Бабочки зависти - Ярослава Лазарева

– Вы заняты? – уточнила я.

– Да кое-что для диссертации ищу, – рассеянно ответил он. – Тут… на одном интересном сайте…

– Это Катя! – повторила я. – Сегодня заселилась в квартиру вашей тети. И мне страшно.

– Ах, это ты! – более оживленно ответил он, видимо, оторвавшись от монитора. – А я думаю, какая такая Катя мне звонит в три часа ночи! Что случилось?

– Какие-то крики за окном, вопли ужаса, что это такое? Кого-то режут? Убивают?

– Убивают? – изумился он. – А, я понял. Извини, что сразу не предупредил. Это из зоопарка.

– Откуда? – не поверила я.

– Тебе придется привыкнуть. Некоторые звери издают невыносимые вопли именно по ночам. Что-то на них влияет, наверное, им кажется, что они у себя в диких лесах. А уж в полнолуние вообще! Волки могут завыть… да так, что волосы дыбом встают. А как макаки орут! Ужас! Я ведь одно время жил у тети… сразу после развода. Год назад это было. Так тоже по ночам спать не мог. Без привычки трудно. Надо было мне сразу тебя предупредить, да как-то из головы вылетело.

«Виктор, наверное, только по ночам такой словоохотливый, – подумала я. – Надо же как разговорился. А когда сюда приезжал, то кинул мне всего пару фраз».

– Извините, ради бога! – торопливо произнесла я. – Но уж очень страшно. Поэтому и осмелилась позвонить вам среди ночи.

– Да я все равно не сплю, – добродушно ответил он. – Ты закрой плотно все форточки, все-таки стеклопакеты не так пропускают шумы.

– Спасибо! Я так и сделаю! Спокойной ночи! – вежливо пожелала я.

– И тебе! – ответил он и положил трубку.

Я встала и плотно закрыла все форточки. Но все равно вопли беспокоили меня.

«Надо было попросить снизить квартплату из-за такого ночного ужаса, – подумала я. – А то я будто в тропиках в ночном лесу. Вот вам и столица!»

Проснулась я поздно и сразу поняла, что на улице просто ливень. Я вяло позавтракала и выглянула в окно. Дождь был сильным, небо затянуто до самого горизонта и никаких просветов не наблюдалось. Уныние охватило меня. Я хотела сегодня же купить газету и начать искать работу. К тому же идея насчет тренажерного зала тоже меня не покидала. Тело необходимо подтянуть, я это понимала. Но куда можно было пойти в такой ливень? У меня даже обуви подходящей не имелось, только кроссовки и демисезонные короткие кожаные сапожки.

«А тут только в резиновых сапогах!» – размышляла я, глядя в окно.

До обеда я прослонялась по квартире, буквально не зная, чем себя занять. Настроение окончательно упало, в голову лезли всякие удручающие мысли. В какой-то миг мне даже захотелось вернуться к бабушке. Но я уже заплатила за два месяца вперед, да и риелтору отдала аж пятьсот долларов.

«Хорошая у нее работа, – думала я. – Утром ответила на мой звонок, днем встретилась и отвела меня на квартиру. Затем поговорила пару минут, отдала ключи и получила такие деньжищи! Считай, за пару часов заработала приличную сумму, ничего собственно такого не делая. Может, и мне попытаться устроиться в агентство недвижимости? Обучат на месте».

Но я тут же представила, что мне придется постоянно общаться с незнакомыми людьми. К тому же быть выдержанной и вежливой. А как раз это было труднее всего. Я знала, что выслушивать кого-то долго не в состоянии, вникать в чужие проблемы мне претит, да и особым терпением я не отличаюсь. Это было уже на уровне рефлекса, и мне казалось, что легче послать кого-то в грубой форме, чем быть притворно-любезной. Я старалась держать себя в руках, когда мне хотелось ответить кому-то резко, но как же это было трудно! А риелтору, как я представляла, нужно было весь день общаться с потенциальными клиентами и беспрерывно улыбаться. К этому я была не готова.

После обеда дождь немного утих, и я решила прогуляться до ближайшего магазина и запастись хоть какими-то продуктами. Холодильник был пуст. На улице мне стало легче, холодный воздух освежал, мысли прояснились. Я с удовольствием вдыхала запахи мокрого асфальта, упавших раздавленных влажных листьев, ароматы духов идущих мимо девушек. Я заметила, что именно осенью хочется пользоваться сладкими насыщенными духами чуть ли не ежедневно. Видимо, и остальные девушки желали того же. Я свернула за угол и осмотрелась в поисках магазина. Этот район я совсем не знала и пошла наугад. Через пару кварталов за домами увидела что-то типа большого застекленного здания и решила, что это, по всей видимости, супермаркет. Но путь мне преграждал длинный высотный дом. Мне было лень обходить его, и я двинулась во двор, подумав, что, возможно, здесь имеется сквозная арка. Но это было монументальное сплошное здание, и я шла все быстрее, раздражаясь от его кажущейся бесконечности.

На углу поскользнулась на влажных листьях, с трудом удержала равновесие и налетела на какую-то невысокую худенькую девушку, которая пыталась обойти меня. Весовые категории у нас были разные, и я невольно сбила ее с ног. Попытавшись удержать и ее и себя, благополучно упала в ближайшую лужу. Девушка, чертыхаясь, плюхнулась рядом. Когда мы встали, то оглядели друг друга и поняли, что походим на двух поросят.

– Ты чего так летишь? – беззлобно спросила она, пытаясь отряхнуть грязь с голубых джинсов. – Ну и видок! А мне ведь на работу… Что ж делать-то? А, ладно, пошли со мной!

Не успела я слова сказать, как девушка схватила меня за руку и потащила за угол здания. С торца оказался вход. Когда мы влетели, я увидела, что там сидит охранник.

– Арина! – удивленно проговорил он. – Ты где так извалялась? А это кто? Вы, что ли, вместе в одной луже…

– Это… подруга, – быстро сказала она. – Видишь, ей почиститься надо! Пусть она со мной пройдет, ладно?

– Ладно! – кивнул он. – Тем более начальства нет.

И Арина потащила меня по узкому коридору. В конце мы свернули и оказались в крохотном тупике. Она открыла дверь ключом и пропустила меня вперед. Я увидела совсем маленькую комнату, у стены стояла раскладушка, возле нее – старая тумбочка, на ней – маленький черно-белый телевизор. Я таких уже давно не видела. Тут же примостился электрочайник. В углу была занавеска. Арина отодвинула ее, я поняла, что это своего рода туалетная комнатка. На стене были развешены голубые форменные на вид короткие халаты, к ним такого же цвета брюки. Тут же стояли ведра со швабрами.

– Иди отмывайся, – с улыбкой предложила Арина и подтолкнула меня к раковине. – А мне нужно быстренько переодеться и сделать вид, что я никуда не отлучалась. Вещи потом отчищу.

И она, не стесняясь, начала раздеваться. Я отвернулась, пустила воду и тщательно вымыла руки, затем занялась всем остальным. Когда более-менее оттерла особо грязные пятна и повернулась, занавеска была уже задернута, Арины не было. Расчесавшись и оглядев себя в старое треснувшее зеркало, висящее над раковиной, я вышла в комнату. Арина сидела на раскладушке и уплетала бутерброд с сыром. На ней была форменная одежда: голубой халатик и брюки.