Дорогой судьбы - Марина Шапкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
33.
День 3.
Наташа
Ночью Наташа проснулась от того, что услышала, как хлопнула входная дверь. «Пришёл», – подумала она аккуратно поёрзав вновь раздражённой спиной по кровати. Когда мужчина укладывался спать с противоположной стороны кровати, женщина не подала виду, что он её разбудил и продолжила создавать видимость глубокого сна. Вчера, прежде чем лечь на это ложе Наталья много думала о том чтобы перебраться ночевать в комнату Павлика. Но в итоге, взвесив все «За» и «Против», она решила пока ничего не менять чтобы преждевременно не создавать ещё большего напряжения в отношениях с Владимиром.
Утро для неё наступило рано, стараясь сильно не шуметь, чтобы не разбудить спящего мужчину, женщина поднялась, накинула халат, заглянула в туалетную комнату и спустилась на кухню чтобы заварить себе утренний чай. В окно кухни уже украдкой вползли первые лучики июньского солнца, начиная постепенно прогревать воздух. «День обещает быть жарким», – подумала Наташа, глядя в окно на голубое чистое небо с редкими белесыми облачками, застывшими на месте в этой бескрайней синеве. Мимо дома почти бесшумно проехала одинокая легковая машина. В домах-близнецах по соседству не наблюдалось никакого движения. «Рано. Все ещё спят», – мелькнула мысль. Послышался щелчок электрического чайника в котором успела закипеть вода, и женщина закончив изучать окружающий пейзаж, отошла от окна чтобы налить себе чаю. Устроившись за обеденным столом, она с удовольствием, маленькими глотками из большой кружки отпивала горячий чай, предварительно осторожно на него дуя. За этим занятием и застал её Владимир.
– С добрым утром! – сказал он появившись на кухне.
– С добрым! – ответила она, слегка напрягшись.
Мужчина прошёл мимо неё, налил себе кофе и расположился за столом напротив Натальи, молча его попивая.
– Ты вчера поздно вернулся, – начала она разговор.
– Да. Много работы было, – поддержал беседу Владимир.
– И как успехи?
– Всё замечательно! – с воодушевлением отозвался он. – Даже на много лучше, чем я мог предположить, – и на его лице появилась довольная улыбка, а он сам расслабленно откинулся на спинку стула, держа в руках кружку с кофе и прямо глядя на женщину.
В его глазах Наташа увидела что-то сродни триумфу победителя и это её немало напрягло.
– Володя, нам нужно серьёзно поговорить, – сказала она, стараясь говорить при этом одновременно спокойно, мягко и уверенно.
– О чём? – казалось будто бы удивился он.
– О том, что вчера произошло, – ответила Наташа, твёрдо решив выяснить всё до конца.
– А что вчера произошло? – недоуменно и слегка насмешливо переспросил у неё Владимир.
– Володя, прекрати! – начала злиться женщина. – Ты прекрасно понимаешь о чём я говорю!
– Понимаю! – с лёгкой ехидцей согласился мужчина. – Но мне казалось, что вчера я достаточно доходчиво тебе всё объяснил.
– Что ты мне объяснил? – закипая от негодования, спросила Наташа. – Что не собираешься препарировать моего сына?! Или будешь применять ко мне силу всякий раз когда я с тобой не согласна?
– Вот именно! Видишь, оказывается ты сама прекрасно всё помнишь. И незачем возвращаться к этому разговору. Живи своей жизнью, не мешай мне заниматься моей работой и увидишь, будет у нас с тобой всё замечательно.
– А Павлик?
– А что Павлик? Считай, что мальчишка будет моей лабораторной крысой, под твоим присмотром.
От его слов глаза женщины округлились от ужаса и возмущения. А мужчина тем временем продолжил:
– Его потенциала хватит ещё на долгие годы исследований. Ты даже не представляешь, какие научные открытия я смогу совершить с его помощью! – мечтательно говорил он. – И поверь мне, тебе ещё повезло, что я не отобрал его и не посадил в клетку, как лабораторную мышь, для изучения, – начал он сознательно её запугивать. – И хочу тебя предупредить, если ты со своей мамашей, вдруг решите кому-нибудь пожаловаться, то я непременно это сделаю. Мало того, моя дорогая, не забывай, что ты находишься на территории закрытой военной части, а я являюсь её ведущим научным сотрудником. Поверь мне, никто не посмеет и слова сказать мне против. Если я захочу отнять у тебя мальчишку, я это сделаю, а вас с Маргаритой упеку за решётку. И особо веской причины для этого мне не понадобится! – закончил Владимир свой монолог.
Говоря всю эту браваду он очень сильно лукавил, так как знал, что по голове его никто не погладит, если узнают про северийского отпрыска. И скорее всего достанется именно ему, не смотря на все достижения Владимира в области науки. Навряд ли правительство захочет вступать в конфликт с инопланетной расой. Но знать об этом женщинам не нужно. Своей речью он преследовал единственную цель, запугать Наташу так, чтобы она сидела тише воды, ниже травы и боялась даже помыслить о жалобе. Всё это время женщина поражённо на него смотрела, осознавая куда она вляпалась, а под конец его монолога, её плечи совсем опустились.
– Я тебе не верю, ты всё врёшь, – тихо сказала она.
– Не веришь? – с усмешкой спросил он, понимая, что Наталья уже сдалась. – Тогда можешь проверить! Иди, беги, докладывай! Дверь открыта. Но за последствия я не отвечаю, – сказал он вставая со своего стула. – Мне пора. Рано не ждите.
– Наташа, – как-то по-доброму сказал он, подходя к двери кухни и оборачиваясь к женщине, сидящей за столом с растерянным видом, – мой тебе совет, будь хорошей девочкой, не делай глупостей, за которые потом придётся расплачиваться твоему сыну.
И развернувшись, быстрым шагом покинул кухню. А Наталья так и продолжила сидеть в оцепенении не зная, что ей теперь делать. Звук щелчка закрываемой входной двери вывел её из состояния транса и подействовал как фиксатор пружины, который вынули чтобы она распрямилась. В ту же секунду из глаз женщины хлынули слёзы, а осознание безысходности её положения тяжёлым грузом легло на плечи.
Риктен
С самого утра Риктен был, как на иголках. Спалось ему плохо, только под утро удалось забыться тревожным сном на непродолжительное время. В итоге пробудился с тяжёлой головой. Позавтракал неподалёку в кафе, которое присмотрел ещё предыдущим днём, пока изучал город. На работе ему удалось договориться на счёт отпуска, поэтому на данный момент он был полностью предоставлен самому себе. Но куда деть себя в это образовавшееся окно ожидания севериец абсолютно не представлял. Поэтому
