Малиновый запах надежды - Наталья Калинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот именно, Саша, якобы от него, – уцепилась Лейла за мои сомнения. – Ты же ведь не знаешь, кто мог зайти на сайт и зарегистрироваться под именем твоего любимого.
Я промолчала, думая о том, что Лейла в чем-то права.
Полночи я провела возле компьютера, ожидая, что тот, кто назвался Тимом, ответит на мое полное эмоций и вопросов письмо. Напрасно. Я вдоль и поперек изучила его страницу, но она была почти не заполнена. Лишь необходимые данные – дата рождения (верная), место нахождения (Москва) и моя единственная анкета в его разделе «Друзья». Все. Больше ничего. Ни новых, ни старых фотографий, кроме одной, которую я уже видела. Ни кратких сведений. Ни указанных учебных заведений. Будто эта анкета была создана лишь для того, чтобы поприветствовать меня и... исчезнуть. Но Сашкой-промокашкой меня называл лишь Тим.
– Сашенька, я понимаю, о чем ты думаешь, – проникновенно заговорила Лейла. – Понимаю твою надежду. Наверное, на твоем месте я поступила бы так же. Но! Подумай. Почему, если он остался жив, объявился лишь сейчас? Почему его сестра тебя обманула? Так обмануть – не по-божески, Саша! Слишком жестоко. Слишком!
– Я знаю. Это и не укладывается у меня в голове – могла ли Юлька обмануть меня, сказав, что ее брат погиб? Зная Юлию, думаю, что нет. Но... так ли хорошо я ее знаю? И может быть... Тим сам попросил ее обмануть меня?
– Но зачем, Саша?! – ужаснулась Лейла.
– Потому что, допустим, очень сильно покалечился в той аварии и не захотел взваливать на меня «груз» – жизнь с инвалидом.
– Саша, Саша, остановись! Ты заходишь слишком далеко! Не хочу, чтобы ты питала напрасные иллюзии и потом разочаровалась.
– Хуже, чем было, не будет.
– И все же... Я не видела его живым, Саша.
Я вздрогнула и подняла на Лейлу глаза:
– Ты говоришь про карты?
– Сейчас – про снимок. Я не видела по снимку, что он жив.
– Но ты сама сказала, что не умеешь хорошо «читать» по фотографиям. Да и, помню, добавила, что смерть необязательно может быть физической. Он мог находиться в коме, без сознания. Или опуститься духовно...
...Мне все же удалось задремать под стук колес и даже увидеть короткий сон, в котором я видела спину удаляющегося от меня человека и пыталась его догнать. Я не знала, кто это был – Тим или кто-то другой, просто бежала за ним, потому что мне казалось очень важным догнать его. И вот когда наконец я подбежала к нему почти вплотную и собиралась коснуться ладонью его спины, кто-то тронул за плечо меня.
– Девушка, просыпайтесь! Приехали!
Я неохотно разлепила глаза и увидела пожилую женщину – соседку по купе. Она уже успела надеть полушубок, повязать на голову пуховый платок и выставить сумки в коридор, заслоняя проход другим пассажирам.
– Спасибо, – поблагодарила я, спуская ноги с полки.
Я вышла на перрон – серый, неухоженный, со старым зданием вокзала. И растерянно остановилась, не зная, что делать дальше. Я села на лавочку и вытащила из сумочки початую пачку сигарет. Еще прошлой ночью я решила, что не буду задерживаться в этом областном городе, сразу поеду к Юльке. А дальше – как карта ляжет, останусь у нее или в этот же день отправлюсь к родителям.
Я с таким нетерпением ехала сюда и вот теперь сидела на лавочке, оттягивая время, тающее вместе с дымом сигареты. Что я скажу Юлии? Как она встретит меня? Раньше мы были близки, но теперь между нами пролегла пропасть. Пропасть длиной в четыре года.
– Красавица, сигареткой не угостите?
Я подняла глаза и увидела неряшливо одетого мужичка, нетрезвого и заискивающе улыбающегося щербатым ртом.
– Держи, – в душевном порыве протянула я ему всю пачку, решив больше не курить.
– Ой, спасибо, красавица! Дай бог тебе здоровья и мужа хорошего! – обрадовался мужик и жадно выхватил пачку грязными пальцами с желтыми нестрижеными ногтями.
– И вам – на здоровье, – машинально ответила я.
Заметив, что мужик уже мостится со мной рядом с желанием завязать «интеллектуальную» беседу, встала и отправилась в здание вокзала. Если мне не изменяет память, автовокзал находится неподалеку от железнодорожного. Куплю билет, а там видно будет – куда, что и как.
До автобуса оставалось два часа, и я плотно пообедала в привокзальном кафе-ресторане. Еда была так себе, но я и не ожидала большего. Я знала достаточно много хороших кафе и ресторанов в этом городе в основном благодаря Тиму, но не захотела выезжать в центр.
Потом. В другой день. На обратном пути.
Я боялась, что не найду по памяти дом, в котором жила Юлия, но сразу же узнала эту пятиэтажку из серого кирпича. Несмотря на то что район состоял из таких же пятиэтажек-клонов, я интуитивно выделила нужную. Узнала и двор по карусели, которая все так же сиротливо и неприкаянно торчала на небольшом земляном пятачке среди лавочек с облупившейся краской, турников, которые жители использовали для выбивания ковров, и металлических столбов с натянутыми между ними бельевыми веревками.
Я зашла в подъезд, и в нос мне ударил запах кошек, щей и табачного дыма. Как и раньше.
Я зажмурилась, и в памяти кадрами видеоленты, поставленной на перемотку, быстро-быстро замелькали рваные эпизоды. Мы с Тимом поднимаемся по этой лестнице. Юля, одетая в трикотажное платье, открывает нам дверь и приветствует ласковой улыбкой. Пьем на кухне чай. Тим несерьезно спорит с сестрой о чем-то. Мы втроем смеемся.
Вот и эта дверь, обитая все тем же темно-коричневым дерматином, с потускневшими шляпками декоративных гвоздей. Черная кнопочка звонка, которой я после недолгого замешательства коснулась замерзшим пальцем. И та же переливчатая трель.
Но, сколько я ни звонила, за дверью не слышалось ни звука. Немного потоптавшись в растерянности на лестничной площадке, я решительно позвонила в соседскую дверь. Мне открыла молодая девушка примерно моего возраста, с младенцем на руках.
– Здравствуйте, – сказала я, немного волнуясь. – Я разыскиваю вашу соседку Юлию. Не знаете, не переехала ли она?
– Юлия? – переспросила девушка, не переставая укачивать младенца. – Нет, не переехала. Тут и живет. Только сейчас она в отъезде. Вышла недавно замуж и уехала с мужем в санаторий. На месяц.
– Когда уехала? – расстроенно спросила я, чувствуя, что душа наливается щемящим чувством безнадежности.
– Неделю назад. Вернется, стало быть, недели через три. Я это знаю, потому что она попросила меня ухаживать за цветами.
– Вот как...
– Может, передать ей что? – сочувственно спросила девушка, услышав в моем голосе обреченность.