зажравшейся сукой?!

И все же о своей вспышке жалею сразу же. Не стоило показывать насколько меня задело его пренебрежение, но терпеть подобное к себе отношение, я не стану. Знаю, что глупо, по детски, но иначе у меня не получается. Не могу поверить, что для него я пустое место.

Плутаю по каким-то дворам. Обида и злость захлестывают, но что самое ужасное, я жду. Жду, что он догонит, успокоит, извинится, утешит, объяснит. Но прошел час, а Гладышев даже не позвонил. Ему все равно. Абсолютно наплевать. Я в его глазах не стою даже простого человеческого уважения.

Бреду по дороге, задыхаясь от подступающих слез, сверля экран молчащего телефона. Мужчине не нужно унижать, оскорблять и тем более бить женщину, чтобы довести до слез. Достаточно просто молчания.

Это молчание убивает, разъедает изнутри, вызывая свирепую обиду и адскую агонию, потому что неизвестность рвет на куски. Хочется найти ответы, даже ценой гордости, нарушив установленное им молчание. Из последних сил сдерживаю себя, чтобы не сделать этого, шепча; «Никогда больше! Ни за что!». Да только как заставить проклятое сердце замолчать, когда оно горько плачет о потери?

Глава 9

1998 год

-Ну, что насчет предложения Димана? Ты в деле?- спросил Борька, когда мы сели в «девятку» Михи.

За последний месяц это был седьмой раз, когда он задал мне этот вопрос. Но если до этого я лишь неопределенно отмахивался, обдумывая, стоит ли ввязываться в столь рисковую авантюру, то сегодня, наконец-то, решил, что если уж играть, то по-крупному. Кто не рискует, тот ….Всем известно, что дальше. Предложение Димана-лотерейный билет, выиграв который, можно больше не рвать жопу, разбивая кулаки и подвергая себя бесконечной опасности быть убитым, покалеченным или оказаться за решеткой. Хотя согласившись, шансы подобных перспектив возрастали. Но если уж и рисковать, то ради чего-то стоящего. Это дело было именно таким-стоящим. Хотя весь месяц я старался абстрагироваться от возможного успеха, смотреть объективно, а не ошалелым от сулящих денег взглядом, подмечая слабые стороны, взвешивая все за и против. И все же я решил действовать, мне надоело барахтаться в луже, сшибая копейки, которых едва ли хватало, чтобы сводить концы с концами. В последнее время стало лучше, но год назад было совсем худо. И все же у меня получилось остаться на плаву и не свихнуться, ибо я настолько устал морально, физически и психологически, что порой, хоть волком вой. Но каждый раз, когда меня настигала неудача, я находил утешение в своей дочери. Приползал домой, стойко выдерживал нытье Ленки, которая должна была быть опорой, но была лишь головной болью. Если бы знал, что она окажется такой крысой, никогда бы в жизни и близко не подошел бы. Но поздно пить боржоми, когда почки отлетели.

-Э, Олежка.- позвал меня Борька.

Я просто кивнул и устало откинулся на спинку сидения. Глаза слипались, а голова гудела. Я не спал трое суток, но в кармане была увесистая пачка денег и это радовало.

-Так что, едем?

-Да.- промычал я, не открывая глаз.- Мих, ко мне сначала, вещи соберу, пока не уснул.

Антропов кивнул, а я провалился в сон, убаюканный поездкой. Но не прошло и нескольких минут по моим ощущениям, как Шувалов потряс меня за плечо, я резко подорвался и напряженно уставился на друга.

-Братишка, приехали. – успокаивающе ответил он на мой встревоженный спросонья взгляд. В последнее время я стал нервным, что в общем-то неудивительно.

Расслабляюсь и вновь откидываюсь на сидение. Состояние еще хуже, чем до того, как уснул, а как представлю, что сейчас придется объяснять Ленке, где я был три дня и что нужно вновь уезжать, меня аж передергивает.

Посидев еще несколько минут, окончательно просыпаюсь, с тяжелым вздохом выхожу из машины и иду домой, Борька следует за мной, зная, что иначе я застряну на очень долгое время, погрязнув в выяснении отношений с Леной.

Мы молча подошли к железной двери, я позвонил, устало потирая глаза. За дверью послышались тихие, осторожные шаги. Видимо, Леська спит.

Дверь открылась, и я тут же наткнулся на горящий негодованием, гневом, обидой и еще кучей эмоций взгляд жены.

-Ленок, здорова! –подал голос Шувалов, чтобы как-то разрядить начинающую сгущаться атмосферу.

-Привет. – сухо отозвалась она, продолжая сверлить меня взглядом. Я молча прошел в квартиру, снимая по дороге грязную одежду.

-Ну, я это…пойду на кухню, чаю хлебну. Давай, братух, быстрее.- сообщил Борька, ретировавшись на кухню, не имея ни малейшего желания быть участником шоу, которое наверняка сейчас устроит моя благоверная.

Прохожу в спальню и сразу же направляюсь к кроватке, где спит моя малышка. Смотрю на нежное личико и невольно улыбаюсь. Такая она куколка, так сладко спит. Присаживаюсь и ласково касаюсь указательным пальцем пухлой щечки. Дочурка шумно вдыхает воздух и начинает активно посасывать соску. У меня в груди щемит.

-Эй, Лисенок, папа приехал.-шепчу, продолжая улыбаться и гладить личико дочурки. Так соскучился по ней, хочется прижать к себе, но боюсь, что разбужу.

- Ты хоть руки –то вымыл после бл**ей? –раздается за спиной шипение Ленки. Вот и конец покою. Твою мать, как она меня достала со своей ревностью, идиотка!

Втягиваю с шумом воздух и ничего не говоря, иду в ванную, чтобы принять душ. Она идет следом;

-Как ты можешь себя так вести?! –воскликнула дрожащим голосом. Актриса погоревшего театра. - Не успел приехать и опять исчез! Три дня я сидела и думала, где ты, с кем… Из-за тебя у меня молоко пропало, я психую, Леська все чувствует! –под конец тирады она переходит на крик, в глазах слезы. Крыса! Если бы не была такой истеричкой, а разумной женщиной, то не заводилась бы на пустом месте. Спокойно, Гладышев, спокойно!

Смотрю на ее идеальный макияж, прическу, модное платье. Такая чистенькая, миленькая девочка, жертва ситуации, которую ни во что не ставит и совсем не ценит ее вечно замызганный в крови и грязи муженек. Так все это и выглядит со стороны. Только вот реальность несколько иная. Кто еще из нас жертва ситуации. Хотя жертвой я себя не ощущаю. Не привык сетовать на судьбу. Сам клюнул, сам оплошал , теперь хочешь –не хочешь надо нести ответственность.

-Деньги в куртке возьми. –коротко бросаю и встаю под душ, чтобы поскорее смыть с себя прежде всего усталость.

-Не разговаривай со мной так, как будто я несу глупости! Я устала сидеть дома и ждать тебя, пока ты натрахаешься. –орет она, одернув шторку в душевой, вызывая у меня раздражение. Не сиди, кто против?!

-Лучше закрой рот, Лен! Не выводи меня из себя! –предупредил, едва сдерживаясь, закрывая шторку, которую она тут же срывает с петель, доводя меня до точки кипения. Резко хватаю полотенце и выхожу из душа.

-Не выводить тебя? Думаешь, я буду молчать, когда ты шляешься?

-Да, бл*дь, ты будешь молчать! Потому что я не шляюсь, дура, а зарабатываю деньги, надеясь , что ты, наконец, заткнешься и перестанешь ныть, как плохо мы живем! Но ты -сука неблагодарная, вместо того, чтобы как нормальная баба помогать мне, видя, что я, мать твою, из кожи вон лезу ради семьи, ты верещишь еще больше, что бы я не делал!