Творения, том 3, книга 2 - Иоанн Златоуст

А что сказать о египтянке? Не обвиняла ли она Иосифа? Не распространяла ли о нем худой славы? Не оклеветала ли его? Не ввергла ли его в темницу? Не подвергала ли его крайней опасности? Не хотела ли погубить, когда он был у нее? Но какой вред ему был тогда, или теперь? Подобно тому, как горячие угли, скрытые под соломой, сначала кажутся потухшими, но внезапно начинают пожирать лежащее над ними, и воспламеняемые этой самой соломой, высоко выбрасывают пламя, так и добродетель, которая казалась подавленной клеветой, затем вследствие самых препятствий расцветает еще более и поднимается до самого неба. Можно ли было сделать что-нибудь для этого юноши лучше того, что сделано было для него клеветой и наветами, хотя бы взять самый престол в Египте и даже царство там? Всегда с страданиями связываются слава, благоденствие, венцы. Разве не прославляют его по всей вселенной? И самая продолжительность времени не ослабила воспоминания о нем, но блистательнее и тверже царских статуй его добродетель и мудрость воздвигли себе, так сказать, статуи по всей вселенной в стране римлян и в стране варваров, в совести каждого и в языке каждого. Мы все еще видим, как он, будучи узником и рабом, поучал эту жалкую и негодную блудницу должным образом вести себя, делал все от него зависящее для спасения, возбуждал в ней стыдливость, погашал печь, старался освободить ее от этой страшной бури и направить в пристань. Но так как буря продолжалась, корабль стал тонуть, и она потерпела кораблекрушение, то он бежит от разъяренных волн, спасается на непоколебимой скале целомудрия, оставляя свои одежды в руках бесстыдницы и являясь в своей наготе более блистательным, чем те, которые были в пурпурных одеждах, и уподобляясь доблестному воину, торжествующему победителю, получает трофей целомудрия. Воспоминание не ограничивается и этим, а идя дальше, мы видим, как он опять отводится в темницу, как он, связанный и плененный, проводит там долгое время. Поэтому-то и опять мы особенно удивляемся ему, восторгаемся им и восхваляем его. Всякий, даже будучи уже целомудренным, думая о нем, становится еще более целомудренным; всякий бесстыдный, узнав о такой добродетели, под влиянием этого события приходит к целомудрию и исправляется вследствие этой истории. Итак, припоминая все это, не бойтесь, а извлекайте пользу из происшедших событий, и терпение подвижников да будет для вас учителем твердости, и видя, как вся жизнь благородных и славных мужей возвышалась через это, не унывайте и не возмущайтесь ни собственными, ни чужими испытаниями. Ведь и церковь сначала подвергалась всевозможным бедствиям, а потому так и умножилась. Не удивляйтесь же, потому что в этом нет ничего необычайного. Но подобно тому, как в настоящей жизни, не там, где находится солома, сено или песок, но там, где находятся золото и жемчуг, там именно постоянно собираются и злоумышляют пираты и морские грабители, разбойники и раскапыватели гробниц, - так и диавол там именно и строит свои козни, где видит богатства, скопляемые душей и умножающиеся сокровища благочестия. Но если те, которые подвергаются козням, будут бодрствовать, то не только ничего не потеряют, но получат еще большее богатство добродетели, как это случилось и теперь.

Глава 23. В этом же можно видеть и величайший признак богатства, благ и могущества церкви. Когда лукавый демон увидел, что она процветает и благоденствует, в короткое время поднялась на высоту, проявляет большую деятельность, добродетельные все более преуспевают, а грешные раскаиваются, так что это общество распространялось по всей вселенной, то он привел в движение все свои козни и поднял ожесточенные войны. Подобно тому, как он угнетал Иова то потерей имущества, то смертью детей, то болезнью тела, то злословием его жены, то оскорблениями, насмешками и издевательствами друзей, так он нападал и на церковь, возбуждая против нее, насколько возможно было, и ее друзей, и ее врагов, и тех, которые вступили в духовный чин, зачислились в сонм верующих, были почтены саном епископа, и, наконец, всяких лиц всякого состояния. Между тем, несмотря на все такие козни, не только он не мог поколебать ее, но даже сделал ее еще блистательнее. Нисколько не смутившись, она продолжала поучать всех, как она поучает и теперь, обуздывать страсти, сносить испытания, показывать терпение, пренебрегать житейским, не увлекаться богатством, пренебрегать честью, презирать смерть, не увлекаться жизнью, оставлять отечество, соотечественников, друзей, родных, быть готовыми ко всяким бедствиям, идти против мечей, и все, что есть светлого в настоящей жизни - имение, почести, славу, власть, роскошь, - все это считать ничтожнее весенних цветов. И этому поучает не один кто-нибудь, не двое, и не трое, а весь народ (христианский), и не словами только, а и делами, из-за которых страдают, которыми побеждают, через которые преодолевают злоумышленников, через которые делаются тверже адаманта и крепче всякого камня; при этом не берутся за оружие, не поднимают войны, не прибегают к луку или стрелам, а будучи каждый огражден стеной терпения, благоразумия, честности и мужества, они, перенося зло, еще большим бесчестием покрывают делающих таковое.

Глава 24. И вот теперь они со светлым лицом и свободными очами, пользуясь неизреченным дерзновением, выступают на площади, наполняют дома, стекаются на собрания, между тем как делавшие им зло всевозможными кознями теперь скрываются, имея внутри себя злую совесть, трепещут, боятся и мучатся. Подобно тому, как дикие звери, которым угрожает смерть, после первого и второго удара, с особенной яростью бросаются на острие копий, и сами себе наносят еще более жестокие удары и ранят себя до сердца; подобно тому, как волны, ударяясь в скалы, с особенной силой разбиваются и рассеиваются, - так и злоумышленники роют ямы скорее для себя, чем для других. Ведь у людей, которые подвергаются козням, есть вселенная, есть друзья, которые хвалят их, удивляются им, провозглашают о них, увенчивают их, зная или не зная их, узнавая о них по их делам, по молве о них, при чем многие жалеют их, сочувствуют им, доставляют им все полезное; сами же злоумышленники имеют еще более лиц, которые ненавидят их, осуждают, укоряют, обличают, пристыжают их, желают видеть их в наказании и бедствии. И все это еще здесь; что же предстоит им там? Если соблазнивший и одного осуждается на такое наказание, что ему лучше повесить себе жернов на шею и утонуть в море, то подумай, каким подвергнутся наказаниям во время страшного суда, каким подвергнутся бедствиям те, которые возмущают всю вселенную, ниспровергают церковь, разрушают всякий мир, производя повсюду тысячи соблазнов? Те же, которые страдают от них, после того, что они выстрадали, станут вместе с мучениками, вместе с апостолами, вместе с благородными и возвышенными мужами, блистая добродетелями, страданиями, венками, наградами, всяким дерзновением. Они увидят их наказываемыми, и не смогут избавить их от этого наказания, хотя бы и чрезвычайно хотели этого; а последние будут возносить мольбу, но не будут услышаны. Если один богач, пренебрежительно отнесшийся к Лазарю, подвергся такому наказанию, и не получил никакого облегчения, то чему подвергнутся те, которые преследовали и соблазняли столь многих? Размышляя обо всем этом, а также исследуя все, что свидетельствует об этом Божественное Писание, приготовляйте для себя стену крепкую, а для немощных еще и надлежащее лекарство, и оставайтесь твердыми и непоколебимыми, ожидая предстоящих вам благ. Во всяком случае предстоит вам награда не только равная трудам, но и неизреченно превосходящая их. Так-то человеколюбив Бог: с великим любочестием вознаграждает Он воздаяниями и наградами тех, которые делают или говорят доброе, получить какие и да сподобимся мы во Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава во веки веков.

[1] Это рассуждение, по свидетельству Георгия Александрийского, написано святителем из Кукуза в утешение своим страждущим последователям.