Маньяк Фишер. История последнего расстрелянного в России убийцы - Елизавета Михайловна Бута
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Субтильный подросток легко уместился в багажнике «Жигулей» и в предвкушении предстоящих приключений теперь взирал снизу на мужчину, закрывающего крышку. Головкин чувствовал себя хозяином мира, которому подвластно решать, кому жить, а кому умирать. Это чувство пьянило и вдохновляло.
Головкин миновал здание администрации конезавода, свернул за угол и, проехав еще метров пятьсот, припарковался возле своего гаража. Когда он открыл багажник, подросток инстинктивно загородился рукой от резкого света фонарика.
– Вылезай и иди в гараж, – совсем другим тоном приказал мужчина. Онемевший от ужаса подросток молча подчинился – детям свойственно слушаться старших, особенно в экстремальных ситуациях. Когда за Костей с грохотом захлопнулась железная дверь, он вздрогнул. В гараже не было ни единого источника света. Бесконечное, абсолютно черное пространство, и голос, который отдает приказы.
– На колени, – велел Головкин, чувствуя дикое возбуждение вместе с бешеной порцией адреналина в крови. Подросток стал опускаться на пол. Мужчина на ощупь нашел выключатель и нажал на кнопку. Желтовато-грязный свет озарил часть внутреннего пространства. Головкин стал быстро расстегивать ремень, чтобы приспустить штаны. Подросток не сопротивлялся, считая, что так все быстрее закончится. Покорность рождает насилие, она дразнит дремлющую в человеке жестокость. Мальчик тихо скулил, подчиняясь приказам мучителя, а тот смотрел на утопающий во тьме потолок. Где-то там есть крюк, на который он не будет вешать лампочку…
– Забирайся на стремянку, – приказал Головкин. Перепуганный Костя все еще надеялся, что если будет послушным, то его отпустят. Нужно только подняться по ступенькам, что в этом такого? Что еще худшее может произойти?..
Головкин набросил на шею мальчика веревку и вытащил из-под него стремянку. Подросток стал беспомощно дергаться в тусклом свете. Когда на тебе удавка, а опору уже выбили из-под ног, то чем сильнее сопротивление, тем быстрее наступает смертельное удушье. Воздух быстро закончился в легких мальчика, раздались сдавленные хрипы вперемешку с тонущим в темноте словом «пожалуйста», которое Костя так и не успел договорить.
Убийца завороженно наблюдал за тем, как из ребенка уходит жизнь. Боль, страх, стыд, отчаяние… Все эти чувства он знал и наблюдал множество раз, умел их распознавать и пропускал через себя. В эту минуту он был одним целым с жертвой. Это переживание так сильно напоминало любовь и страсть, что Головкин ощущал себя живым и настоящим, как никогда.
Прошло минут десять после того, как ребенок в удавке перестал подавать признаки жизни. Снаружи послышались какие-то звуки, и убийца вздрогнул. Нужно было срочно что-то предпринять.
– Зайдем к ветеринару, попросим еще спирта, – услышал он мужской голос, в котором узнал соседа-автолюбителя. Звук раздавался буквально в паре метров. Казалось, визитеры стоят перед самой дверью. Головкин в ужасе смотрел на висящее тело.
– Что ему здесь делать ночью? – раздался незнакомый голос явно нетрезвого мужчины.
– Так вот его машина. Пойдем, говорю.
– Жена, что ли, выгнала, в гараже заснул? Да ну его, пойдем. Мутный он, и спирт у него мутный, – недовольно заворчал приятель соседа.
Голоса стали отдаляться, и Головкин заметался по гаражу в поисках чего-то, во что можно укутать труп. Мешок из-под строительной смеси более или менее подходил для этой цели. Он вытряхнул остатки песка на пол и принялся заталкивать в него тело мальчика. В мешок, рассчитанный на пятьдесят килограммов смеси, подросток уместился более или менее спокойно, но вот голова торчала наружу. Головкин на ощупь отыскал в углу бокса ножовку и принялся судорожно пилить. Искаженное судорогой детское лицо уже мало напоминало человеческое, но все же будоражило сознание убийцы. Ему была невыносима мысль о том, что сейчас придется расстаться с этим телом. Впав в раж, он стал его расчленять. Эта выматывающая работа дарила наслаждение, но просто выкинуть останки он не мог. Ему так хотелось сохранить все то, что еще час назад было живым существом. Справившись с собой, он все же запихнул то, что осталось от Кости, в мешок, но вот голову выкинуть не смог. Его завораживала застывшая на лице гримаса ужаса.
…Головкин связал ему руки за спиной, накинул на шею веревочную петлю и задушил. После чего, глумясь над трупом, убийца подвесил его за ноги к потолку, отрезал нос и уши, отчленил голову, нанес множество ножевых ударов по туловищу, вырезал внутренние и половые органы. С помощью хирургических ножей и топора Головкин расчленил труп, вырезал мягкие ткани, поджарил их на паяльной лампе и съел. Отчлененную голову он хранил в гараже – вскрыл черепную коробку, выжег мозг, постепенно отсепарировал кожу и мягкие ткани. Позже Головкин демонстрировал череп… другим жертвам для запугивания.
Из протокола 1992 г.
Близился рассвет. Тьма потихоньку начала рассеиваться, уступая место зыбкому стелющемуся туману. Пора было заканчивать со всем этим. Головкин уже и сам с трудом верил в то, что все произошедшее было на самом деле, а в мешке покоится расчлененное детское тело. Даже лежащая на столе голова теперь смотрелась глупой бутафорией. Нужно было спешить, чтобы управиться засветло. Головкин взял мешок и направился к машине. Уходя, он прикрыл голову Кости своей старой рубашкой.
Погрузив мешок в багажник, убийца уселся за руль и выехал на дорогу. Попетляв немного по знакомым развязкам, он заприметил лесную опушку рядом с железнодорожной станцией. Со стороны казалось, что это непролазная чаща, в которую и пешком-то не зайдешь, а уж на машине и подавно не заедешь, но Головкин знал, что за деревьями начинаются проселочная дорога и большая поляна с поваленными осинами. Эти деревья упали после урагана несколько лет назад. Убирать их никто не собирался, поэтому люди стали просто обходить это место стороной. Головкин кое-как добрался до проселочной дороги, припарковал машину, вытащил из багажника мешок и направился к бурелому. Осмотревшись, он понял, что без лопаты ему не обойтись. Пришлось выкопать нечто наподобие могилы, чтобы захоронить тело. Он вытряхнул останки мальчика в яму и забросал их землей, а мешок решил выкинуть в другом месте.
Перед тем как отправиться домой, Головкин раз пять осмотрел свои «Жигули», а потом все же отправился к речке, чтобы на всякий случай помыть автомобиль. Освободился он только к вечеру. Поначалу убийца хотел пойти в гараж, чтобы побыть наедине с отрезанной головой, но адреналин в крови уже стал потихоньку утихать, и на него вдруг разом обрушилась дикая усталость. В гараж Головкин пришел только вечером следующего дня. Сдернув рубашку, он с сожалением увидел, что голова покрылась трупными пятнами, а гримасу чистого
