Моя Тора - Борис Гасс

Больно и обидно стало Превечному слышать слова неблагодарных сынов Своих и наслал Он на жестоковыйный народ ядовитых змей, говоря:

– Как злословие исходит изо рта людей, так яд исходит изо рта змей. Множество ужаленных израильтян полегло в тот день. Оставшиеся в живых пали ниц, принялись замаливать грехи молитвами.

Милостивый принял их раскаяние и велел Моше сделать медного змея, укрепить его на шесте. Всякий укушенный змеем при взгляде на шест выздоравливал.

Трудно сказать, является ли этот медный змей на шесте прототипом нынешнего символа медицинского искусства. С таким атрибутом всегда изображался греческий бог врачевания Эскулап. Известно только, что несколько поколений сынов Израиля приписывали изделию Моше магические свойства и начали поклоняться шесту. Узрев в этом зачатки идолопоклонства, иудейский царь Хизкия в V веке до и. э. как ни дорог был ему сувенир самого вождя, уничтожил этот рукотворный символ.

Петляя по выжженной пустыне, евреи то тут, то там натыкались на отряды враждебно настроенных племен. Часто вступали в схватки, одерживали победы и продолжали ходить вокруг да около Святой земли. Их продвижение обеспокоило моавитского царька Балака. И сказал он старейшинам:

– Теперь обгложет собрание это всё, что вокруг нас, как обгладывает бык зелень полевую. Обратимся за советом к мидьянитянам, среди которых жил вождь их. Они наверняка знают, в чем его сила и не откажут нам в помощи.

– Сила его в устах, – не раздумывая ответили соседи.

Балак терялся в догадках: «Что же им противопоставить, может, прибегнуть к помощи Билама, этот ясновидец способен зачаровать речами любого, его сила тоже в устах». Но Билам отказался ехать к нему, ибо во сне ему явился гонец Вс-вышнего и предупредил: «Не проклинай народ этот, ибо благословен он».

Балак решил задобрить прорицателя богатыми дарами, и алчный Билам уступил просьбам его послов. Оседлав свою верную ослицу, он поехал в Моав. В пустыне ему преградил путь невидимый ангел с мечом в руке. Ослица свернула в сторону и остановилась. Хозяин больно ударил ее палкой. Ослица упрямо стояла на месте. Разъяренный Билам хлестал ее изо всех сил. И отверз Бог уста ослицы, и заговорила она человеческим голосом: «Что я сделала тебе, почему ты бьешь меня? Разве было у меня до сих пор обыкновение не слушаться тебя?» Билам ответил: «Нет». И только теперь увидел ангела с огненным мечом. Прорицатель преклонился, пал ниц и произнес:

– Согрешил я, наказывая ослицу, ибо не знал, что ты стоишь на пути. Теперь же, если тебе это угодно, возвращусь обратно.

– Иди, куда шел, – ответил ангел, – только уста твои будут произносить то, что я в них вложу.

Балак встретил прорицателя с распростертыми объятиями, зарезал скот крупный и мелкий, усадил за стол, который ломился от яств. Отобедав, они поднялись на косогор, и Балак указал гостю на колонны израильтян. Билам в состоянии провидческого транса попытался изречь проклятия, но уста его произносили слова, подсказанные ангелом:

– Как прекрасны шатры твои, Яаков, жилища твои, Израиль! Как ручьи извиваются они, как сады при реке, как алоэ, посаженное Богом, как кедры при водах. Переливаться будет вода через край ведер его, и потомство его – в обильных водах. Превзойдет амалека царь его, и возвысится царство его. Всесильный вывел его из Египта. Могуч он как дикий бык, пожрет он народы, врагов своих, и кости их раздробит, и стрелами своими пронзит их. Опустился он на колени, прилег как лев – кто поднимет его? Всякий благословляющий тебя – благословен, а всякий проклинающий тебя – проклят!

Балак разгневался, всплеснул руками, затопал ногами, приказал магу заткнуть свою паршивую глотку.

– Проклясть врагов моих призвал я тебя, а ты хвалу им поешь, благословляешь. А теперь беги к себе, вон отсюда!

– Знай, Балак, – сказал на прощанье Билам, – если даже объединятся все цари пустыни, не одолеть вам этот народ. Пока они послушны воле Бога, непобедимы они. Тебе мой совет, поссорь их с богом, который ненавидит разврат. Хитростью соврати этот народ, направь его на путь распутства. Тогда ты победишь.

В талмудическом трактате рассказывается, как племянник Тита – Онкелос (переводчик Торы на арамейский язык) задумал перейти в иудаизм. Но предварительно решил посоветоваться с авторитетными людьми прошлого. С помощью парапсихологии он вызвал душу дяди – римского императора.

– Присоединиться ли к народу Израиля? – спросил Онкелос.

– У них очень много предписаний, тебе их не выполнить, – ответил Тит, – лучше враждуй с ними, это проверенный путь к трону.

Затем он вызвал душу Билама.

– На том свете евреи весьма почитаемы, но ты не ищи мира и блага для них, – отсоветовал прорицатель. Тогда Онкелос обратился к душе закоренелого грешника из евреев.

– Блага для них ищи, зла не ищи, – посоветовал тот, – Кто тронет Израиль, будто тронул зеницу ока Вс-вышнего.

И Талмуд заключает: Смотри, какая разница между императором, языческим пророком и самым последним грешником евреем. Израиль подобен песку, а враждебные племена – волнам моря. Катится огромная волна, грохоча: сейчас все затоплю. Но подкатывается к песку и падает сломленная перед ним. Не следовало ли второй волне поучиться у первой…

Балак внял совету коварного Билама и расставил сынам Израиля ловушки. Он приказал поставить по всей дороге лавчонки с сексапильными продавщицами, которые должны были заманивать евреев внутрь, угощать вином и предлагать половые услуги. А разгорячив клиентов, ставить условие: «Сначала поцелуй идола, а затем бери меня». Идол тот назывался Пеор – поклоняющийся ему должен был обнажить задницу и испражниться.

Сыны пустыни принимали условия блудниц и все глубже погружались в трясину порока. Сколько ни уговаривал их Моше отказаться от услуг жриц любви, сколько ни угрожал небесными карами, сколько ни говорил, это нечестивцы и грешники – это зловоние для носа Вс-вышнего, его слова оставались гласом вопиющего в пустыне.

Некто из обнаглевших израильтян привел медьянитянку к шатру Моше и спросил у него:

– Эта женщина разрешена мне или запрещена? Если скажешь ты, что запрещена, то кто разрешил тебе взять дочь Итро, которая тоже происходит из Мидьяна?

И не дожидаясь ответа, на глазах у всего народа ввел блудницу в свой шатер.

При виде такого надругательства, Пинхас, внук Аарона, произнес, скрежеща зубами:

– Слышал я от тебя, Моше, что прелюбодействующего с язычницей может убить любой ревнитель Закона. Так учил ты нас, когда вернулся с синайской горы.

– Услышавший Закон, да будет его исполнителем, – кивнул головой Моше. Пинхас ворвался в шатер распутника и вонзил копье в половые органы как еврея, так