Ксенос и фобос - Александр Карнишин

   - Внимание! Соблюдать тишину и спокойствие! Вы находитесь в запретной зоне, в которой действует чрезвычайное положение,- крикнул сержант и громко, напоказ, клацнул предохранителем.

   - Именно - тишину, и именно - спокойствие,- подхватил негромко седой и подошел к крайнему в строю.- Документы ваши, пожалуйста...

   - Нам говорили - сталкер будет... А тут, похоже, мент какой-то,- раздалось из середины строя.

   - Про "сталкеров" забудьте,- хмыкнул седой.- Единственный здесь "сталкер" - это я. Зовут меня Виктор Сергеевич. Фамилия моя - Сидорчук. Это, если кто решит вдруг жаловаться. Или если сумеет найти, кому на меня пожаловаться. Звание у меня не высокое - майор. Вот так и можете ко мне обращаться: товарищ майор. Или, если слово "товарищ" некоторых корежит слишком, можете просто майором звать. Я уже привык.

   Говоря все это, он уже пролистал паспорт, посмотрел какое-то рекомендательное письмо с несколькими подписями и печатями внизу фирменного бланка, успел негромко спросить "Оружие?" и получить такой же негромкий ответ "Нож. Показывать?"

   - Все в порядке. Отойдите к шлагбауму.

   Через пять минут уже три человека стояли у шлагбаума под бдительным присмотром сержанта, а Сидорчук продолжал свой обход.

   - Документы. Ваши вещи? Оружие есть?

   Вдруг он насторожился, поднял руку. Тут же за его спиной выросла фигура автоматчика в бронежилете.

   - Цель прибытия?

   - Да, местный я, домой возвращаюсь...

   - Место рождения?

   - Местный, говорю же! Вон, из города, с Гайвы.

   Он еще говорил что-то, а уже трое автоматчиков, недвусмысленно приготовившихся к стрельбе, стояли перед ним.

   - Вам - туда,- показал Сидорчук, делая шаг назад.- Вон в тот автобус.

   Метрах в ста за шлагбаумом стоял старенький "пазик", ранее, наверное, возивший раньше местных доярок по фермам.

   - Да мне бы со всеми... Привычнее...

   - Вам - туда.

   Клацнули вперебой затворы, досылая патрон в патронник, побледневший парень с большим чемоданом на колесиках, обклеенным яркими этикетками, шарахнулся в сторону и пошел, наконец, за шлагбаум. В Зону.

   Проверка прекратилась. Майор с некоторым напряжением следил за ним, постепенно, по мере удаления парня, расслабляясь. Хлопнула вдали дверь автобуса.

   Сидорчук повернулся к следующему:

   - Ваши документы... Это ваши вещи? Оружие есть? Пройдите к шлагбауму.

   - Следующий. Документы. Оружие есть? Стоп!

   Опять поднятая рука, опять автоматчики.

   - Предъявите документы на право ношения оружия.

   - Майор, я же в Зону иду, так? Какие могут быть в Зоне документы?- крепкий мужик в просторной серой ветровке, улыбаясь и разведя руки чуть в стороны, сделал шаг вперед.

   - Назад!

   Над головами оставшихся еще в строю ударила короткая очередь.

   - На землю! Лежать!

   Все попадали лицом вниз.

   Один из автоматчиков тут же прижал коленом распластавшегося крабом владельца оружия и сноровисто застегивал наручники, заведя ему руки за спину.

   - Встать,- дернул его за плечо, и на одном дыхании,- Вы задержаны по подозрению в принадлежности к незаконным вооруженным формированиям. Вперед. И без шуток. Стреляем на поражение.

   Майор дождался, пока увели задержанного, потом укоризненно посмотрел на остальных:

   - Ну? Кино насмотрелись, что ли?- устало сказал он.- Как вы себе нашу Зону представляете, а? Как у Стругацких, что ли? У нас самый обычный город. Запомните: обычный. И мы в нем живем. И работаем. И законы у нас, между прочим, действуют. И дружинники по улицам ходят. Что вы себе выдумали там? Зачем к нам - с оружием? Эх-х-х... Ладно. Следующий!

   Вскоре у шлагбаума стояла группа из восьми человек. Сидорчук помахал рукой, автобус, так и стоящий невдалеке в ожидании, зафырчал, задымил, развернулся и резво покатил по пустому шоссе.

   - Ну, вот, значит. А мы с вами пойдем туда пешком.

   - Как - пешком? С вещами?

   - А вот так. Кто не хочет - можете остаться. Скоро транспорт пойдет обратно. Через пару дней, а то и раньше, будете в Москве. Кто со мной - пешком. Только пешком. И пока идем, мы все обсудим, поучимся терпению, научимся вежливости и послушанию... Дисциплине. Ну? Кто еще останется?

   - Я не смогу столько нести,- нахмурился тот, что был в числе последних проверенных.- У меня тут аппаратура, кино- и видеокамеры...

   - Не сможете нести - оставьте. Бросьте вон в канаву, что ли.

   - Как - в канаву? А сохранить? Разве нельзя отдать на сохранение, и чтобы на обратном пути все вернули?

   - А кто вам пообещал обратный путь? Я вот пока ни одного человека обратно не проводил. Да и не выпустят обратно никого. Не положено это - выпускать кого-то из зоны чрезвычайной ситуации.

   - Как это? Мы так не договаривались,- рванул хозяин аппаратуры от шлагбаума. За ним, неуверенно оглядываясь, отошел еще один - наверное, его товарищ или ассистент.

   - Ну, и ладно. Ну, вот и хорошо,- заулыбался майор.- Пошли за мной, ребята.

   И первым шагнул в Зону, помахав на прощание рукой вставшему навытяжку сержанту.

***

   По ночам в городе было очень тихо. Патрулирование ночное еще по лету отменили, оставив дружинников только в светлое время суток. Не стало как-то вдруг шумных задиристых компаний, только и ожидающих поздних прохожих. Не появлялись больше "синяки", караулящие у магазинов и просящие каждого "хоть копеечку за ради бога - сдохну ведь". После работы все быстро и молча грузились в бесплатные автобусы, которые развозили их по домам. У кого были малые дети - забегали за ними в детский сад, кучковались там, сбивались в стайки, а потом все вместе шли в свои кварталы.

   Как только наступали вечерние сумерки, зажигался свет. Фонари горели всю ночь, отключаясь только с восходом. На пустых ярко освещенных улицах было знобко и страшно. Как в старых фильмах о зомби или же про войну, когда все ушли уже куда-то, а дома стоят еще совсем целые, и ждешь, что вот-вот из-за угла вывернет какое-то чудовище. Когда в кино так и случается - вздрогнешь и выругаешься восхищенно. Девчонки, так и завизжат в голос. А тут просто было неуютно. Не по-домашнему было сейчас в своем городе.

   Тем более, что все уже знали, не как по весне, что люди пропадают и не возвращаются, что все больше и больше таких пропавших, а от чего и почему - никто так и не знает.

   Ученые и уфологи, пробивающиеся в город, рассказывали о каком-то "проколе", о "пересечении миров", о неудачном эксперименте со временем и пространством, даже об эпидемии непонятной, коснувшейся, мол, только местных горожан. Мол, потому и зону чрезвычайной ситуации объявили, потому и не выпускают никого - чтобы заразу по стране не разнести.

   Вариант с заразой был, с одной стороны, вполне логичный. Тогда объяснялись все меры, принятые московским руководством: и карантин, и то, что не выпускают никого из города. Но тогда становилась совершенно не логичной акция по сбору "наших" по всей стране, когда везли их и везли, как бы стараясь заполнить пустые места, заменить выбывших.

   Ученые же приезжали без специальных костюмов. Без фантастических скафандров и даже без простых марлевых масок. И не кровь проверяли на вирусы у всех встреченных, а все больше какую-то физическую аппаратуру устанавливали, пытаясь перекрыть весь город своими антеннами и проводами. Что они там улавливали, и улавливали ли, никто не знал.

   Искали, говорят, еще того парня, что рассказывал странные истории, будто попал к нам из другого, параллельного измерения. Искали, но не находили. Вот вроде все о нем слышали, только показывали в разные стороны.

   Еще искали они корреспондента местной молодежки Дашу Аникину. Но кто же теперь найдет ее в городе? И справочная не работает, и милиции со всей их системой не наблюдается. Кого спрашивать? Куда ехать? Так, в разговорах мелькало: а Дашу не знаете, случайно, не встречали?

   Ладно, хоть перестали пропадать люди из поездов, что редко, но продолжали приходить в Молотов. Правда, в отличие от первых рейсов, в пассажирских вагонах теперь были только местные, кого нашли, "выловили", "просеяли" по всей огромной стране. А прочих всех, любопытствующих или по непонятному никому делу, гнали к единственному блокпосту, работающему "на проход".

   В мире шум тоже постепенно стих. В первую очередь - из-за отсутствия практически любой информации. Вернее, не информации, потому что ее и до того было не слишком много, а новостей. Ну, смотрели сверху спутники, давали картинку хорошего разрешения, но что в той картинке? Трупов, валяющихся посреди проспектов, или толп зомби, как в кино, не наблюдалось, всяческих артефактов непонятного назначения не обнаруживалось, боев и танков на улицах не было, и воронок от взрыва заводов или лабораторий - тоже.

   Все выглядело на удивление нормально.