Дочь для трона - Ханна Уиттен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рэд протянула руку. Короткий миг – и Лира вложила в нее свою ладонь, принимая утешение.
– Файф любит тебя, – озвучила Рэд простую и ясную истину. – Именно так, как нужно тебе. Любит очень давно, эта любовь жива вопреки всему так долго, что уму непостижимо. Он никогда не пожалеет о том, что спас тебя.
– Я понимаю. – Лира покачала головой. – Просто… Короли, если бы он только сказал мне. Хотела бы я узнать обо всем как-то иначе.
– Ему стоило бы, да, – фыркнула Рэд, легонько потянув Лиру за руку и увлекая ее от дверей библиотеки к ступеням. – Секреты никому не сослужили доброй службы.
– Может, он еще поймет.
Эммон ждал наверху лестницы, скованный и растерянный, глаз почти не было видно под нахмуренными бровями. Он коротко кивнул, когда Рэд и Лира стали подниматься по ступеням, но не посмотрел на них – все его внимание было обращено к стоявшим в дверях.
– Раффи.
– Волк. – Тот столь же неуверенно застыл посреди холла, одетый как будто для путешествия, в котором хотел оставаться неузнанным. В темных штанах и сапогах, темном камзоле и без тора за спиной. Он сжимал и разжимал пальцы, будто желая за что-нибудь ухватиться, и крайне неохотно перевел взгляд с Эммона на Рэд, словно опасался, что Волк набросится на него, стоит отвести глаза. – Леди Волк.
Титул не должен был жалить так больно. И все равно ужалил. Почтительной дистанцией, подчеркнутой отказом от обращения по имени. Знаком того, что между ними все стало невыразимо иначе, что от легкости их дружбы не осталось и следа.
– Здравствуй, Раффи.
Он не отозвался на приветствие. Вместо этого перевел взгляд за спину Рэд, и лицо его чуть заметно осветилось почтением. Лира была единственным, что вызывало в Раффи тягу к благочестию. Он поднял сложенный кулак ко лбу.
– Изгнавшая Чуму.
Лира переступила с ноги на ногу, больше ничем не выдавая неловкости. Потом тоже быстро вскинула кулак и уронила руку обратно.
– Раффи. – Она многозначительно скользнула глазами вправо. – И спутница Раффи.
Его спутница – Короли и тени, было так странно видеть кого-то кроме них пятерых в Крепости; о чем он только думал? – была облачена сходным с ним образом, в темное платье и серый плащ. Красивая, ниже и стройнее Рэд, с водопадом прямых черных волос, выразительными темными глазами и точеными чертами.
Как ни забавно, она казалась намного спокойнее, чем Раффи. Во взгляде ее не было страха, лишь нечто близкое к благоговению. Со смесью трепета и восторга на лице она, открыв рот, поедала глазами Крепость.
– Кто это?
Рэд не собиралась задавать вопрос так грубо, но он сам сорвался с ее губ от невыразимого удивления. Они ведь договорились хранить все в тайне – перемены в Диколесье и то, что Рэд стала чем-то намного более значимым, чем просто Вторая Дочь. Не могло выйти ничего хорошего из того, чтобы втягивать в это лишних людей.
Но гостья Раффи, казалось, не растерялась. Она широко улыбнулась и плавно кивнула вместо поклона, из чего Рэд, опираясь на те немногие светские обычаи, которые еще помнила, сделала вывод, что девушка тоже из королевской семьи.
Великолепно.
– Окада Каю, – представилась та мелодичным, как у певицы, голосом. – Третья Дочь императора Ниоха, долгое ему царствие. – Последние слова она произнесла, скривив губы и сверкнув глазами. – Впрочем, не то чтобы мне было дело.
Ниох. Скопление островов к востоку от континента, известное своими достижениями в науках, особенно в ботанике. Рэд вспомнила, как садовники дворца Валлейды пытались выращивать цветы из Ниоха, небесно-голубые и хрупкие, размером с тарелку. Суровый климат не пощадил их, они быстро утратили краски и поникли на стеблях.
При всей своей красоте Каю ничем их не напоминала. Казалось, что она из тех людей, которые только процветают в условиях, быстро погубивших бы иного.
Эммон снова посмотрел на Раффи горящими зеленью и янтарем глазами.
– Что все это значит? Я считал, что мы договорились не…
– Если это вас утешит, – вступила Каю, – он мне не рассказывал. – Она плавно шагнула в сторону от Раффи, подошла к стене и вскинула взгляд на гобелен с портретами Киарана и Гайи. Он так и висел там, потрепанный и перепачканный. У Рэд и Эммона не находилось лишнего времени на украшение жилища. – Я почти обо всем догадалась сама. Ваш расчет на то, что никто не обратит внимания на Диколесье, способен оправдаться только с теми, кто и так был склонен его не замечать. То есть, справедливости ради, с большинством людей. – Она протянула палец и легонько коснулась гобелена, задумчиво и почтительно. – Но любой, в ком есть хоть крупица любопытства, рано или поздно поймет, что нечто изменилось. И любой, помимо любопытства одаренный мозгами, догадается, что это связано с отсутствием королевы Валлейды.
Рэд предостерегающе коснулась напряженной руки Эммона. Причины его тревоги было так легко читать. Об этом они тоже шептались в ночи, когда между ними совсем не оставалось пространства и слова текли легко: чего стоит ожидать, если люди, так долго жившие в страхе перед Волком из Диколесья, осознают, что теперь он уязвим? Явятся ли они с вилами и факелами, полные многовекового ужаса и ярости, чтобы прорвать границы леса, более не способного их удержать?
– Я знаю, что происходит. – Каю опустила руку и повернулась ко всем лицом. – Я знаю, что королева Нивира в Тенеземье. И я знаю, что вы ищете способ ее вернуть.
Рэд перевела полный недоверия взгляд на Раффи.
– Какая часть уговора про мы не должны себя выдавать навела тебя на мысль привести принцессу Ниоха в Крепость?
Под глазами у него залегли темные круги, как будто сон приходил к нему с трудом.
– Она же все поняла, Рэд. Я счел разумным держать ее на виду. Чтобы мы не спускали с нее глаз. – Он устало потер лицо рукой. – Таково мое проклятье – быть окруженным читающими, пытливыми личностями.
– К его чести скажу, что Раффи проделал огромную работу, сохраняя все в тайне, – сказала Каю, изящно взмахнув рукой в его сторону. – Но я приехала в Валлейду учиться, и я училась. И нетрудно оказалось понять, что что-то не так,
