Маньяк Фишер. История последнего расстрелянного в России убийцы - Елизавета Михайловна Бута
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но рано или поздно любой рабочий день подходит к концу, даже если это первый день после отпуска.
– Сереж, не хочешь в автошколу походить? У нас тут за углом площадку открыли, все наши уже записались, – сообщила девушка, недавно устроившаяся помощником жокея.
Головкин уже переоделся в старые джинсы и свитер, который предпочитал носить зимой и летом, и мыслями был далеко, в своей холостяцкой конуре. Вопрос коллеги застал его врасплох.
– Не знаю. Стоит, наверное. Машину бы мне кто выдал, а научиться всегда можно, – ответил он после минутной заминки.
– Сейчас с этим проще, иди и покупай у кооператоров, – пожала плечами девушка. – Значит, я скажу, чтобы тебя записали?
Головкин кивнул, стремясь поскорее закончить разговор, но уже вечером вдруг понял, что ему жизненно необходимо купить автомобиль. Его буквально затрясло от предвкушения новой степени свободы, которую ему может подарить собственная машина. Сама мысль о том, что в его руках будет руль, а значит, и контроль над любой ситуацией, будоражила воображение.
Обучение в автошколе, занятия с инструктором, хлопоты, связанные с покупкой машины, и новая группа по профориентации, которая поступила на его попечение, полностью завладели его мыслями. Поначалу ему просто не хватало ни времени, ни сил на то, чтобы снова погрузиться в мир собственных фантазий, а потом этот омут стал казаться столь черным и гибельным, что он не решался в него заглянуть.
Как-то раз начальник смены попросил его задержаться после работы и зайти к нему в кабинет. Весь день Головкин сходил с ума от страха, представляя, что ему предстоит услышать. Всякий раз финалом его мысленного диалога с начальником становился арест или увольнение. В его сознании эти вещи были равнозначно катастрофическими.
– Сереж, я попросил, чтобы тебя к медали представили, так что ехать тебе на выставку в этом году, не отмажешься, – жизнерадостно заявил начальник смены, отодвигая в сторону премиальную ведомость. На Головкина в этом месяце премиальных денег не нашлось, но непосредственный руководитель полагал, что новость о медали послужит для зоотехника утешением.
– За что медаль? – опешил Головкин.
– За достижения в народном хозяйстве, – пояснил начальник.
– Почему я?
– Так а кто еще? Ты чуть ли не со школы здесь работаешь, детей учишь, всегда норму перевыполняешь, кого ж еще к медали представлять? – искренне удивился мужчина. Он еще помнил, как лет пятнадцать назад эта награда радовала сотрудников. В последние же годы большинство из них воспринимали ее равнодушно: «Медаль так медаль, денег за нее не дают». Такой реакции, как у Головкина, он не ожидал: зоотехник, казалось, впервые почувствовал, что его ценят.
Как давно вам говорили, что вы молодец? А в детстве вас часто хвалили? В младшем возрасте вы удостаивались поощрения за прочитанное стихотворение в детском саду или за победу в школьной олимпиаде? Или ваши родители считали, что можно было выступить лучше? А может, вы слышали от них: «Ну что с него взять? Хоть так, и то хорошо»? Сергей Головкин имел в своей жизни немало достижений, достойных доброго слова, но ни разу близкие люди не произнесли фразу «Ты молодец!». Вплоть до тридцати лет этот человек жил с ощущением того, что появился на свет неудачником, которому не суждено выбраться с обочины жизни. Сомнительно звучат истории о том, как кто-то был ничтожеством вплоть до определенного возраста, а потом вдруг стал крайне успешным. Беда в том, что, если вам вовремя не сказали ободряющего слова, вы не будете считать себя достойным успеха и поэтому вряд ли его добьетесь.
Неожиданно Головкин вдруг ощутил свою значимость и востребованность. На работе стали задерживать зарплату, и люди начали увольняться один за другим, предпочитая устроиться в какой-нибудь кооперативный магазин. Так он неожиданно стал самым опытным сотрудником, к которому теперь все бегали за помощью или советом. Он успешно отучился в автошколе и даже сумел с первого раза сдать экзамен в ГАИ.
– Поздравляю с получением прав, – с добродушной улыбкой объявил инспектор, принимавший последний экзамен. – За документами приходи в среду. Правила не нарушай.
– Хорошо, – довольно улыбнулся Головкин.
– Ну а если лихачишь, то, как говорится, не попадайся. Катайся по ночам, и будет тебе счастье, – хмыкнул инспектор, открывая пассажирскую дверь и жестом подзывая следующего претендента на получение прав.
– Почему по ночам? – не понял Головкин.
– В ГАИ пересменка с одиннадцати до трех, в это время на постах никого. Это все водители знают, а ты ж теперь водитель, так что знай, – все так же по-дружески отозвался инспектор, у которого в тот день явно было слишком хорошее настроение.
Буквально через пару недель после этого Головкин на все свои сбережения приобрел новый «ВАЗ-2103» бежевого цвета, на котором не без труда проехал несколько кварталов до своего дома и раза с пятого все-таки припарковался во дворе. Мужчины, заседавшие за столиком возле гаражей, неодобрительно цокали, глядя на мучения начинающего водителя.
– Кто ж такую красоту бросает где ни попадя? – неодобрительно крикнул сосед по лестничной клетке.
– Почему бросает? – не понял Головкин.
– Кто новую машину на улице гнить оставляет? Она ж к лету в ржавую банку превратится. Дождь, снег – все по ней бить будет. Гараж сначала надо покупать, а потом уже машину, – пояснил пожилой мужчина, который помогал чинить автомобили всем жителям двора.
– Мужчине нужен гараж, – согласно кивнул третий. – Садись к нам, обмоем покупку.
Головкин неуклюже направился в их сторону, всеми силами стараясь изобразить, что для него это привычная ситуация. О покупке гаража он действительно подумывал давно. Иметь собственное пространство, где можно обустроить все по-своему, спрятать все, что угодно, хотелось каждому. Гараж служил своего рода символом свободы и самостоятельной жизни.
По вечерам Головкин учился водить, но погода вконец испортилась, и неопытный автолюбитель боялся не справиться с управлением. Поэтому после работы он теперь бродил по окрестностям в поисках объявлений о продаже гаража. Несколько раз ему предлагали купить автомобильное место в гаражном кооперативе, но Головкина не привлекали бесконечные ряды зеленых коробок, наспех собранных из листового железа. Гараж в его понимании являлся чем-то вроде загородного домика, в котором он постепенно устроит свой собственный мир со своими правилами. Ему был нужен отдельно стоящий бокс подальше от людских глаз. Большинство же из них строилось по соседству с жилыми домами, поэтому подходящего варианта все никак не попадалось. Наконец в один из дней он набрел на обособленный гараж недалеко от
