Люди и боги (СИ) - Суржиков Роман Евгеньевич

— Мать Корделия, отец Давид, вам лучше укрыться в тылу.

В каком еще тылу?.. Нас окружат через две минуты.

Корделия выронила:

— Не вижу смысла прятаться.

Ганта хмыкнул:

— Было бы где…

Альтесса шепнула Эрвину:

— Ты стал унылым и равнодушным. Иона не любит таких.

И исчезла за миг до того, как графская конница сбавила ход.

Они остановились кольцом вокруг северного отряда. Тощий рыцарь выдвинулся навстречу Эрвину и поднял забрало. Был он весь заострен: колючие глаза, стреловидная бородка, рот будто шрам, оставленный бритвой. Что ж, обошлось без обмана: вот и граф Эрроубэк.

Он долго с удивлением разглядывал северянина. Тоскливо гудели провода. Усталость навалилась на Эрвина с такою силой, что даже дыхание давалось с трудом. Сказать хоть слово — непосильно.

— Герцог Ориджин, — начал граф, — почему вы здесь?

Эрвин промолчал. Слова попросту не приходили на ум.

— Милорд, все центральные земли полнятся слухами о вашей сестре. Одни говорят: она подняла мятеж против мужа и погибла. Другие твердят: Виттор Шейланд — Кукловод и главарь еретиков, он убил леди Иону, чтобы насолить вам. Так или иначе, вы должны быть в Уэймаре. Зачем вы явились сюда?

Эрвин раскрыл рот, но смог издать лишь тяжелый вздох. Что за напасть!..

Граф вскипел:

— Вы надеетесь взять мой замок?! Это будет чертовски трудно, заверяю вас! У меня достаточно воинов и огромный запас провианта! На помощь идет полк генерала Векслера, через два дня он будет здесь. Вам крепко достанется, милорд! Если вы и одержите верх, победа будет стоить моря крови!

Мать Корделия выдвинулась вперед и ответила вместо Эрвина:

— Церковь Праматерей обладает вескими доказательствами сговора приарха Галларда Альмера с еретиками. Мы направляемся в Эвергард, чтобы арестовать приарха и доставить в столицу на высший церковный суд.

Граф заметил диадему на лбу Корделии, понял, с кем имеет дело, и отвесил поклон. Однако раздражения в его голосе не убивалось:

— Направляетесь в Эвергард, святая мать? Прекрасно, направляйтесь себе! Езжайте по южному мосту, через Найтрок. Или через Надежду, или по Дымной Дали. Но что вы делаете в моих землях с войском северян?! Этот человек, — граф указал на Эрвина, — клялся разгромить Кукловода! Почему он явился сюда вместо того, чтобы быть в Уэймаре?!

Наконец, Эрвин сумел заговорить.

— Я приехал, граф, ради вас.

— Что?.. Как это понимать?

— Я пришел попросить у вас прощения.

Эрроубэк опешил. Несколько вдохов размышлял над словами северянина.

— Вы угрожаете мне, милорд? Холодная тьма! Лучше извинитесь перед своими солдатами — теми, что сложат головы под моими стенами!

— Вы меня не поняли, граф. Я прошу прощения за то, что сделал ранее.

Граф приподнял бровь:

— За что именно?

— Леди Аланис просила вас об услуге. Вы честно исполнили требуемое, и ваши действия принесли мне победу. Она сговорилась с вами против моей воли, однако я получил много выгоды от вашего договора. Я оказался в долгу перед вами. Следовало выплатить долг.

— И это все?

Как много нужно слов… Отчего же он такой непонятливый!

— Никак нет, граф. Желая обелить свое имя и отомстить леди Аланис за своеволие, я выдал ее имперскому суду. Тем самым я попрал законы чести, а также доставил вам большое неудобство. Глубоко сожалею об этом. Если бы все повторилось, я поступил бы иначе.

— И теперь вы просите прощения?

— Да, милорд.

Эрроубэк поморгал, стянул рукавицу, протер ладонью глаза, будто хотел получше рассмотреть северянина.

— Тьма сожри, герцог! Вы хоть понимаете, в какое положение поставили меня? На том берегу войско приарха, на этом — ваше. От самого Сошествия Галлард Альмера требовал моей присяги. Он угрожал всеми бедствиями, какие мог придумать, а я прятался в замке и ждал. Вы знаете, чего? Я ждал, что придете вы вместе с леди Аланис и скинете самозванца, и дадите мне то, что обещала миледи! Но вместо этого вы отреклись от леди Аланис и отдали ее на расправу! Она никогда не станет герцогиней. Альмерой будет править Галлард, и я должен ему подчиниться. Но он ненавидит меня! Стоит повернуться к нему спиной — и он вонзит в нее нож, как вы вонзили нож в спину миледи!

Граф перевел дух и окончил с тихой злобой:

— А теперь вы заявляете: прошу прощения.

— Да, милорд.

— И что, ради всех идовых чертей, мне делать с вашими извинениями?

— Вам решать, граф.

Эрвин собрал силы и отчеканил:

— Сейчас вы вернетесь в свой замок и сделаете выбор. Я не стану ни угрожать, ни манипулировать, ни предлагать взятки. Лишь хочу, чтобы вы, принимая решение, знали кое-что. Я сожалею о некоторых своих поступках. Кроме того — я перейду Бэк в любом случае, что бы вы ни решили.

— При решении учтите также следующее, — добавила Корделия. — Сегодня в Фаунтерре состоится Вселенский собор обеих Церквей. Приарх Галлард Альмера отказался прибыть туда и ответить за свои деяния. Потому собор наверняка постановит лишить его сана приарха. За вами выбор — встать на сторону еретика, отлученного от Церкви, либо воина, благословленного всеми высшими матерями.

Граф покачал головой, пожевал губы и, ничего не говоря, поехал прочь. Отряд устремился за ним.

Пару минут северяне глядели ему вслед. Ганта Гроза потеребил ус:

— Ориджин, думаешь, ты убедил его?

— Аланис обещала ему графство Блэкмор. Я намекнул, что хочу выплатить ее долги.

Ганта протяжно свистнул.

— Ну уж!.. Только лучше было сказать напрямую. А то он туповат, мог не понять намека.

— Тогда показалось бы, что я хочу его купить. Он принял бы за слабость.

— Разумно… Но ты не удивил меня, Ориджин. Легко взять замок, если можешь заплатить графством!

— Нелегко платить долги. Особенно — чужие.

Спустя несколько минут отряд графа въехал в замок. Ворота остались открытыми. Боевые знамена опустились, надвратная башня выбросила приветственные ленты.

Эрвин развернул коня и двинулся назад, прочь от замка.

— Эй, куда ты собрался?

— За войском, конечно. Я не въеду в замок малым отрядом. Довольно риска на сегодня.

* * *

В честь нового союза с северянами граф Эрроубэк хотел устроить пир. Эрвин отговорил его от этой затеи: чем меньше будет шума — тем позже Галлард узнает, что северяне перешли Бэк. Граф отдал Эрвину и Корделии лучшие комнаты замка, а остальному войску предложил встать лагерем на восточном берегу. Эрвин отказался расстаться с войском и потребовал в свое распоряжение весь донжон. Граф глубоко возмутился, вскричал о нерушимых законах гостеприимства и оскорбительном недоверии. Эрвин не стал успокаивать его, так что граф успокоился сам и задал вопрос: каковы планы герцога Ориджина относительно персоны приарха Альмера? Тут вмешалась мать Корделия. Церковь Праматерей потребовала, чтобы приарх явился в Фаунтерру с отчетом и покаянием. Он отказал, потому на Вселенском соборе, который состоится сегодня, будет поднят вопрос о низложении Галларда Альмера. Граф уточнил: Галлард лишится звания приарха, но сохранит титул герцога? Корделия ответила с ледяным огнем праведного гнева: приарх обвиняется в таких злодеяниях, что непременно будет отдан под суд, и в лучшем случае окончит жизнь в келье монаха-отшельника, а в худшем — на костре.

Тут граф проявил живейший интерес: кто, по мнению высоких гостей, должен править герцогством Альмера? Эрвин и Корделия ответили в один голос: юный лорд Альберт — единственный достойный правитель. Корона и Церковь будут настаивать на том, чтобы именно Альберт получил титул герцога. Но Альберт слишком юн, — сказал граф, — кто же будет назначен регентом? Корделия развела руками: здесь Церковь не видит смысла вмешиваться в мирские дела. Как обычно в подобных случаях, регент будет избран решением лордов герцогства Альмера.

Вот тогда гости получили все, чего желали: центральную башню замка, контроль над голубятней и волной, огромный запас провизии и военную помощь в размере одного батальона. На глазах у Эрвина граф написал и отправил послание приарху Альмера, в коем говорилось, что войско северян подошло к Бэку с востока, но граф будет стоять насмерть и ни за что не пропустит нетопырей на запад.