Записки «лесника» - Андрей Меркин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдруг!
У Мишеля звонит мобила, она у него всегда в руке, все видели по телику.
Он делает жест рукой:
– Это Пеле! – все примолкают…
Тут я, самым наглым образом оттолкнув слащавого папика, выдвигаюсь к лидеру могучей ассоциации на длину лица Ульянова.
И говорю на чистом английском:
– Передайте Королю футбола, что Бразилия уже в полуфинале Чемпионата мира по хоккею с шайбой.
Взрыв смеха.
Мишель улыбается – Пеле тоже. Меня оттеснили подоспевшие секьюрити.
В Вене, перед полуфиналом с испанцами, решили перекусить. Ульянов предложил малобюджетную тошниловку:
– Пива и водки побольше, а цена – реальная!
Но интеллигентного вида Довженко сказал:
– В Вене надлежит есть «Венский шницель».
Приятный ресторанчик, местное пиво. Ну и шницель – размером с тарелку.
Культурного человека завсегда видно, к Ларисе Гузеевой на передачу просто так не позовут.
Эссе
Ностальгия. В Базеле жарко. Душно. Нечем дышать.
Город весь на оранжевом, русских почти нет. Когда шли на «Сант-Якоб», вспомнился матч пятилетней давности.
Та же удушающая жара, матч-нерв с хозяевами, судья-испанец.
Перед игрой позвонил Довженко:
– Как настроение?
– Мы выиграем.
– Ты неадекватный человек!
– Посмотрим…
В Базеле очень жарко. Очень душно. Совсем нечем дышать.
Наших за воротами тысячи две, тут же начинают скандировать:
– Все голландцы пидарасы, хей-хей…
И так почти всю игру.
Ложа прессы над скамейками запасных, видно хорошо.
Какой-то инстинкт выработался за много лет на стадионе – понимаешь:
– Вот он кураж, вот она чудо-игра!
– Наши бегут – мяч стелется.
Голландцы какие-то обескураженные, может, смерть дочери Булахруза так повлияла – не знаю, но в начале второго тайма его меняют.
Над полем поднимается сжатый воздух, он плотен и густ, игроки – как в мареве.
– Наверное, старушки в Доме престарелых умерли от марева.
– Удивительно – ведь пенсионеры живут прямо в здании стадиона.
Тут Торбинский забил гол, и у меня началась тихая истерика, которая не окончилась даже с финальным свистком.
После гола Аршавина понимал:
– Да, это свершилось!
Но не верил до конца.
Свисток – у меня немой крик, как у Майкла Корлеоне в «Крёстном отце»-3. Непередаваемая радость, воздуха нет вообще – руки дрожат от волнения, минералка льётся мимо рта…
В Базеле очень-очень жарко. Очень-очень душно. Абсолютно нечем дышать.
Но мы дышим, мы дышим этой Победой, мы будем ждать новых Побед и когда-нибудь мы вдохнём самый большой глоток самой большой Победы.
А иначе зачем жить?
Ностальгия.
Австрия один и два
Летние сборы «Спартака» в районе Инсбрука. Местный уроженец Мартин Штранцль нарасхват, много интервью. Видно, что в Тироле его сильно любят и уважают.
Малик Фатхи шутит и улыбается, нашлись общие знакомые по Берлину. Пару дней на сборах его навещала мама, но к моему приезду уже уехала.
Жёлтую «Ламборджини» из Либерец Иранек таки продал, но как катал меня и Ульянова Мартин не забыл, поржали…
Отель просто классный, с огромным бассейном, джакузи нон-стоп. Пять саун различных видов.
Недалеко славное озерцо, где надысь рыбачили спартаковцы.
Питание класса люкс – от парных кроликов со сладкой морковкой до вкуснейшей форели со специальными австрийскими горными травами.
Торты всех мастей пекутся тут же, на месте. Свежие соки и вкуснейшее кофе – без границ.
Хозяин отеля – владелец местной команды «Нойштифт» и большой любитель футбола.
Относился с большой симпатией к «Спартаку», ездил на все тренировки и матчи.
Добрейшей души человек и юморист.
В городишке Штубиталь их много, особенно водилы маршрутных автобусиков.
Остановка «для своих», проезд за полцены и без билета.
И другие маленькие шалости.
Невольно повеяло запахом Родины.
Кругом дельтапланеристы, шуршат крыльями – чуть ли не по крышам маршруток.
Воздух чистый-чистый, дрожит и светится, как капля прозрачной слезы невинного младенца.
Откуда-то с гор веет лавандой.
Там же ровно через год.
После тренировки руководство играет в волейбол.
Судья – Махоркин.
Если бы не он, то, возможно, и не было бы этого романа. Презентовал мне чёрный шерстяной свитер от «Москино Джинс».
Поэтому я не умер от холода и не замёрз в снежном Нойштифте при температуре чуть выше нуля.
Команду «белых» возглавляет Карпин. Команду «красных» – Родионов.
Заруба идёт по всем правилам, не на жизнь – а на смерть.
Песок летит во все стороны, Карпин и тут, как в футболе, хитрыми ударами ставит соперника в тупик.
Блоки, розыгрыши, «сопли», мячи в падении – весь набор большого волейбола.
Карполь остался бы доволен. Материться ему было бы не стыдно – однозначно.
«Белые» побеждают на тай-брейке.
Отель другой.
Навороченная сауна семи видов, вёдра с водой – как водяная мельница. Ароматные и солевые прибамбасы – лишь малая толика отеля класса СПА.
Румяные и свежие фрукты разложены на всех углах, полотенца в саунах, как тараканы в хрущёвских коммуналках – везде.
Смуглый Зотов растворился в джакузи вместе с рыжим Жано. И только забронзовевший Баженов отбивается по полной программе, не пропуская ни одной, даже самой непонятной сауны или душа Шарко.
Заботливые мамули, а ля мадам Грицацуева, меняют бельё в номерах по два раза в день.
Коммунизм, который обещал Ленин, оказывается, есть!
Первыми на аппетитный завтрак выходят Веллитон и Ибсон.
– Велик, ты сбросил три кило, – говорю я.
– Нет, пять! – отвечает Велик на чистом русском.
От такого ответа я чуть не поперхнулся бутербродом с сёмгой в три наката.
Вообще познания бразильцев в русском неисчерпаемы.
После «обреза» в матче с «Шахтёром» Алекс наградил Баженова таким витиеватым матерком, что Шнур понуро уходит в сторону одиозного мужика с хуем наперевес.
Вечером в воскресенье приезжает группа байкеров «Харлей Дэвидсон».
Парковка заполнена дорогущими мотоциклами.
Солидные дяди на рыжих «бочатах», тёти в цацках от «Булгари».
Без «понюшки» и «ширева» они чинно выпивают и закусывают.
На ужин хозяин отеля включил в меню из пяти блюд даже чёрную икру, неслыханное дело.
Попросил добавки, но получил вежливый отказ.
На танцы дамы – байкеры пришли в мехах и на шпильках. Играла живая музыка, витал запах дорогих сигар и коньяков.
Народ отогревался после неслыханного холода.
Снег тут идёт даже в середине июля, но вот температуру плюс два не припомнят и старожилы.
Ведь Нойштифт – самое холодное место в Австрии.
Но танцев и красивых дам футболисты не видят, руководство тоже.
Отбой, в команде режим.
Здоровый сон и правильный образ жизни приведут к неминуемым победам, дорогие друзья.
Аксиома.
Марибор
Словенский премьер-министр, жахающийся в дёсна на ВИПе стадиона «Народный сад» с брателлами всех мастей – «о цэ дило».
Подробно.
Подходит браток на спортивном костюме «Рибок» и тапках «Найк», блестящих, как корона у нигера на «Роллс Ройсе» в Гарлеме.
Три раза целуются, три раза обнимаются.
Потом другой, с лицом борца сумо, на котлах «Ролекс» с брюликами. Ну и так – пару гопников по мелочам.
Премьер-министр одет в кожаную куртку с «Черкизона», на ногах тапки от «Пачотти».
Но это не всё.
Чуть позже Абрамович здоровался с премьер-министром, при этом словенец усердно тряс кисть Романа Аркадьевича, аки отец Фёдор руку инженера Брунса.
Президент Медведев явно не в своей тарелке, слишком напряжённо улыбался и явно нервничал.
До игры.
В гламурном кабаке «Новый цвет» не менее гламурная Юля Аршавина сотоварищи откушивала рыбку дорадо и широкого лосося в компании свёкра и других родичей.
Юля маленькая и ледащая, её почти не видно из-за стола. Подруги – сдобные, как Пышка из романа Оноре де Бальзака.
При этом одна с косой а ля Тимошенко, другая при сумке «Луи Виттон» размером с голову Валуева.
Мы же скромно ели омаров на гриле. Почему-то вспомнил израильского скорпиона.
Может из-за хвоста?
Пашка-Америка и его свояк из Баку Дмитрий Боцман только успевали заносить хвосты омарам и резать щипцами нагриленные жопы.
Все столики зарезервированы.
Прошло примерно полчаса и прямо напротив нас присаживается Роман Аркадьевич Абрамович с охраной, собственной персоной.
И надо же, чтобы мне приспичило, в один момент с Абрамовичем сходить по малой нужде.
Иду в туалет, а Аркадьевич уже там – руки моет. Один и без охраны.
– Здравствуйте.
– И вам не хворать, – сказал олигарх и улыбнулся.
Простой, как дедушка Ленин. Угу.
Опять до игры.
Ночь. Отель «Хубакук».
Аршавин, Быстров, Денисов, Анюков – играли до двух ночи в «Мафию». Аршавин был страшно азартен и не хотел уходить спать.
До игры, стадион «Народный сад».
Мутко с лицом побитого пса ещё до матча. Рядом – лоснящаяся физиономия магистра Симича – главы Словенского футбольного союза.
