Жизнь на обочине - Георгий Левин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пенсионер не имеет не только денег. Он не имеет и друзей, и знакомых. Друзья и знакомые были рядом, когда ты имел власть и был нужен. Теперь они быстро исчезли. А ещё ко всему я не имел ни семьи, ни родственников. Вот и уехал одиноко никто не провожал меня не жал на прощание руку. Да и в Москве меня никто не встречал.
Тогда впервые почувствовал, каково быть никому не нужным. Эта горечь возникла впервые и уже не оставляла меня. Она просто иногда уходила. Потом она возникала всё чаще. Заставляя с тоской и завистью смотреть на окружающих людей. Их встречи и радости. Всего этого был лишён. И это был мой крест, который нести мне до конца жизни. Изнывая от своей ненужности, никчемности. Сам виноват! Это понимал и принимал. А что мог сделать или изменить?
Первые три недели после приезда особо тосковать было не когда. У нас всё хорошо пока ничего не нужно от власти, а так это кошмар! Пока стал на пенсионный учёт, открыл пенсионный счёт в сбербанке, получил субсидии в отделе социальной защиты. Испил всего вволю. Настоялся в очередях до такой степени, что даже ни о чём не думал. Недели две отходил от этих прелестей, а потом осмотрелся вокруг.
Когда-то жил в селе и не видел гуляющих стариков. Там они наравне со всеми работали по хозяйству с утра до ночи. Пока могли ходить и двигаться. Когда жил с родителями не мог понять пенсионеров забивающих козла или торчащих на дачных участках и огородах. Теперь понял! Человек прожил трудовую жизнь. Вышел на пенсию и оказался ненужным. Вот так они спасались от тоски. От осознания того, что жизнь прожита и впереди только одно бесконечно тянущееся время прозябания в ожидании спасительницы с косой на плече.
Приехал в Рузу в конце октября. Подмосковье это конечно не Заполярье, но и жара давно ушла. На улице много не погуляешь. Народ сидит по квартирам смотрит телевизор, ругается с жёнами, детьми, внуками и не понимает какое это счастье. Зато хорошо понял это теперь я.
Сначала перестал бриться. Потом от скуки начал выпивать. В один из дней пришёл в себя на полу кухни квартиры в луже нечистот. И испугался. Представил себе картину. Увидел своё неподвижное мёртвое тело, лежащее на полу квартиры. Оно разлагается, пока кто-то не услышит смрада гниющих останков моей плоти. Стало страшно. Этот страх заставил меня привести себя в порядок побриться и броситься на поиски какой-нибудь работы. Не ради денег, а ради общения. Боялся, что в одиночестве не только потеряю человеческий облик, а и разговаривать, разучусь. Вернусь к началу развития человека. Совершу обратную эволюцию.
Два месяца ходил всюду. Был согласен на любую работу. Но замолвить за меня слово было не кому. У всех хватало своих пенсионеров. Были и толп людей приезжих из бывших республик СССР.
Дома они выбирали и поддерживали политиков, которые кричали о свободе от русских угнетателей, попиравших их национальные интересы. Но заработать денег на жизнь ехали к этим угнетателям. Ибо дома кроме национальных языков и нищеты ничего больше не было. Вот и оставляли семьи и ехали в любые условия. Брались за любую работу.
Изменился и народ. Он злобился, стал другим. Известная всему миру русская доброта, сострадание и душевность ушли. Упавшего человека поднимать и помогать ему уже не спешили. Бездушно обходили лежавшие тела, отводили глаза. Чужая беда и горе теперь стали чужим, не интересным и не нужным. Это было вокруг. Каждый был предоставлен сам себе.
Тогда впервые столкнулся с этим явлением и был неприятно поражён. Позже часто испытывал это бездушие на себе, привык и смирился. Жизнь без духовности, без человечности это не жизнь. Даже если такую жизнь назвать свободой и демократической. Наверное, человеку через это всё нужно пройти, что бы понять глубину своего падения. Своей безнравственности. И пережив всё это снова стать людьми. Эти мысли появились позже. Особенно больно было, когда приходилось сталкиваться с малым количеством людей, которые сохранили в себе доброту, отзывчивость, человечность и сострадание. Их было мало, очень мало и они так же страдали от чёрствости основной массы людей. Они были альбиносами! Коих истребляют, чтобы не видеть своего истинного уродства.
Свободного времени было много. Вот и думал о философии жизни. Раньше за работой об этом думать было не когда. Возможно, так устроен человек? Такова его сущность? Бежит в погоне за призрачным счастьем и не замечает ничего вокруг? Хотя для жизни не так много надо! В этот мир человек приходит без ничего только с душой. А уходит во всём, но без души. Вот и возникает вопрос. Куда девается душа?
Ответа так и не находил. Хотя очень хотел.
Это к таким мыслям приводит отсутствие дела и одиночество. От души советую всем! Избегайте и не допускайте жизни одиночки! Она не счастье, она горе! Тяжкая ноша камнем ложится на сердце и душу.
В этих метаниях и раздумьях наступил декабрь. Раньше бега времени не замечал. Работа и занятость поглощали всё. Праздники были дополнительными днями отдыха. Не могу сказать, что радостно ждал их. Нет. Просто воспринимал их, как неизбежную дань времени. Теперь выходными были все дни. Они безрадостно тянулись. Одиночество угнетало. В праздники было особенно трудно. Вокруг веселье, музыка, радостный смех. Люди веселились и не замечали, что рядом страдает человек. Понимал, что не один такой обездоленный и одинокий живу в этом мире. Но другие такие же, также сидели по своим квартирам, замкнувшись в себе. Они не портили радости окружающим своим одиночеством. Наверно уже привыкли?
Спасался от этого состояния бродил по городу. Стоял у нарядных витрин, провожал взглядом брошенной собаки суетящихся мам, пап, дедушек и бабушек. Они спешили со своими детьми и внуками за покупками в магазины.
В Рузе было мало места для прогулок по улицам. Город не большой и примелькаться можно было быстро. Выход нашел. Садился в электричку и уезжал в Москву. Большой город гудел. Нарядный украшенный сверкающими огнями он поднимал мне настроение. Сливался с суетящейся толпой. Мне казалось, что я такой же как и все. Что меня тоже ждут дома родные и близкие. Время приближалось к вечеру. Темнело. Очарование волшебства проходило. Садился в электричку. Возвращался домой в пустую, правда, тёплую квартиру. Тогда этого блага не оценил. Не понял. Увы! Всё осознаёшь только теряя. Так устроен человек.
Из этих дней один случай запомнился мне.
В этот день ощутил себя счастливым человеком. Потом часто вспоминал тепло детской ручки в своей ладони и безграничное счастье, заполнившее тогда мою душу. Эти воспоминания согревали меня. Вызывали улыбку на лице, когда холод и голод терзали моё грязное тело. Одетое в старое и грязное тряпье. Произошёл этот случай в одном из магазинов Москвы. Туда забрёл, скитаясь по городу, что бы согреться. Слиться с празднично суетящейся толпой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});