Королевство Изгнанных (ЛП) - Мартино Максим М.

Оставалось либо ударить сейчас, либо ждать и, возможно, столкнуться с двумя Миадами сразу. Или тремя, если две отдельные самки решат пойти по его следу. Шансы приручить его и так были невелики. Если появятся новые, смерть будет не просто риском — она станет гарантией.

Но мне всё ещё нужна была кровь убийцы, чтобы завершить укрощение. У меня голова шла кругом от возможных вариантов. Оз, скорее всего, согласился бы, но мне отчасти хотелось, чтобы это был Нок. Я не осмеливалась рассматривать своё желание столь пристально, чтобы понять почему.

Я поднялась по скрипучим ступеням гостиницы и словно мои мысли каким-то образом вызвали проклятого убийцу, я обнаружила, что он уже стоял на круглом крыльце. Дождь, казалось, превратился в лёд, и я застыла на месте. Закатав рукава до локтей, он был одет в чёрную тунику, плотно облегавшую его тело.

Моё сердце бешено заколотилось о грудную клетку.

— Доброе утро.

Он опёрся бедром о перила и повернулся спиной к дороге.

— Доброе утро.

Я не могла вынести его грифельных глаз. Такие проницательные, расчётливые и любознательные. Они угрожали расколоть меня на части, когда всё, что я хотела сделать, это забаррикадироваться.

— У меня есть зацепка по некоторым тварям. Завтра мы первым делом отправимся на остров Куинс.

Его челюсть дёрнулась, и он вцепился в перила по обе стороны от себя.

— Отлично.

Я закрыла зонтик.

— Что ты здесь делаешь?

— Мне нужно было подышать свежим воздухом, — блеснули костяшки пальцев.

С точки зрения близости, мы были так близки…

Мои мысли вернулись к прошлой ночи. К внезапному водовороту тьмы, когда он обнаружил, что мы с Калемом отправились на охоту одни. Когда-то я считала, что его тени достойны восхищения. Так много различных оттенков оникса, как огромные глубины океана. Но прошлой ночью эти щупальца были жёстче обсидиана.

Но всё же не так заманчивы, как его кровь. Дрожь паучьей походкой пробежала по моей коже. Когда появился Скорпекс, и Нок призвал эти клинки, всё вокруг меня умерло. Я должна была бы прийти в восторг — кровь такая легкодоступная — но она свернулась раньше, чем я смогла подумать, до того, как я смогла взвесить важность предотвратить атаку Скорпекса и кражи унции для моих собственных нужд. Так же быстро, как она появилась, он заточил её в оружие, которое шептало о разрушении, и он держал смерть в своих ладонях. Контролировал её.

— Нок, — начала я, — Можно тебя кое о чём спросить?

Он медленно моргнул, его хватка на перилах не стала ни крепче, ни слабее.

— Конечно.

— Когда появился Скорпекс, ты порезал себе ладони, и у тебя пошла кровь... — я завертела кольцо на пальце, подыскивая слова. — Зачем ты это сделал?

Я не ожидала, что он ответит. Многие наши разговоры были односторонними, он открывал секреты обо мне и предлагал очень мало взамен. И всё же, я не могла не спросить.

— Потому что я лидер Круора, — медленно произнёс он, словно проверяя каждое слово, прежде чем открыть его мне. Грудь свело от удивления. — Моя кровь несёт силу, которая действует как оружие, лезвия, которые ты видела — это инструмент. Передаваемая от мастера гильдии к мастеру гильдии, кровь позволяет мне поднимать потенциальных убийц из мёртвых. Моя кровь смешивается с их кровью, обращая вспять застой смерти и давая им жизнь.

Я капнула дальше.

— И так было всегда?

— Уже несколько столетий, благодаря Первому Королю Вильгейма. Он был... жесток. Амбициозен. Жаждал власти превыше всего. Он сторговался с могущественным магом в обмен на жизнь своих первородных дочери и сына.

Ходили слухи о Первом Короле, о его преступлениях против Заклинателей. Но то, как он появился, как он собрал силу, достаточно сильную, чтобы заставить Заклинателей забаррикадироваться в Хайрате, ускользнуло от наших текстов.

— Ты шутишь.

Нок покачал головой.

— Народ Вильгейма? Им даровали неестественно долгую жизнь и могущественных стражей, чтобы защитить свои дома — подарок от крови Мэвис, — он отвёл взгляд в сторону. — Зейну повезло меньше.

Понимание овладело мной, леденя мои кости.

— Он был первым в вашем виде.

— Да. Он был убит и воскрешён, и его кровь была отдана павшим, чтобы укрепить армию Короля во время Первой Войны.

Над нашими головами дождь усилился, ударяясь о соломенную крышу гостиницы. Просачиваясь и непрерывно капая на крыльцо, вода собиралась на полу в тех местах, где у крыши были протечки. Нок пошевелился, носком ботинка вызвав рябь в одной из луж.

Я знала о Первой Войне. Даже притом, что я не жила в то время, медленный огонь забурлил в моём животе.

— В тот день погибли тысячи Заклинателей. И их твари тоже.

Тёмные глаза поглотили меня целиком.

— Как я уже сказал, он был амбициозен. Он хотел подчинить себе одному весь континент. Когда Зейн узнал об его истинных намерениях, он взял своих людей и ушёл. Изгнанные из королевства, они делали всё, что могли.

Мой гнев угас.

— Я могу понять.

— Только спустя столетия, когда королева Локилай пришла к власти, она договорилась с Круором использовать наши таланты в обмен на биты. Она не хотела запятнать доброе имя потомков Мэвис, прося их выполнить работу, которую она считала подходящей для рода Зейна.

На лице Нока не отразилось никакого напряжения. Ни дрожи в челюсти, ни напряжённого взгляда. Его длинные пальцы ослабили хватку на перилах. Его откровенность ошеломила меня и в то же время подтолкнула к новым открытиям. Это был первый реальный взгляд в его прошлое, его историю, которую я получила. Я хотела узнать больше о человеке, который нашёл твердыню в моих мыслях и не отпускал её.

— Каково это быть наёмным убийцей?

Его спина одеревенела.

— Это работа. У меня она хорошо получается.

— Хорошо получается? — я склонила голову набок. — А как насчёт убийства невинного человека? Что, если тебе придётся убить кого-то, кого ты любишь?

Он поднялся с перил и подошёл ко мне, прижимая спиной к стене. Противоречивые эмоции, сложные и почти непроницаемые, омрачили его лицо. Прижав руки к деревянным доскам по обе стороны от меня, он низко опустил голову.

— Я особенно хорош в убийстве людей, которых люблю. Больше никаких вопросов.

Я была смесью температур. Леденящие душу слова царапали мою обнажённую шею, оставляя ледяное покалывание, которое я не могла игнорировать. Но в моей груди расцвёл жар, растущая, жгучая потребность. Мне нужно было узнать больше. Это было страшно, и всё же я не могла остановиться. Не могла заставить себя не задавать вопросов, когда он был рядом, не вкладываться в то, чему явно не суждено было случиться.

Осторожно, прежде чем он успел отступить, я провела пальцем по шраму в форме полумесяца на его левой скуле. Его веки затрепетали и глаза закрылись. Нок был открытым. Не потому, что его легко было прочитать, а потому, что каждое действие умоляло меня войти прямо в него. Раскопать каждый секрет по собственной воле и вертеть его в руках. Впервые за много лет мне захотелось доверия, как данного, так и полученного. Я хотела, чтобы он поверил, что может поделиться со мной чем-то.

Сдвинув пальцы, чтобы схватить его за подбородок, я украла поцелуй с его приоткрытых губ.

Нок не двинулся с места. Мои губы встретились с твёрдым гранитом, и время растянулось, как будто ничего не произошло. Никакой реакции. Ни звука, ни даже дыхания. Смущение обожгло мои щёки. Как только я решила отстраниться, что-то щёлкнуло. И вдруг он бросился на меня, его горячий поцелуй был грубым и голодным. Его язык скользнул в мой рот, и прерывистый звук вырвался откуда-то из глубины его груди. Я сцепила руки за его шеей и запустила пальцы в его волосы.

Сердце стучало у меня в ушах. Мы так долго шли к этому. Так много мгновений долгих взглядов и лёгких прикосновений. Невыносимые отрезки отрицания и холодные фронты, которые угрожали навсегда взрастить между нами лёд. Но не сейчас. Теперь не было ничего, кроме тепла и жара.