Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта - Георгий Зуев

24 марта 1716 года именно на этот Почтовый двор из Италии прибыли отец и сын Растрелли. Зарегистрировавший их приезд в столицу почтмейстер тогда и предположить не мог, что 16-летний Франческо Бартоломео Растрелли через пять лет станет ведущим зодчим Северной столицы.

Историк Петербурга М.И. Пыляев утверждает, что «неподалеку от Почтового двора располагалось здание, в котором содержался живой слон – подарок русскому царю Петру от персидского шаха Гуссейна». Вот, что писал он по этому поводу в своей книге «Старый Петербург»: «Против Почтового двора было устроено особенное помещение для привезенного в первый раз в Россию, в подарок от персидского шаха слона; место, где он стоял, называлось „Зверовой двор“. Вебер говорит, что его привезли в Петербург в апреле 1714 года и прежде всего заставили поклониться до земли перед дворцом. Персиянин, приведший слона, рассказывал, что когда он с ним прибыл на корабль в Астрахань, то слон возбудил такое любопытство, что сотни людей провожали его более сорока верст, а по пути в селах и деревнях крестьяне принимали слона за божество, становились на колени и выстилали его путь полотнищами разной материи».

В Петербурге за царским подарком подрядили ухаживать отставного вахмистра драгунского полка Гаврилу Бабаецова, регулярно обкрадывавшего бедное животное. Для питания и содержания слона, в год драгуну выдавали «пшена соропчинского (то бишь риса) – 250 пудов, масла коровьева – 48 пудов, патоки тож, калачей по 40 штук на день, сена – 1600 пудов, соли – 8 пудов, свечей – 2500, вина простого (то бишь водки) – 315 ведер, ренского – 315 бутылок». Начальство все же прознало, что драгун бессовестно ограничивал животное в питании и непотребно использовал его в своих корыстных целях. При допросе с пристрастием после смерти слона «оный драгун Гаврила Бабаецов признался, что он де действительно был повинен в том, что якобы употребил сам 4 ведра с полуведром оное вино, да по праздникам, невзирая на сильный мороз и лютую непогоду, водил животное к знатным вельможам „на поздравления“, чем он, якобы зарабатывал себе на жизнь». Несмотря на несносную жизнь в Санкт-Петербурге, слон прожил три года. Позже из него сделали чучело и выставили на обозрение в Кунсткамере.

Пожар 1737 года уничтожил Почтовый двор и находящееся перед ним здание слоновника. Кстати, в нем после смерти слона до пожара находился известный Готторпский глобус, подаренный Петру I Голштинским герцогом. Историк М.И. Пыляев пишет, что «в Петербург привезли его с большим затруднением, ибо по огромности его надобно было расчищать новые дороги, вырубать леса, при чем многие из рабочих лишились жизни. Глобус имел 7 1/2 сажен в поперечнике, внутри него стоял стол и скамья, на которой могли свободно помещаться двенадцать человек; глобус приводился в движение механизмом, приделанным к столу».

Этот знаменитый подарок по своей сути являлся первым планетарием, ибо внутренняя поверхность глобуса изображала небесную сферу и люди, сидящие на скамье внутри него, могли знакомиться со звездами.

В 1726 году Готторпский глобус расположили в башне Кунсткамеры. Он пострадал во время пожара, но был отреставрирован.

24 июня 1737 года сильнейший пожар, вспыхнувший сразу в двух местах, бушевал от истока Мойки до Зеленого моста. Сгорело больше тысячи домов, в их числе оказался и Почтовый двор на северо-западной окраине Марсова поля. Выжженное место, где ранее располагался первый петербургский Почтамт, расчистили, а этот участок Марсова поля тогда назвали «Верхней набережной площадью». Новая столичная площадка, ставшая продолжением Потешного (Марсова) поля, довольно долго пустовала и лишь в 1768 году по велению Екатерины II на ее территории приступили к строительству необычного дворца. Его проект разработал придворный архитектор Антонио Ринальди, предложивший русской императрице построить величественное здание дворцового типа на массивном гранитном цоколе и облицевать его стены разными сортами природного мрамора и гранита.

Мраморный дворец возводился в период, когда проходил переход от замысловатых форм архитектуры барокко к величественному стилю классицизма. В облике главного, восточного фасада здания еще заметны элементы барокко, а его боковые фасады, строгие и скупые, уже отмечены чертами классицизма.

Известный зодчий А. Ринальди не имел соперников в умении подбирать и применять при строительстве самые разнообразные и даже необычные строительные материалы. Императрица одобрила представленный на утверждение проект. Вначале этот объект в строительных документах официально именовался «Каменным домом у почтовой пристани». Некоторая таинственность царского заказа, вероятно, скрывала замысел Екатерины Алексеевны – подарить роскошный дворец своему любовнику, графу Григорию Григорьевичу Орлову. Российская история не без основания подозревает Орлова и императрицу Екатерину II в сговоре в убийстве мужа – (Карла Петра Ульриха).

Детство и юность Петра III прошли в Пруссии, рано осиротев он воспитывался под патронажем гофмаршала Брюлера. Атмосфера грубости и унижений, которым подвергался ребенок, наказания за малейший проступок, сделали будущего императора грубым и злым. Вначале молодого герцога готовили к занятию шведского престола, однако планы родственников изменились и Карла привезли в Россию. За двадцать лет пребывания в Петербурге своим легкомыслием и своенравием претендент на русскую корону сумел разочаровать и озлобить многих, особенно представителей высших слоев столичного общества и русской гвардии. Убитый братьями Орловыми в Ропше император Петр III приходился внуком двух великих государственников, таким образом, мог бы являться претендентом и на русский, и на шведский престол.

Всех братьев Орловых – участников государственного заговора, щедро наградили. Г.Г. Орлова пожаловали высоким придворным званием действительного камергера с «жалованием по чину».

Граф Г.Г. Орлов

Братья Орловы получили по 800 душ крестьян и по 50 тысяч рублей. В день коронации Екатерины II Орловых возвели в графское достоинство, а старший брат Григорий Григорьевич в одночасье становится генерал-поручиком и генерал-адъютантом. Через год их сиятельство граф Григорий Орлов принимает из рук своей возлюбленной высшую награду Российской империи – орден Св. Андрея Первозванного, осыпанный алмазами.

Совершенно открыто Екатерина II и Григорий Орлов жили вместе в Зимнем дворце, несмотря на то что у новоиспеченного графа имелась неплохая недвижимость под Петербургом (в Ропше и Гатчине), а также «Штегельмановский дом» на Мойке с обсерваторией и огромной библиотекой, купленной у М.В. Ломоносова. Незадолго до переворота у любовников родился сын, получивший в наследство графский титул отца и фамилию Бобринский.

Граф Григорий Орлов – человек широкой русской натуры, подарил Екатерине II «сувенир», вошедший в историю Золотой кладовой России под именем «Орлов». То был величайший в мире алмаз в 189,62 карата, оцененный ювелирами в конце XIX столетия в 2 399 410 золотых рублей. Он благополучно сохранился до наших дней и украшает собой традиционный знак императорской власти – царский скипетр, хранящийся сегодня в знаменитой Оружейной палате Московского Кремля.

Торжественная закладка здания Мраморного дворца состоялась 10 октября 1769 года. Как и положено для строений подобного рода, в его основании заложили мраморный ларец с монетами различного достоинства. Руководство всеми строительными работами императрица поручила полковнику-артиллеристу М.И. Мордвинову. Надзор за строительством дворца осуществляли автор проекта Антонио Ринальди и архитектор Петр Егоров. Ежедневно на стройке были заняты не только сто каменщиков и иных мастеровых, но и отряд артиллерийских фузилеров из военного соединения полковника Мордвинова. На стройке нередко можно было видеть и саму императрицу, регулярно поощрявшую лучших специалистов. По Неве к почтовой пристани регулярно доставлялись строительные материалы – плиты разноцветного мрамора и отполированного карельского гранита. Плиты обрабатывались на местах их добычи или непосредственно на строительной площадке.

Мраморный дворец. Южный фасад

В 1769 году завершились все строительные работы «в кирпиче» – возвели стены, своды и фундамент здания. С 1774 года приступили к отделке наружных и внутренних стен мрамором и гранитом. Параллельно с ними производилось художественно-декоративное оформление отдельных дворцовых помещений. Перед полным завершением всего комплекса намеченных строительных работ находящийся на лесах автор проекта А. Ринальди внезапно сорвался и упал вниз, получив при падении тяжелые травмы. Не дождавшись окончания всех работ, знаменитый зодчий вынужден был покинуть Россию и вернуться в Италию.