Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

Падал красный снег.

На такой высоте осадки Гильдара Секундус выпадали густыми и холодными хлопьями. Снег ложился на доспехи Серебряных Черепов, быстро скрыв под собой символы их ордена и заставив поблекнуть оранжевые камни сердолика в наплечниках. Чуть ниже он уже превращался в снег с дождем. Но здесь снежные хлопья спокойно кружились на ветру, покрывая острые вершины гор. Снег был красного цвета из-за выбросов и пыли с прометиевого завода, которые опадали теперь обратно на землю.

Сержант Портей стряхнул ржавый снег с наплечников. Путь через горы оказался довольно утомительным. Воины успели вознести хвалу предкам и направляющей руке Императора за то, что их корабль разбился на скальном выступе. Еще километр в любую сторону, и «Громовой ястреб» врезался бы в отвесные склоны гор. Случись подобное, никто бы из них не выжил. Поэтому в обмен на жизнь Портей с радостью был готов перенести немного трудностей.

В подобном климате очень немногие могли чувствовать себя как дома, но в этих горах было что-то тревожное и печально знакомое. Крепость-монастырь Серебряных Черепов находилась глубоко в сердце северного горного хребта Варсавии. То было суровое, неприветливое место, где выживали только самые стойкие и закаленные. Большинство прибывающих аспирантов и новиатов ордена впервые видели крепость из иллюминатора транспорта. Но немногочисленные избранные решались на самостоятельный переход через кряж. Даже Адептус Астартес считали подобное деяние подвигом, не говоря уже о юнцах, которым удавалось пройти по горам.

Перед финальным превращением и вступлением в Скаутскую роту каждый Серебряный Череп совершал нечто вроде паломничества. Длительное путешествие в одиночестве к удаленному храму прогностикаров, где им предстоял ритуал предсказания, также не отличалось простотой. Странно, как эти горы притягивали почти забытые воспоминания. Судя по разговорам, не только Портей вспомнил молодость — другие воины из «Сердолика» тихо делились по воксу старыми историями. Иногда, несмотря на рискованную ситуацию, кто-то тихо смеялся.

Портей не вмешивался. После смерти Симеона в отделении ходили тревожные разговоры о дурных предзнаменованиях. Без направляющей руки Императора Серебряные Черепа чувствовали себя неспокойно. Поэтому сержант разрешил им немного поболтать — воинам приободриться не помешает. Портей чувствовал потерю Симеона так же остро, как и они, но старался не показывать этого. Позже у них появится время, чтобы провести необходимые ритуалы.

Сержант знал, что едва они обнаружат источник опасности, как все бессмысленные разговоры разом исчезнут, и воины смогут наконец выплеснуть давно сдерживаемый гнев. В бою.

Каждый брат отделения «Сердолик» горел желанием отомстить за двойное злодеяние — их сбитый корабль и смерть одного из наиболее почитаемых воинов. Тому несчастному, кто окажется на пути у отточенного клинка их ярости, не поздоровится.

Но пока они держали себя в руках. Словно сам снег приглушал их чувства. Сержант проверил данные, поступавшие ему в шлем. Системы позиционирования из-за окружающих гор работали с перебоями, но Портей все же постарался определить хотя бы приблизительный курс через опасную гряду. Он даже попытался искать направление, используя древний варсавийский метод ориентирования по звездам, но из-за густых ночных облаков ничего не сумел разглядеть. И все же, благодаря знаниям Портея и подсказкам силовых доспехов, они двигались более-менее прямым путем к заводу «Примус-Фи».

Впрочем, направление было сейчас не главной проблемой. Раз за разом они останавливались, чтобы отыскать безопасный спуск. Отделение не просто шло по хребту — они поднимались и спускались, едва представлялась такая возможность. Однажды им даже пришлось прыгать через расщелину. Маловероятно, что в таком высокогорье они найдут дорогу вниз. Легкого пути не предвиделось. Облаченные в боевую броню, воины могли выдержать падение с большой высоты — но это был не самый лучший способ. Они повредят и пробьют доспехи, а починить их в таких условиях не представлялось возможным.

Портей постоянно напоминал себе, что они все еще живы и отделение продвигается дальше, поэтому открыто не выражал своих опасений. Если он сам не мог поверить, что их направляет Император, то как мог ожидать этого от своего отделения? Во всяком случае, сейчас он ни с кем не делился своими мыслями.

Поэтому они продолжали идти.

В оружейной царил невообразимый шум. Значительная часть погрузочной палубы, давным-давно выделенная для особой цели, всегда была заполнена приходящими и уходящими Серебряными Черепами. Когда космические десантники не участвовали в боевых действиях, они проводили время здесь, устраняя неполадки своих доспехов. Каждый боевой брат гордился и с трепетом относился к боевой броне, понимая, что от нее зависит не только его жизнь, но и честь Серебряных Черепов. Поэтому доспехи держали в идеальном состоянии. В зале всегда кипела работа, со всех сторон доносились возгласы и разговоры братьев.

Но сейчас воинов четвертой роты почти не было слышно, их слова тонули в вое и стуке клепальных молотков, которыми орудовали многочисленные сервиторы. Облачение космических десантников в силовые доспехи было несложной работой, но она требовала огромного внимания к деталям, а в этом сервиторы не знали себе равных.

Каждый сегмент керамитовой брони следует должным образом умастить маслами, их обязан благословить техноадепт, прежде чем с положенной тщательностью закрепить на нужном месте и проверить подключение всех разъемов. Одно ошибочное соединение могло привести к фатальному сбою основных систем доспехов.

— Да пробудится твоя освященная силовая броня, брат-капитан, — нараспев произнес техноадепт, стоявший перед Арруном. Он возложил ладонь на грудь капитана и закрыл глаза. — Она готовит себя к грядущей битве. Носи этот ценный дар Омниссии в сражении, и пусть воинственные духи, спящие внутри, направят твою руку.

С этими словами техноадепт подошел к следующему боевому брату, уступив место другому служителю Механикус, который благословил сокрытых в доспехах духов и попросил у них гармонии с воином, который их носил.

Когда керамитовая оболочка начала постепенно приобретать очертания, Аррун с радостью ощутил на плечах тяжесть брони. Он наслаждался знакомым и все же несколько неприятным чувством того, как доспехи соединяются с разъемами на его черном панцире, словно рыщущие щупальца. Генетически улучшенное тело и силовые доспехи давно настроились друг на друга, и, сжав уже закованную в перчатку руку, Аррун кратко улыбнулся ощущению неуязвимости.

Со скрежещущим визгом последняя заклепка встала на место, соединив перчатку с наручем, и капитан сошел с оружейного подиума. Он подсознательно сместил центр тяжести — Аррун провел некоторое время в простой корабельной форме, ему потребовалось изменить осанку, чтобы привыкнуть к весу силовых доспехов. Он выпрямился, сервоприводы брони повторили его движение с наносекундной задержкой.

Бранд был уже полностью закован в кобальтово-синее — видимое напоминание того, что он навсегда отделен от остальных собратьев цветом доспехов псайкера. Прогностикар стоял у стены с неподвижным и строгим лицом, ожидая, пока капитан обратит на него внимание. Когда Аррун подошел, Бранд приветственно склонил голову.

— Брат Нарин уже на пути в апотекарион, — сказал он, и оба воина направились в сторону выхода. — Как и технодесантник Коррелан.

— Прогностикар, ты ведь понимаешь, активация Возрожденного — крайняя мера?

Сейчас они шли не той легкой походкой, как совсем недавно, на пути к часовне. Теперь в каждом их движении чувствовалась экономная расчетливость.

— Да, брат-капитан. После потери Риара я вполне понимаю причину дополнительных предосторожностей. Но Нарин вполне достойный воин и апотекарий. Я бы без сомнений доверил ему продолжить труд Риара, — уверенно сказал Бранд.

— Портей хоть что-то докладывал относительно положения на Гильдаре Секундус? — Аррун решил вернуться обратно к вопросам стратегии вместо обсуждения неизбежного завершения проекта. Капитан прекрасно понимал, с чем придется столкнуться, если Красные Корсары сумеют закрепиться в настолько важной цитадели Империума.

— Связь до сих пор не удается восстановить. Полагаю, Красные Корсары каким-то образом глушат сигналы и создают психические помехи. — Бранд уже пытался заглянуть в психические воды, разделяющие оба корабля, но после этого у него начались сильные головные боли. Не удивительно, что погибли или стали бесполезными так много членов астропатического хора. У Гурона Черное Сердце была серьезная психическая поддержка.

— Нас разделяет слишком большое расстояние и слишком много враждебных объектов, чтобы оказать им помощь. — Аррун задумчиво потер подбородок. — Кроме того, если корабль возьмут на абордаж, мне потребуется каждый боевой брат. Даже не если. Когда. — Аррун взглянул на Бранда, и прогностикар медленно кивнул. — Не говоря уже о том, что мы покинули позицию. Отправив сейчас на поверхность других боевых братьев, мы слишком сильно рискнули. Портей — хороший человек и проницательный воин. Он справится.