Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 2 - Андрей Судоплатов

Работа Спецкомитета шла по двум направлениям — научному, руководимому академиком АН СССР И. В. Курчатовым, и разведывательному, которое курировалось непосредственно бывшим главой НКВД. 27 сентября 1945 года на базе группы «С» в системе НКВД СССР был создан самостоятельный отдел «С», занимавшийся переводом, обработкой и обобщением разведданных по атомной тематике, полученных от внешней разведки. 10 января 1946 года отдел был передан в состав НКГБ, а затем — МГБ СССР. Подчиняясь непосредственно министру госбезопасности, начальник отдела «С» являлся одновременно руководителем 2-го (информационного) бюро Спецкомитета. 30 мая 1947 года отдел «С» был выведен из состава МГБ СССР.

За время своей деятельности организаторы «атомной разведки» П. М. Фитин, мой отец — П. А. Судоплатов Л. П. Василевский, В. М. Зарубин, Е. Ю. Зарубина, Г. Б. Овакимян, Л. Р. Квасников, С. М. Семенов, А. С. Феклисов, В. Г. Фишер (Р. И. Абель), Г. М. Хейфец, А. А. Яцков, помощники советской разведки Клаус Фукс, Дональд Маклейн, Моррис и Леонтина Коэн, Гарри Голд, Дэвид Гринглас, а также многие и многие другие оказали советской науке, как писал впоследствии И. В. Курчатов, «неоценимую помощь», позволив ученым уже 29 августа 1949 года провести испытания первой отечественной плутониевой бомбы, а в 1953 году создать первую в мире термоядерную бомбу, перегнав США на очередном витке гонки вооружений.

За выдающийся вклад в обеспечение ядерной безопасности государства А. С. Феклисову, Л. Р. Квасникову, А. А. Яцкову, Л. Коэн в 1996 году было присвоено звание Герой России.

Появление у нас в 1949 году атомной бомбы удержало американскую реакцию во главе с президентом Трумэном от соблазна использовать против нас ядерное оружие, а значит, спасло нас от катастрофы, американских лидеров — от преступления, американский народ — от позора. В том, что все так благополучно закончилось, большая заслуга и разведки органов госбезопасности.

Это направление деятельности советских разведслужб мой отец в своих воспоминаниях описал достаточно подробно:

«В 1943 году всемирно известный физик Нильс Бор, бежавший из оккупированной немцами Дании в Швецию, попросил находившихся там видных ученых Елизавету Мейтнер и Альфвена проинформировать советских представителей и ученых, в частности Капицу, о том, что его посетил немецкий физик Гейзенберг и сообщил: в Германии обсуждается вопрос о создании атомного оружия. Гейзенберг предложил международному научному сообществу отказаться от создания этого оружия, несмотря на нажим правительств. Не помню, Мейтнер или Альфвен встретились в Гетеборге с корреспондентом ТАСС и сотрудником нашей разведки Косым и сообщили ему, что Бор озабочен возможным созданием атомного оружия в гитлеровской Германии. Аналогичную информацию от Бора, еще до его бегства из Дании, получила английская разведка.

Западные ученые высоко оценивали научный потенциал советских физиков, им были хорошо известны такие крупные ученые, как Иоффе, Капица, и они искренне считали, что, предоставив информацию Советскому Союзу об атомных секретах и объединив усилия, можно обогнать немцев в создании атомной бомбы».

Еще в 1940 году советские ученые, узнав о ходивших в Западной Европе слухах о работе над сверхмощным оружием, предприняли первые шаги по выявлению возможности создания атомной бомбы. Однако они считали, что создание такого оружия возможно теоретически, но вряд ли осуществимо на практике в ближайшем будущем. Комиссия Академии наук по изучению проблем атомной энергии под председательством академика Хлопина, специалиста по радиохимии, тем не менее рекомендовала правительству и научным учреждениям отслеживать научные публикации западных специалистов по этой проблеме.

«Хотя правительство не выделило средств на атомные исследования, — вспоминал мой отец, — начальник отделения научно-технической разведки НКВД Квасников направил ориентировку резидентурам в Скандинавии, Германии, Англии и США, обязав собирать всю информацию по разработке «сверхоружия» — урановой бомбы. Эта инициатива Квасникова связана с другими драматическими событиями, когда в Германии, США и Англии ученые-физики приступили к изучению возможностей создания ядерного оружия задолго до организации американским правительством спеццентра по созданию атомной бомбы в Лос-Аламосе».

Осенью 1939 года ведущие немецкие ученые-физики под руководством Э. Шумана (близкого родственника известного композитора) были объединены в «Урановое общество» при управлении армейских вооружений, куда, в частности, вошли Вернер Гейзенберг, Карл-Фридрих фон Вайцзекер, Пауль Гратек, Отто Ган, Вильгельм Грот и другие. Научным центром атомных исследований стал Берлинский физический институт «Общества кайзера Вильгельма», а его ректором назначили профессора Гейзенберга. К участию в научных разработках были подключены физико-химические институты Гамбургского, Лейпцигского, Грейфсвальдского, Гейдельбергского и Ростокского университетов.

В течение двух лет группа Гейзенберга провела отправные теоретические исследования и эксперименты, необходимые для создания атомного реактора с использованием урана и тяжелой воды. Также было установлено, что взрывчатым веществом может служить изотоп урана-238 — уран-235, содержащийся в обычной урановой руде.

Намеченные исследования в Германии нуждались в достаточных запасах урана, получении тяжелой воды или чистого графита. Для лабораторных разработок хватало руды, поставляемой с месторождения в Яхимове из Чехословакии, но в дальнейшем урана требовалось значительно больше. Еще сложнее было положение с тяжелой водой. Однако вскоре проблема разрешилась. После оккупации Бельгии весной 1940 года на обогатительной фабрике «Юнион миньер» немцы захватили около 1200 тонн уранового концентрата, что составило почти половину имеющегося мирового запаса урана. Другая часть запаса в сентябре того же года была тайно переправлена из Конго в Нью-Йорк. С оккупацией Норвегии в руках у немецких руководителей атомного проекта оказался завод фирмы «Норск-гидро» в Рьюкане, в то время единственный в мире производитель и поставщик тяжелой воды. Накануне оккупации 185 килограммов тяжелой воды были вывезены по запросу Жолио-Кюри в Париж, эта же продукция затем попадает в США.

В декабре 1940 года под руководством Гейзенберга завершилась постройка первого опытного реактора, а фирма «Ауэргезельшафт» освоила производство металлического урана в Ораниенбурге. Одновременно в секретных лабораториях «Сименса» начался поиск путей промышленной очистки графита для использования его в качестве замедлителя нейтронов в реакторе при отсутствии тяжелой воды, а также развернулось проектирование электроэнергетического обеспечения проекта.