Сувенир - Пол Хасон

— В Ирландии я его выбросила. А когда проходила таможню, он опять оказался в моей сумке. В тот вечер, когда мы устроили вечеринку, Джерри с Фионой забрали его с собой. А позже он снова лежал на полке как ни в чем не бывало.

Теперь уже Шон смотрел на Энджелу с непонятным выражением. Без злости. Странно. Со смесью удивления, сочувствия и тревоги.

— Ты серьезно?

— Конечно, серьезно.

— Ты должна рассказать это Черил. Для ее следующей книги.

— Ты мне не веришь, да?

— Ты серьезно.

— Миссис Салливэн сказала, что это опасный камень.

— Миссис Салливэн?

Энджела кивнула.

— Опасный?

— Ну… приносит несчастье.

— И ты туда же? — Теперь глаза Шона переполняло недоверие.

— Я старалась не соглашаться. Но, по-моему, согласна с ней. Теперь.

— И все потому, что Джерри думает, будто в тот вечер забрал его с собой?

— И поэтому, и из-за того, что с тех пор творилось вокруг нас. Из-за Фионы. Из-за миссис Салливэн. Из-за Перышка.

— И в этом тоже виноват камень?

Энджела кивнула.

— О Господи. — Шон недоуменно покачал головой.

— Ну, признай, Шон. Довольно много смертей для одного дома, разве не так? — настаивала она.

Он весело рассмеялся.

— Совпадение, детка, совпадение. «Длинная рука». Сама знаешь.

— Прости. Можешь называть это, как угодно. Факты все равно остаются фактами.

Шон прочесал пятерней свою шевелюру.

— Ищешь виноватого, так, что ли?

— Козла отпущения?

— И миссис Салливэн подсказала тебе идеальный выход. Камень. — Он ткнул пальцем в сторону каминной полки. — Вот лежит причина всех несчастий.

Энджела поморщилась. Рассудительность Шона приводила ее в ярость.

— Я знаю, что это звучит безумно. Но вдруг она знала что-то, чего не знаем мы? Маккей говорил, что вещи вроде этого камня обычно держали в церквях, под замком, чтобы они не натворили бед.

Шон остро глянул на нее.

— Маккей сказал, что верит в это?

— Нет, — уступила она. — Он сказал, что это народное поверье.

— Как раз для людей вроде миссис Салливэн.

— Господи, ну почему ты всегда настроен так скептически? — Энджела сердито отвернулась, но Шон схватил ее за руку.

— Энджела, прислушайся на минуту к своим словам.

— Я знаю, что это звучит безумно, но ведь и жизнь иногда сплошное безумие!

Она с непреклонным видом уселась в кресло. Шон бросился на диван и некоторое время разглядывал ее, размышляя.

— Ладно, — с вызовом сказал он, — допустим — на секунду! — что сказанное тобой соответствует действительности. Камень приносит несчастье. Тогда почему это не затрагивает нас?

— То есть как — не затрагивает?

— Почему все беды случаются с другими — с Фионой, с миссис Салливэн, с кем угодно, только не с нами?

Энджела подумала, вздохнула.

— Не знаю, — пасмурно проговорила она.

— Если подумать, так мне кажется, что в последние несколько месяцев нам здорово везло. Учитывая все обстоятельства.

— Я знаю.

— Энджи, я не пытаюсь застращать тебя. Мне просто противно смотреть, как ты изводишь себя такой чушью.

— Тогда кто положил этот камень назад в мою сумку?

— Почем я знаю? Может быть, ты сама.

— Я? — Энджела была потрясена.

Он кивнул.

Она вскочила и принялась сердито расхаживать по комнате.

— Ладно, значит, у меня выпадение памяти. Ты на это намекаешь? У меня, у Джерри… у обоих. Или, может, я лунатик? Чем не объяснение, а? А может, это горничная снова незаметно подложила его в мою сумку? Еще какие-нибудь притянутые за уши разумные объяснения?

Шон рассмеялся.

— Отлично, сдаюсь. Камень одержим злым духом.

— Ты веришь в это?

— Конечно, нет. Но ты, видимо, веришь.

Энджела прекратила расхаживать.

— Помоги мне, Шон. Мне страшно, — прошептала она.

Он встал, подошел к ней и обнял — так обнимают испуганного ребенка.

— Если этот камень тебя пугает, избавься от него. — Шон говорил нежно, но решительно. — Я разрешаю. Обещаю тебе, что ничего плохого не случится. Он не вернется. На дворе двадцатый век. Все будет хорошо.

Крепко прижимая Энджелу к себе, Шон поцеловал ее в лоб.

Снова раздался раскат грома, теперь уже ближе.

— Да?

Она кивнула.

Шон выпустил ее руку и снова пошел к своим газетам.

Через несколько минут он отправился в душ, оставив Энджелу одну. Она глядела в золу, на угасающее пламя. Комната была полна теней, в окна ударяли резкие порывы ветра. «Может быть, у меня начинается выпадение памяти, — подумала она. — Может быть, я сама выудила камень из корзины для мусора в Дублине». Ей приходилось читать о раздвоении личности (это называлось «Сибил», так, кажется?), когда половина сознания не ведает, что творит вторая. Может быть, и она была такой. Шизоидным субъектом… так, что ли?

А может быть, Джерри вообще не брал камня с полки. Фрэнк говорил, что он, возможно, так и не разберется с памятью.

Но клетка для енота?

Возможно, дело рук миссис Салливэн.

Или это тоже сделала она сама?

Может быть, Энджеле так и не было суждено узнать ответ.

Но одно она знала твердо. Если в происходящем каким-то образом была виновата она сама, на сей раз она собиралась убедиться наверняка. На сей раз она собиралась сделать так, чтобы ни ей самой, ни кому-либо другому не удалось бы вернуть камень обратно.

Она подошла к полке, взяла с нее камень и с порога черного хода вгляделась в сгущавшиеся сумерки. Небо отяжелело от грозовых туч. Скоро должно было стемнеть. Прижимая камень к груди, Энджела выбежала из дома и пробежала через задний двор мимо того места, где лежал в земле Перышко. Вид маленького земляного холмика укрепил ее решимость. Она вбежала в тень деревьев. Поднимающийся ветер трепал над головой поскрипывающие ветки, осыпавшие Энджелу темным конфетти сухих осенних листьев. Глухие раскаты грома звучали уже совсем близко.

Она дерзко продиралась сквозь заросли дуба и боярышника. Ветки протыкали свитер, цеплялись за него, хватали за волосы.

Энджела добралась до тропинки и снова побежала по хлюпающему ковру пропитанных влагой гниющих листьев. Одна нога утонула выше щиколотки, но Энджела не остановилась. Чем дальше она убегала, тем тяжелее становился камень в ее руке и гуще — тени вокруг. Вскоре ей стало казаться, что она бежит по тоннелю, светом в конце которого был блеск воды впереди — к ней-то и спешила Энджела. Ее лицо овеял свежий, пахнущий дождем холодный ветер с водохранилища. Ветер подстегнул ее, как обещание помощи. Деревья поредели: Энджела выбралась к водохранилищу. Она подбежала к кромке воды.