Порочные ангелы (ЛП) - Карина Халле
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только не знаю как.
Хавьер
— У меня есть хорошие новости для тебя, — говорит Эсте, медленно входя в мой импровизированный офис в безопасном доме.
Дверь не закрывается полностью, поэтому у меня абсолютно отсутствует личная жизнь, а у других, видимо, манеры.
Вздыхаю и закрываю ноутбук, со скукой смотря на него. В последнее время сложно верить, что новости могут быть хорошими. Луиза стала тикающей бомбой в моей жизни, ее присутствие и затруднительное положение постоянно в моих мыслях, независимо от того, рядом ли мы. Где бы я ни находился, мне не скрыться от нее.
— Не выгляди таким «счастливым», — произносит Эсте, сверкая своей дебильной улыбкой.
— Тогда дай мне повод для радости, — отвечаю я, указывая на потертый офисный стул с другой стороны стола.
Не облегчало состояния и то, что у меня возникало ощущение, будто я разбиваю лагерь в этом заброшенном доме. Эсте убеждал меня, что мебель здесь первоклассная, но опять же, он понятия не имел, что означает это слово.
Эсте садится, и я тяжело выдыхаю. Он слушается, и это хорошо, так как означает, что он не обижается из-за ножа. Ну, я уверен, он по-прежнему ненавидит меня, но, по крайней мере, сейчас проявляет уважение. Иногда, чтобы держать человека в узде, нужно всего лишь немного жестокости.
— Только что разговаривал с Хуанито. Он говорит, что, хоть все и скрывают от средств массовой информации, Сальвадор знает, что Луиза у нас, смотрел оба видео и в данный момент вырабатывает стратегию.
Поднимаю бровь.
— Стратегию? — не уверен, хорошо это или плохо.
Год назад мы пытались заключить сделку с осведомителем для Тихуанского картеля. Он пытался выработать стратегию. Мы направили нашего ассасина — наемного убийцу — на него, вместо тех наркодилеров. Вот что случается с людьми, которые пытаются перехитрить нас.
К сожалению, я больше не уверен, что у нас на руках все карты. У нас только одна — королева, и я начинаю думать, что для меня она важнее, чем для Сальвадора.
— Точно не знаю. Наш разговор был коротким, но, кажется, Сальвадор готов к сделке. Возможно, мы не получим долю эфедры из Китая, но, может, он даст нам кокаин из Колумбии, — Эсте пожимает плечами.
— Это у нас уже есть. Нам нужно больше, — чувствую укол гнева.
Он вовсе не выглядит, будто его это волнует, когда скрещивает ноги; вместо этого он вздрагивает от боли в голени. Хорошо.
— Ну, у нас будет больше кокаина. Лучше, чем ничего.
Он прав, но это вовсе не делает меня счастливым. Если бы мне хотелось больше поставок кокаина, мы с легкостью могли пойти на восток, за картелем Гольфо в Веракрусе. Мне просто не улыбается идея о возвращении в этот город, который был спорной территорией Тревиса Рейнса и хранил отвратительные воспоминания. Я забрал Луизу, потому что хотел что-то, чего у меня никогда не было — возможность новой власти из нового источника.
— Да ладно тебе, Хави, — говорит Эсте. — Если тебе от этого станет лучше, то мне чертовски больно.
— Что-то не похоже, — я хмурюсь.
— Ну, какая польза от Доктора, если он не может постоянно держать тебя под кайфом? Маки, Хави, из тех гор, в которых мы находимся, возможно, даже с ферм самого Сальвадора. В чужой монастырь…
Вижу, что он не настолько обкурился, потому что, если бы это было так, то он бы одурел, но мысленно делаю заметку поговорить об этом с Доктором. Боль — это урок, и, кроме того, нам всем нужны ясные головы. Именно поэтому у меня низкая толерантность к употреблению наркотиков. Уверен, для многих это нелепо, учитывая то, что на этом построена моя империя, однако я слишком много раз обжигался из-за бывших работников, чья зависимость не только вредила им, но и делала мятежниками.
Что касается меня, участие в этом я почти не принимал. Было время после тюрьмы, когда я понимал, почему некоторые люди предпочитают наркотики реальности. Это был один из моих моментов слабости, но даже в нем я нашел силу. Обнаружение того, насколько зависимыми становятся люди, как правильные наркотики могут придать забвению каждое разбитое сердце и исцелить разрушенную гордость, помогло мне понять, что картели в какой-то степени оказывают миру услугу. Мы даем людям убежище от их жалкого существования.
Постукиваю пальцами по столу, переведя взгляд на улицу за окном, где солнечные лучи пытаются проникнуть сквозь облака.
— Предполагаю, хорошая сторона в том, что через два дня он с нами свяжется.
— Сколько букв осталось? — спрашивает Эсте.
— Сегодня «Е» и завтра «Р».
— А потом прощание.
— Верно, — прочищаю горло. — Потом все закончится.
— Не могу понять, ты расстроен, что это заканчивается, потому что наслаждаешься пытками или… по другим причинам.
— А ты как думаешь? — резко смотрю на него.
— Я вообще не думаю. Урок усвоил, — он улыбается и осторожно встает.
— Продолжай в том же духе.
Со злостью смотрю на него, он кивает и покидает комнату, пытаясь не хромать. Как только он уходит, оставив меня наедине, открываю ноутбук и смотрю на экран. Это фотография Луизы, которую Мартин
