Тигр под наркозом - С Корыткин

Сердечно откликнулся однокашник по институту Юрий Беляев: он не только сам прислал посильную лепту, но и написал своим приятелям о моем бедственном положении. Стали поступать переводы от незнакомых людей. Неведомая мне Татьяна Каратун посылала одинаковую небольшую сумму каждый месяц в течение года. Прошло время, я завершил рукопись, защитил диссертацию, поступил на работу, уехал в другой город и постепенно расплатился с долгами. Незнакомый благодетель Таня Каратун представлялась почему-то невысокой, с голубыми глазами. Через много лет на одной из научных конференций ко мне подошла темноглазая, стройная, высокая женщина и, улыбаясь, сказала: «Здравствуйте, мы знакомы, я Таня Каратун».

Различия образов было так велико, что я не сразу сообразил, какую Таню вижу. Мы на всю жизнь сделались друзьями. Неистребима жизнь, пока на земле есть такие люди, как Таня Каратун.

Каверзы волкам. Когда вспомнили, что природу надо охранять, стали много писать о волках. Они умные, они полезные, ведут санитарную работу среди животных — уничтожают больных и слабых. Без них лани жиреют и, прыгнув через пропасть, срываются вниз. Пошли эти теории в основном с Запада, где своих волков давно перебили. Последний волк в Шотландии был уничтожен в 1743 г.

Насчет полезности — дело спорное. Для диких копытных, может быть, да, а для домашних явно нет. Ворвавшись в стадо, волк в диком азарте режет овец десятками — куда больше, чем вмещает утроба и своя и ближних.

На безбрежных просторах страны борьба с волком не легка. И в ней все способы хороши. В том числе и яды. Но яды очень опасны. Белая смерть — стрихнин дает цепную реакцию: мертвого волка поклевала ворона — ей тоже смерть, ворону съела лисица — и она погибнет, а лисью печенку расклевали курицы — им ничего. Почему-то эти птицы к стихнину нечувствительны.

Придумывая замену стрихнину, Иван Иванович Новиченков, охотовед Московской госохотинспекции, решил найти вещество, от которого бы волки слепли, но такого не нашлось. Тогда он решил им другую каверзу устроить: подобрать препарат, вызывающий выпадение волоса по всему телу, в общем, глобальное облысение. Такие средства есть, но жалко волчью шкуру — она теплая и красивая. А почему бы не попробовать снотворное вещество? От больших доз тоже наступает смерть. Иван Иванович решил испытать люминал. Старый волк в зоопарке сдох от него. Новиченков раздал люминал охотникам. Когда я в 1954 г. пришел знакомиться к Ивану Ивановичу для обсуждения совместных работ, у него на счету было уже 6 отравленных воронов. Успех с волками пришел позже.

В 1956 г. егерь М. С. Дешин обнаружил израненного волками, но еще живого лосенка. Пристрелив бедное животное, Михаил Семенович отравил теплое мясо большим количеством люминала. Волки пришли к лосенку уверенно, не сомневаясь: они считали его своей собственностью. Терзаемые голодом, жадно набросились на приваду...

Актеры-смертники. Волк немногим больше овчарки, а сила челюстей и мускулов тела несравнима. Весь он жесткий, железный. С места прыгает вверх до 2 м. Затрещали ребра — косточки лосенка, когда навалилась волчья стая. Жадно, торопясь урвать больше, глотали волки талое мясо. Счастливо раздувались животы, но вот подступила изнутри сладкая непривычная истома — радость, стали мутнеть глаза.

Первой опомнилась старая волчица. Она отошла в сторону и оглянулась назад. Старый самец вылизывал испачканные кровью лапы. Переярки, которым досталось меньше других, хватали кровавый снег на месте, где лежал лосенок. Беспечные самцы. Волчица подала голос: «Хватит, что-то не так. Пора уходить». И пошла. Один за другим пристраивались в цепь остальные. В пути всех начала томить жажда. Не нарушая строя, волки на ходу разгоряченными пастями хватали снег. Зверей стало пошатывать. Лапы ступали не в след впереди идущего, как испокон веку заведено в волчьем племени, а в сторону. Все крутилось перед глазами, наваливался предсмертный сон...

«Вот это да!» — не поверил своим глазам Дешин, шедший по следу волков наутро. Впереди виднелись шесть волчьих темных туш, контрастно выделявшихся на снегу. Чуть дальше виднелось еще что-то. Это тоже были волки. Дюжина серых разбойников повержена зараз люминалом! Семеро были уже мертвы, пятеро еще дышали. «Деньжищ-то привалило»,— пело в голове егеря, не чуя ног бежавшего с радостной вестью домой.

Слух об удаче мигом облетел деревню. Запрягли лошадей, и скорее обратно. «Ишь, и язык вывалил». «А этот обгадился!» «Смотри-ка! Живой еще, подлюга!» Ошалело переговаривались колхозники, стаскивая туши волков в сани. Храпели, рвались лошади, выкатывая белки глаз: они чуяли магически-страшный волчий дух.

«Привез два воза волков. Что делать?»,— телеграфировал Дешин Ивану Ивановичу. Последовал ответ: «Шкуры не снимать. Выезжаю».

Захватив кинооператора, Новиченков вылетел к месту удачи. Изба Дешина ломилась от волков и людей, пришедших их посмотреть. Было чему порадоваться Ивану Ивановичу в этот день. Четырех удалось на какое-то время привести в чувство. Пьяных, шатающихся, их повезли в лес, и они перед смертью стали актерами, сыграв свою первую и последнюю роль. Так был снят ставший популярным маленький фильм «Истребитель волков».

Прошло много лет. Разошлась по белу свету наша дружная компания «снотворщиков». Но теплые чувства остались. И удивительное дело: чем больше проходило времени, тем лучезарнее и прекраснее становились воспоминания того периода. Приближалось двадцатилетие нашей «снотворной эпопеи». Решили отметить его встречей. Готовились к ней целый год. Все переженились, повыходили замуж, не каждому просто приехать на встречу со старыми друзьями. К тому же возрастные изменения характеров. Приближалось время свидания, и волнение все больше овладевало мной. В какой-то книге читал, как происходил слет однокашников: в первый момент было много радости, объятий, за столом больше налегали на минеральную: не то здоровье, и разговор не клеился, а под конец появилась тягостность, заспешили к родичам, в магазины... Вдруг и у нас так будет. Глодал червь сомнения.

Собралось больше половины. Геннадий Нестеров приехал с Камчатки. Бородатый Игорь Зайцев, которого якуты звали «импедашкин милетайнен», что означало Старый заяц, прилетел аж с Колымы. Кой у кого обнажились маковки, кто-то изрядно похудел, а кто-то излишне пополнел. Но это только первые минуты, потом все привыкли, и воцарилась атмосфера тех времен, полная радостного оживления, открытых душ и дружеских сердец. Оказалось, что духовно все остались теми же, ничего не изменилось в наших отношениях.

Прослышав о предстоящей встрече, приехала и Алина Сигизмундовна Вильканец. Она переживала вместе с нами успехи и неудачи, помогала, чем могла.

На пять дней мы окунулись в юность. Это было великолепно. Всплыли настроения тех лет, забытые песенки, смешные истории. В прощальный день, собравшись за городом на даче, мы смотрели старинные фотографии, гуляли по лесу. Потом, встав кольцом, сплели руки и принялись ходить по кругу. Какой-то странный первобытный ритуал, родившийся сам собой. Но как хорошо было нам.

На прощание каждому был вручен специально изготовленный значок. На нем стояли даты: 1953 — 1973, изображена спящая клубочком лисица и две руки, сдвинувшие бокалы. Значок сделали точно по количеству членов кружка, чтобы он был только у нас.

СТРЕЛА И ЛЕТАЮЩИЙ ШПРИЦ

Тайны отравленных стрел. Кураре! Слово, с которым у нас связаны представления о первобытных охотничьих племенах, о дикой, манящей приключениями жизни. До сих пор не ясно происхождение этого слова. Полагают, что оно родилось от названия реки Курвара в Гвиане, где находятся заросли растений, из которых это вещество. Индейцы смазывали кураре наконечники стрел, и поэтому он получил название стрельного яда. От европейцев скрывали способы его приготовления. Они сопровождались особыми ритуалами.

Стрелы делают легкие, из жилок пальмового листа. Индеец берет с собой на охоту бамбуковую трубку — сарбаакен. Вставив в нее отравленную стрелу, охотник делает глубокий вдох, а затем, взяв конец трубки в рот и прицелившись, резко выдыхает. Легкая смертоносная стрела летит бесшумно.

С помощью сарбаакена и сейчас охотятся индейцы племен Южной Америки. Перед выстрелом охотник обматывает стрелку полоской растительного волокна, смоченного ядом, а потом уж вкладывает в трубку. Волокно не только удерживает яд в стреле, но и создает в трубке дополнительное давление, наподобие поршня. На крупного зверя и на человека стрелы пропитывают самым сильным кураре, а вместо сарбаакена используют лук.

Мясо добытых с помощью кураре животных безвредно: даже чистый яд, принятый внутрь, не вызывает смерти. Но стоит ему попасть в ранку, то есть непосредственно в кровь, как наступает паралич. В раскрытии загадок стрельного яда большую роль сыграл знаменитый путешественник Александр Гумбольдт. При возвращении в Европу, одеваясь, он нащупал в носке какое-то липкое пятнышко и поэтому не стал его надевать. Оказалось, что привезенный сосуд с кураре был плохо закупорен, пролился в белье, испачкал носок. А у Гумбольдта на ноге после путешествия кровоточили ранки. Достаточно было надеть носок, и многие тайны кураре остались бы еще надолго нераскрытыми.