Путь чести - Даниил Сергеевич Калинин

— Я в тебе не сомневался, Себастьян. После выхода — обещаю, будет вам отдых. Всему эскадрону.

— Звучит как бабкины сказки, но я сделаю вид, что поверил… Впрочем, слышал, что Орлову было поручено сформировать драгунский полуэскадрон и в числе прочих наших всадников пощипать тылы Сапеги?

Швед согласно кивнул:

— Да, московитские отряды были высланы в рейды, нанести удары по дорогам между лагерем Сапеги под Троицким монастырем и ставкой вора в Тушино. Однако, насколько мне известно, князь не спешит использовать на этом направлении наемников…

— Возможно. Но так уж вышло, что я сдружился со стрельцом. Кроме того, мои рейтары — подготовленные всадники, по большей части состоящие из московитских детей боярских. Мы могли бы помочь и навести шороху в тылах гетмана!

— Знаешь, твое предложение, безусловно, логично и взвешено. Но решение должен принять Михаил Васильевич…

Зомме ненадолго задумался — после чего в легкой задумчивости добавил:

— Не знаю, стоит ли беспокоиться нам на этот счет, или нет — но среди местных воинов понемногу ползут разговоры и пересуды о том, что лучшим монархом для Московии будет удачливый Скопин-Шуйский, опирающийся на низы в лице крестьян и мелких дворян. Кроме того, его широко поддерживает местное духовенство и купечество — им самим боярская вседозволенность поперек горла! Нам-то, конечно, все равно — хотя как боевой вождь князь устраивает меня целиком и полностью. Но вот в чем вопрос: если Михаил решится начать борьбу за власть — хватит ли ему денег на услуги наемников? Все же одно дело поддерживать царского племянника по воле государя — и совсем другое поддержать его во время мятежа!

— Надо же… Это очень опасные разговоры. Впрочем… Духовенство не поддержит мятежника наверняка — ибо Василий Шуйский так или иначе помазан на царство. Купцы разделятся в зависимости от того, чьи сторонники контролируют их города… Совсем другое дело, если Василий Шуйский скончается так же стремительно и неожиданно, как и Годунов — но пока это все очень опасные разговоры! Однако, мой вам совет, Христиер — коли Михаил все-таки решится на противостояние с царственным дядей, мы должны будем выбрать правильную сторону, поддержав именно нашего боевого вождя. Ведь именно такую рекомендацию вы дали князю, друг мой? Армия за ним — а армия это власть. Скопин-Шуйский однозначно победит в этом противостоянии, а деньги на оплату услуг верных наемников найдутся однозначно!

Христиер покачал головой — после чего согласно кивнул:

— Ход твоих мыслей мне понятен и близок, Себастьян — но ты прав: пока что это очень опасные разговоры. И вряд ли Михаил рискнет начать действовать против дяди ДО того, как расправится с тушинским вором — в противном случае смута внутри Смуты добьет Московию… Забудем. Тебе пора собираться, ротмистр — а я пока буду молиться за ваш успех и счастливое возвращение без потерь.

— Благодарю за добрые слова, господин полковник! Раз времени на сборы у нас в обрез, то и медлить не стоит — я прямо сейчас отправлюсь в расположение эскадрона.

Зомме кивнул на прощание:

— Да поможет вам Господь, друг мой. Буду ждать вас с победой! Вы лучший мой офицер, фон Ронин, только вам я доверяю как самому себе — потому и столь срочное назначение…Да и князь тебе благоволит. Михаил говорит, что у тебя русская душа!

Я улыбнулся.

Если бы Скопин-Шуйский только знал насколько он прав…

Лермонт не удивился новой задаче. Но по его лицу было видно, где он видел и Христиера и Михаила! Тапани же заботливо прятал свое жалование, не проронив ни звука.

Нужно еще раз проверить снаряжение и оружие, обновить запас пороха и пуль, солонины, крупы — и чистой питьевой воды. Вдруг рейд затянется? Двух сотен вполне хватит, чтобы разметать воровское сборище, но для этого его еще нужно найти.

Я заботливо протер замок каждого пистолета. Этот надежный механизм конструкции Леонардо да Винчи крайне дорог! Но свою занчительную цену он оправдывает невероятной надежностью и значительно большей устойчивостью к влаге — правда, грязь категорически не выносит Мало кто из тех, кто носит с собой такой пистолет знает, что этот механизм придумал великий итальянец… И что в отличие от большинства его изобретений, колесцовый замок (неотъелимая часть настоящей машины смерти!) получил самое массовое употребление!

Голову заполнили пространные мысли, пока руки выполняют привычную воинскую работу… Рядом звучат голоса собирающихся солдат — а вдалеке, где-то в районе княжеского шатра вдруг раздался мощный рев множества луженых мужских глоток! Похоже, Скопин-Шуйский смог побороть недоверие своих солдат к корпусу Делагарди… И хотя бы временно завоевать симпатии мятежных наемников.

— Готов, командир? — белоглазый Тапани как всегда находится в прекрасном расположении духа. Впрочем, позитивный настрой его наверняка связан и с выплатой жалования.

— Главное, чтобы ты был готов, солдат. — я добавил строгости в голос, но не выдержал и засмеялся. Финн раскатисто захохотал в ответ.

— Отдыха нам, похоже, не дождаться, Себастьян.

Рефлекторно проведя рукой уже по весьма отросшей щетине (вот ведь действительно не было времени отскоблить щеки!), я согласно кивнул головой:

— Никсколько в этом не сомневаюсь. Мы слишком хорошо и честно делаем свою работу! Но я рад что вы со мной.

— Да куда мы денемся, фон Ронин. — материализовался рядом Джок. — Без тебя будет трудно добыть славу… И деньги!

— А то тебе жалования мало? — притворно возмущенно округляю глаза.

— Одного лишь жалования наемнику всегда недостаточно!

— Ну тогда не за что, друзья мои. — я шутливо раскланялся. — наверняка в воровском лагере для нас найдется достойная добыча!

— Вот так лучше, командир. — хохотнул финн. — Отличный настрой перед походом!

…Трещат ветки в догорающем костре, где-то вдалеке раздаются едва различимые в лагере крики птиц… А рядом призывно ржут отдохнувшие, бодрые скакуны, пахнет крепким конским потом и порохом, оружейной смазкой. Застоявшиеся без дела и уже уставшие от ежедневных учений солдаты эскадрона шутят, предвкушая боевой выход и окрыленные словами о обещанной им добычи; многие уже запрыгнули в седла. Затянув подпруги на боках лоснящегося и счастливого встрече со мной Хунда, я пружинисто подпрыгнул, ловко закинув тело в седло…

Для меня начинается новый поход — новая тропинка на пути чести!

Глава 17

Утро пришло с пульсирующей болью в левом боку, сильнейшей жаждой — и острым желанием жить! А также действовать, драться, цепляться за жизнь, бороться за себя — и не только за себя, но и любимую, и боевых товарищей — во что бы то ни стало бороться… Не очень-то и знакомые чувства, по