Сценарий сериала. Как написать историю, достойную Нетфликса - Нил Ландау
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подумайте, насколько сильную эмоциональную боль персонажи причиняют сами себе. Их внутреннюю бурю можно утихомирить, только если они будут рисковать, выходить из своей зоны комфорта и общаться с другими людьми. Обычно персонажу трудно это сделать. Поэтому первое впечатление о персонаже в пилоте – это не то, кто он на самом деле. Можно поискать в сюжете триггеры, высвобождающие подавленные эмоции. Мы хотим, чтобы персонаж сбросил маску и показал неудачную сторону своей жизни, неважно, насколько он силен. Например, в „Лютере“ мы видим Идриса Эльбу в роли замученного детектива Джона Лютера, и это захватывает, потому что он кажется таким сильным и непобедимым. Еще больше захватывает, когда он поставлен на колени и не уверен, хочет ли он жить или умереть, учитывая все, что он перенес в жизни. Он экстремальный, нигилистический персонаж, которому нужно научиться проявлять эмпатию, подобно Шерлоку (Бенедикт Камбербэтч) из одноименного сериала.
В ситкомах саморазрушительные и обреченные на провал поступки персонажей нужны им, чтобы чувствовать себя менее уязвимыми[55]. Принципиальная разница в том, что их поступки более дерзкие, поэтому в результате возникающий хаос выглядит забавно. Иногда мы смеемся над тем, как жалко это выглядит; мы все чувствуем себя жалкими в определенных ситуациях. Ситкомы, особенно более широкие, прибавляют красок и доводят персонажей и ситуации до крайности. Если конец пилота – худший кошмар протагониста, на протяжении всего сериала персонаж будет отчаянно расширяться или сжиматься и делать все, что от него зависит, чтобы не встречаться с пустотой. Отсюда рождается еще больше эмпатии. Мы понимаем эти чувства и опыт, потому что они универсальны. В идеале другие персонажи тоже ассоциируют с протагонистом свою экзистенциальную боль, выражая эмпатию и пытаясь лучше понять, что на самом деле происходит с протагонистом.
"Белая ворона“: охрененно аутентично!
Когда я брал интервью у Иссы Рэй для моей предыдущей книги, у автора, сценаристки и актрисы „Белой вороны“ уже был за спиной успешный веб-сериал „Приключения неуклюжей чернокожей девушки“ и разрабатывался сериал для НВО с Ларри Уилмором. „Белая ворона“, с элементами „Приключений неуклюжей чернокожей девушки“, после премьеры в 2016 году имела успех у критиков. Первый сезон следит за взлетами и падениями жизни и любви Иссы Ди (Рэй) и ее лучшей подруги Молли Катер (Ивонн Орджи), переживающих кризис четверти жизни в современном Лос-Анджелесе. Исса разбирается с застывшими отношениями с Лоуренсом (Джей Эллис), временно безработным и большую часть времени проводящим на диване; вместе с тем ее искушает школьная любовь Дэниел (Илан Ноэль). К тому же у нее что-то вроде карьерного кризиса – пять лет спустя она все еще единственная чернокожая сотрудница благотворительной организации, помогающей детям меньшинств. Но ей кажется, что их влияние недостаточно, и она продолжает сталкиваться со стереотипами, которых не должно быть в прогрессивной организации. Молли – успешная юристка, но она беспомощна в отношениях с мужчинами и принимает ужасные решения из-за незрелого подхода к отношениям и любви. Это объяснимо, ведь ей нет тридцати.
Сериал острый, смешной и с потрясающим саундтреком, что неудивительно, поскольку консультант по музыке – СоЛэнг Ноулз, и над большинством серий работала лауреатка „Грэмми“, режиссер музыкальных видео Мелина Матсукас. Но сила „Белой вороны“ в универсальности истории: это не уникальный опыт жизни чернокожих в Лос-Анджелесе, а человеческий опыт где угодно. Жизнь не то, что мы о ней думаем, и мы понимаем это ближе к тридцати годам. Пары часто развиваются в разных направлениях и с разной скоростью; случаются искушения (иногда мы их ищем, иногда они приходят сами). Работа, которая должна что-то значить, оказывается полна лицемерия. А наши лучшие друзья не принимают наши советы, и мы расстраиваемся, видя, как они снова и снова повторяют одну и ту же ошибку и снова и снова страдают. Нам всем знакомы унижение, вина, стыд, подавленность, разочарование. Многие из нас сталкивались со стереотипами. Это универсальный опыт, который в „Белой вороне“ понятен, к тому же привязаться помогает юмор. Эмпатия к Иссе Ди появляется у нас в первой же сцене пилота.
ИНТ. ДЕНЬ. КЛАСС
Исса стоит перед скучающими шестиклассниками, пока Фрида раздает брошюры образовательной некоммерческой организации „У нас все!“, на которую они работают. Рядом с ней стоит школьный психолог Джастин, за тридцать, азиат.
Молчание.
ИССА
…"У нас все!“ предлагает внешкольное обучение, образовательные программы, общественную деятельность, подготовку к стандартным тестам, помощь старшего брата или старшей сестры и в общем заполнение пробелов. Как ответственная за связи с молодежью, я уверяю: что бы вам ни понадобилось, у нас есть все! У вас есть вопросы?
Молчание.
ИССА
(продолжает)
Не стесняйтесь, ребята. Жгите.
Девочка-шестиклассница поднимает руку.
ДЕВОЧКА № 1
Почему вы говорите как белая?
Другие ученики хихикают. Фрида тоже. Исса не знает, что ответить.
ИССА
(с „черным акцентом“)
Ха-а-а… подловила. Я лицо крашу.
Она смеется. Ничего. Она поворачивается к Фриде за подсказкой. Фрида одними губами шепчет: „Это расизм“.
ИССА
(продолжает)
Еще вопросы?
Другая девочка поднимает руку.
ДЕВОЧКА № 2
А что у вас с волосами?
ИССА
Не знаю, о чем ты.
ДЕВОЧКА № 2
Мой кузен может их заплести. Если только вам не нравится вот так.
Исса неуверенно трогает волосы.
ДЕВОЧКА № 3
Ты грубая. Она из Африки!
ИССА
Ребята, мы все из Африки.
ДЖАСТИН
Именно. Давайте вернемся к вопросам о программе.
(Иссе)
Простите.
Шестиклассник поднимает руку.
МАЛЬЧИК № 1
Вы всегда хотели этим заниматься?
Вопрос застает Иссу врасплох.
ИССА
Хм… Нет. Но… Я пошла на эту работу после колледжа, и сейчас она мне подходит.
МАЛЬЧИК № 2
У вас есть кто-нибудь?
ИССА
Думаю, это неподходящий вопрос.
МАЛЬЧИК № 2
(другу)
У нее никого нет.
ИССА
Ладно, парни, если вам настолько интересна моя личная жизнь, вот: мне двадцать восемь – вообще-то, двадцать девять, сегодня мой день рождения. У меня прекрасная семья. У меня диплом колледжа. Я работаю
