Болотник. Книга 3 - Андрей Алексеевич Панченко

— Где-то я это уже слышал… — прошептал я — Прощайте!

Как бы мне не хотелось домой, но первым делом я отправился на переговорный пункт. Сейчас мне уже плевать, следят за мной или нет и будут ли меня слушать. В этот раз Марцев взял трубку с первого раза.

— Добрый день товарищ полковник.

— Я так понимаю на свободе ты оказался не случайно?

— Правильно понимаете. Нашим «коллегам» кое-что известно, и они собираются выйти на вас для разговора.

— Я знаю, они уже пытались выйти на связь. Ты сам? — интересуется полковник. Ну да, логичнее всего предположить, что я всех заложил, чтобы выйти на свободу.

— Никак нет. Они знают про вас и две предыдущие группы.

— Вариант?

— Вариант три. Подробности не по этому каналу связи — я услышал в трубке облегченный вздох полковника.

Вариант номер три. Про нашу деятельность на болоте стало известно «конторе глубинного бурения», но основная цель нашего нахождения там, до сих пор для них является тайной. Относятся лояльно, противостояния не предвидится. Примерно это я сейчас и сказал Марцеву всего двумя словами. На этот случай предусмотрены несколько вариантов «правдоподобных» историй. Но вот только то, что наши действия КГБ связало с разработкой банды Палыча, этими «легендами» предусмотрено не было.

— Хорошо, принял. На тебя выйдут. Канал резервный.

— Принял, до свидания — сказал я уже слушая гудки в трубке. Грубиян, можно было и поздороваться, и попрощаться. Да и хрен на вас всех, я устал от этих шпионских игр и погонь с перестрелками. Резервный канал… Он предполагал явку связного, который и предоставит мне этот «резервный канал», который скорее всего окажется просто очередным номером телефона. Ладно. Теперь это уже не моя головная боль, пусть люди с большими погонами сами разбираются.

В поселке необычайно тихо. Две волны репрессий, обрушившихся за каких-то полгода на этот спокойны населенный пункт, отучили людей праздно шататься по улицам. Да и людей изрядно повыбило. После поимки Палыча с поличным, арестовали всего около десяти человек, а сейчас, после того как группа старых охотников оказалась законспирированными «лесными братьями», в каталажку переехало никак не меньше двадцати. Кого и за что взяли, не понятно, дай бог, невиновные не попали под эту гребёнку.

Мой участок сильно изменился за моё отсутствие. Земля перерыта, вольер и будка Батона представляют собой груду строительных материалов, аккуратно сложенных вдоль забора. Дом даже внешне поменялся, отсутствуют наличники на окнах, обшивка свесов крыши тоже разобрана, да тут везде свой нос засунули. Дом пуст, ни Алёны, ни наших домашних питомцев нету, всё перевернуто верх дном, в ванной и туалете сбита плитка, в некоторых местах вскрыт и пол, вся мебель сломана. Весь ремонт, который я делал несколько лет уничтожен, всё теперь нужно начинать заново. Я вышел на участок. Работали тут большие профессионалы, и жалеть ничего не собирались. В процессе обыска протыканы щупами цветочные клумбы, корни кустарника, грядки, участки земли под кустарниками и деревьями. Строительные материалы, дрова, кучи перегноя и мусора разобраны. Растущие в саду деревья, тоже обследованы очень тщательно, на некоторых деревьях срезана кора, спилены ветки. Тротуарная плитка, сделанная мною из бетона, и декоративные камни разбиты. Всюду следы служебных собак. Жалкое и унылое зрелище.

— Тебя отпустили Кирюха?! — за моей спиной раздался голос Толика.

— Привет. Нет, сбежал, надоело мне там сидеть.

— Ты это… Я тебя не видел короче! У меня денег немного есть, возьми все. — засуетился Толик, нервно оглядываясь по сторонам — Уходить тебе надо! Срочно! В посёлке каждый день обыски идут! Неровен час заметит кто!

— Да успокойся Толик. Отпустили меня. Ты лучше скажи, куда Алёна делась?

— Фу! Напугал засранец! Насовсем отпустили?

— Толик! Не делай мне нервы! Я и так на грани. Где Алёна?!

— Извини. Она к родителям уехала. Её Савельич уговорил, нельзя ей нервничать, а тут такое… Так что там у тебя? Насовсем отпустили?

— Насовсем. Нет в моих действиях состава преступления. — печально подтвердил я. От того, как поступили с моим домом у меня слёзы на глаза наворачивались. Суки!

— Так это же отлично! За Алёной сейчас поедешь?

— Ну да отлично… Нет, куда её привозить? Ты видишь, чего тут натворили?! Тут жить невозможно. Съезжу к ней, и пусть пока там побудет, тут надо весь ремонт заново делать. С начальником швейной фабрики я договорюсь, месяц в отпуск побудет, а потом и в декрет — в свете последних событий, это самый лучший вариант. У меня будут развязаны руки, а за моей женой присмотрят тесть и тёща.

— Ты это… Не переживай так, навалимся с мужиками и приведём всё в порядок. Лучше прежнего будет. Вот увидишь. — заметив моё состояние успокаивает меня Толик.

— Ладно. Передай пожалуйста Савельичу, что я вернусь завтра, сегодня мне надо ехать в Романовку. Пусть соберёт всех на одиннадцать часов, а сам к девяти ждёт у меня в кабинете.

— Конечно. Передам. Не расстраивайся Кирюха, всё наладится.

— Конечно наладится. Куда оно к хренам собачим денется…

Машины в гараже не было, наверное, на ней и уехал Савельич с Алёной. Ладно, не беда, из опорного пункта заказал междугороднее такси. Жену мне нужно увидеть срочно.

Дома у родителей жены меня встретили совсем не ласково. Не успел я выйти из машины, как на пороге появилась тёща. Караулит она возле окна что ли?

— Приехал?! Уголовник! Я так и знала, но меня опять никто слушать не захотел! Ты мне сразу не понравился, морда твоя бандитская! Ты чего припёрся?! Уезжай, и что бы ноги твоей на пороге дома не было! — тёща аж шипит от ярости и ненависти, и только радостный лай Батона, раздающийся откуда-то из сараев, слегка греет душу.

— Здравствуйте мама. Где Алёна? Мне надо с ней поговорить.

— А она не хочет с тобой разговаривать! Довел девочку! Обрюхател, а сам на нары! Уезжай говорю! Бандит! Убийца! Пошёл вон от сюда, пока я милицию не вызвала!

— Мама! Вы можете хоть на минуту рот свой закрыть?! Какой бандит?! Какой убийца?! Вышло недоразумение, уже разобрались и меня отпустили! Нет ко мне претензий у следствия. Я! Хочу! Поговорить! Со своей женой! Ну-ка исчезла быстро, пока я себя в руках держу! Быстро! — уже ору я, нервы последнее время ни к черту.

Тёща испуганной мышью бросилась куда-то на огород, а я, открыв калитку, направился в дом.

Алёна бросилась мне в объятья, как только я переступил порог. Вся зареванная, волосы растрёпаны. Я представляю себе, как её тут