Когда боги закрывают глаза - Татьяна Степанова

Этот ресторан особенно славился блюдами сычуаньской кухни – острыми, пряными, удивительными на вкус.

Товарищ Чень знал, что господин Лай Бао закажет себе именно сычуань, которой он «есть очень большой поклонник».

Они встретились в отдельной кабинке, отгороженной от общего зала резными деревянными ширмами.

Товарищ Чень не преминул вежливо сказать, как он рад видеть господина Лай Бао, и спросить – удачным ли был его день, надо надеяться, что очень удачным.

Уроженец Сингапура господин Лай Бао – в определенных кругах известный как третий по значимости резидент китайской разведки в Европе – вежливо покивал и выразил удовольствие, когда официантка принесла заказанные им морепродукты в остром соусе.

– Когда ожидается? – спросил он, слегка отводя назад рукав пиджака и манжету крахмальной сорочки, украшенную жемчужной запонкой, и беря в руки палочки для еды.

– Точное время пока не называется. Но очень скоро.

– Я прорабатываю путь транспортировки и вывоза груза из страны.

– Очень хорошо, – товарищ Чень вежливо поклонился и тоже взял палочки для еды. – Мне сообщат дату передачи, и в этот же день надо будет перечислить половину денег на тот счет, который я вам передал.

– Счет в Женеве? – уточнил господин Лай Бао. – Или в Лихтенштейне?

– В Женеве. Так нас попросили. Когда придет подтверждение из банка, мы получим то, что покупаем. Остаток денег переводится незамедлительно уже в Лихтенштейн.

– Вы ездили в больницу? – снова уточнил Лай Бао.

– Да, только что, вот тут полный визуальный отчет, – и товарищ Чень положил на стол рядом с чашкой для соуса мини-флешкарту.

– Руководство обеспокоено происходящим.

– Я думаю, общий порядок вещей не нарушен. Может, происходящее и лишено гармонии, но это лишь иллюзия, – ответил товарищ Чень.

Официантка принесла карпа по-сычуаньски и жареный рис.

Товарищ Чень и господин Лай ели молча: как истинные китайцы, они не обсуждали важных дел за едой. В принципе они уже все сказали друг другу. А следующая встреча резидента китайской разведки с одним из лучших своих агентов не за горами.

Глава 35

Тефида

Полковник Гущин идею о программе защиты свидетеля воспринял со всей серьезностью и остаток дня посвятил этому. Вместе со свидетелем Грековым они отправились сначала в областную прокуратуру, а затем далее по инстанциям. Еве Ершовой он дал дежурную машину с тем, чтобы она побывала в экспертно-криминалистической лаборатории главка и пообщалась с криминалистами, сравнив результаты своих исследований с данными экспертиз.

Но день на этом не закончился.

– Встречаемся в семь в баре в Газетном переулке, – объявил Гущин неожиданно. – Вас, Ева, туда привезут, а Екатерина это место знает.

Пивной бар в Газетном переулке напротив старого здания Министерства МВД располагался в подвале и назывался «Гнездо» – уютное и тихое заведение, презирающее суету большого города.

Катя остаток дня занималась своими делами в пресс-центре и лишь гадала – никогда еще полковник Гущин не вел себя так. Видно, жажда услышать то, что им еще неизвестно, настолько сильна, что заставляет назначать вот такие свидания.

Без десяти семь она вышла из главка и отправилась, сгорая от любопытства, в соседний Газетный. Ева Ершова, которую привезли из ЭКУ, была уже в баре – сидела за самым уютным столиком в углу.

Следом за Катей в «Гнездо» по лестнице спустился и Август Долгов, ему позвонил Гущин и попросил срочно приехать.

Долгов поздоровался и отошел к стойке бара.

– Надо же какой агент Пендергаст, – хмыкнула Ева Ершова. – Костюм у него опять другой, наряжается как женщина. Он что там покупает? Может, конфеты?

– Пиво темное, – сообщила Катя. – А он и вправду похож на агента Пендергаста из книжек, тоже, наверное, читал. Между прочим, Ева, а вы ему нравитесь.

– Я? – Ева привычным жестом подтолкнула очки к переносице.

– Ну да, он сам сказал, мол, неплохо бы вам встретиться как-то вечером.

– Вот уж не замечала, что я ему нравлюсь.

– А как он смотрит на вас порой, – Катя, подзуживая эту ученую воблу, знающую, оказывается, больше всех них, испытывала редкое удовольствие. – Вот-вот, он обернулся, видите? Улыбнитесь ему.

Ева улыбнулась, и щеки ее порозовели. Она сразу похорошела. А потом взяла и сняла очки.

Август Долгов смотрел на них обеих. Подошел, сел.

– Атмосфера намного приятнее, чем в скучном главке, мне полковник звонил, рассказал о новом свидетеле по делу, хоть кого-то мы наконец-то отыскали. Ева, а что вы меня так разглядываете?

– Ничего, так. Извините.

– Что-то не так?

– Нет, что вы, я…

– Просто я поведала ей о том, что вы сказали, – вмешалась Катя.

– А что я сказал?

– Что она вам нравится.

Такой реакции Катя не ожидала. Спецагент Август Долгов залился краской, вспыхнул как маков цвет, как вспыхивают лишь белокожие блондины с веснушками на коже.

– А что, неправда? – не унималась Катя. Она испытывала просто адское удовольствие от этого своего маленького невинного садизма – потрошить их вот так.

– Собственно, я однажды высказал такую мысль. Sensu stricto.

– Вот именно, stricto, то есть в буквальном смысле, а латынь вам идет, добавляет вам шарма, Август. А скажите, вы женаты?

– Холост, – Август смотрел на Еву.

– А девушка у вас есть? – не отступала по репортерской привычке Катя.

– Нет, то есть теперь, возможно, да. То есть я надеюсь на будущее.

После этих слов Катя поняла, что она – третий лишний, но тут в «Гнездо» ввалился полковник Гущин, сразу заказал у стойки всем пива, и их стало четверо.

– Ну-с, уважаемые коллеги, – полковник Гущин, усаживаясь за стол, обращался и к Еве тоже, – собрал я тут нас всех, потому что назрел момент комментариев и объяснений. Сегодня вы, Ева, дали понять, что кое-что вам известно о подоплеке всего этого уж и не знаю как назвать – бардака, фантастического блокбастера, что разыгрывается на наших глазах. Люди погибли, убиты. Это вы понимаете?

– Я это понимаю, – сказала Ева.

– Так говорите, черт возьми. Расскажите, что знаете.

– Немногое. Одни лишь слухи, все на уровне слухов.

– Нам и слухи сейчас при таком раскладе сгодятся, – хмыкнул Гущин. – Фактов уже хоть отбавляй, а мы с ними не знаем что делать. Итак, что это такое, эта ваша Тефида?

– Ну, это метафора и вроде бы название некоего проекта, по поводу него в научном сообществе с некоторых пор циркулируют слухи. Тефида в греческой мифологии мать всего сущего, чернокрылая богиня Ночи, перед которой трепетал сам Зевс и титаны. Однажды она ответила на ухаживание ветра и забеременела, снесла в океан серебряное яйцо, и это изменило мир. Потому что из яйца, одни говорили, родилось ВСЁ, сама жизнь, а другие давали этому ВСЕМУ имя – двуполый Эрос, который и привел все на Земле в движение. Некий катализатор, говоря по-современному.

– Орфический миф творения, кажется, Гомер упоминал в «Илиаде», – сказал Август Долгов. – А когда впервые эти слухи насчет проекта начали циркулировать в вашем научном сообществе?

– С конца лета, точнее, после катастрофы космического аппарата «Прогресс».

– А как это все связывали?

– Ну, по-разному. Говорили, например, как странно, тридцать лет космические грузовики летали на орбиту к МКС благополучно, не падали, а тут вдруг такая авария.

– Да сейчас то и дело аварии с запусками спутников, – заметил Гущин.

– То спутник, а то «Прогресс», величины разного порядка, – Август Долгов вздохнул. – И что вы конкретно слышали, Ева? Какие слухи?

– Ой, о чем только не болтали. Потом что-то просочилось насчет этого особого секретного проекта.

– Тефида? – спросила Катя.

– Ну да, его вроде так назвали.

– Про «Прогресс» и катастрофу, по словам Грекова, эти из «Биотехники» говорили. А кто куда снес какое-то там яйцо серебряное? В какой такой океан? – Гущин выпил темного пива. – Я человек научно отсталый, просвещение меня мало коснулось, особенно последние веяния. Вы уж мне объясните по-простому.

– Понимаете, Федор Матвеевич, есть разные теории происхождения жизни на Земле. Но в одном все сходятся – жизнь зародилась в океане, в воде. И тут миф о праматери Тефиде как нельзя правдив, – Ева вертела в руках бокал с пивом. – Я специалист в иной области, я изучаю другие проблемы. Но когда слышишь о таких проектах, невольно испытываешь зависть, интерес и очень сильные чувства. Опять же существует много теорий. Например, такая – много миллионов лет тому назад, когда существовал суперматерик Пангея, океан был огромным и почти пресным. И ученые считают, что именно это сыграло роль в возникновении так называемого кембрийского взрыва жизни – множества сложных, невиданных ранее форм. Должен был быть некий катализатор… то, что завело это все как часы и начало двигать вперед и вперед. Катализатор эволюции жизни, некий праорганизм… То, возможно, что греки-орфики называли Эросом. И такие взрывы, скачки эволюции, образование новых форм жизни, мутации происходили и позже. Возможно, и мы, люди, человечество, – продукт вот такого же взрыва, причиной которого стал некий катализатор.